– А ты не паникуй раньше времени, – с улыбкой попросил я и продолжил проверять разгрузку.
– Я не паниковал Ермак. Просто сказал, что мне не нравится происходящее. Твоя уверенность не нравится, понимаешь? Есть опасения, что это ловушка. Что мешает точно таким же группам в количестве минимум трёх зайти в остальных направления? Скажешь мне?
– Скажу, Зубарь, скажу. Ничего им не мешает это сделать. И если они всё-таки так поступят, то изменить этого нам будет уже не под силу. Вчера я не просто так искал это место, а держался одного важного критерия – его должно быть удобно оборонять. Мы на высоте, на господствующей минимум на три километра вокруг, к нам незамеченными не подобраться. Не боись, не вышибут, даже с троекратным численным преимуществом не осилят. А пятикратного у них точно нет.
– Услышал тебя, Ермак. Подождём…
Мы всеми усилиями имитировали коллективный сон. Ловушка примитивная, но именно на это и расчёт, всё примитивное обычно до безобразия надёжно и работает не отказывая.
Время шло, Булат и Денис вернулись, а вот гости на четырёх внедорожниках так и не показались. И это очень сильно начало нервировать меня, ведь по моим расчётам они должны были приехать уже минимум раза два. Хотелось бы верить, что у них пробитие колеса и сейчас враг занят столь банальным занятием, как установка запаски.
– Надо сесть на мопед и сгонять на разведку, – вновь заладил свою песню Зубарь.
Я нервничаю, но не показываю этого. Решил просто промолчать, но это не помогло, он продолжил высказывать свою точку зрения на происходящее:
– У меня уже не ощущение, а понимание схлопывающегося вокруг нас котла, Ермак. Просто представь, что вокруг нас сейчас рыл сто и все они вскоре начнут штурм. Это будет…
– Не так страшно, потому что у них нет артиллерии и авиации, Зубарь, – чуть грубо ответил я. – Хватит бояться, не узнаю тебя. Остальные вон не особо расстраиваются, только ты трындишь без конца.
– Ермак, ты хоть и нанял меня, но за языком не забывай следить! Могу ведь вырвать!
– Вырвешь, но потом.
Боец, сидящий на крыше и делающий вид, что он крепко спит, не двигаясь доложил:
– Вижу человека, примерно семьсот метров, движется скрытно, в данный момент остановился и сел. Делает что-то непонятное…
И тут же раздался рёв Андрюхи Бокова:
– Твою мать! Это корректировщик! Уберите его кто-нибудь! Ермак, к чёрту эту показуху, они ведь понимают, что мы притворяемся, не дебилы ведь! Командуй, шлёпнуть его надо, а то ведь наведут на нас хрен знает что! А, к чёрту, я сейчас сам всё сделаю!
Ни Боков, ни я, ни даже боец, который ближе всех находился к пулемётному гнезду одной из Шишиг корректировщику не навредили. Не стал он подставляться, сработал грамотно, всё рассмотрел и обо всём доложил, а затем спешно ушёл из зоны видимости. И спустя немного времени после этого мы узнали про специфическое оружие врага, о наличии которого не могли даже предполагать. Ну не должны они были быть у бандитов, никак не должны…
Мина, не очень большая, скорее всего до сотни миллиметров в диаметре, ушла со значительным перелётом, метров на двести-триста промазала. Но дело своё она всё равно сделала, панику создала знатную. А вторая, прилетевшая так же с перелётом, ещё больше её усилила. А затем была третья, четвёртая и так по счёту.
– По одной каждые три секунды! – заорал Зубарь и принялся трясти меня с нечеловеческой силой. – Ермак, это восемьдесят вторые, минимум два орудия у них, знаю о чём говорю! Нам надо сваливать, потому что сейчас они подправят наводку и всё, считай пропали!
– Надо, значит сваливаем, – ответил я, но это и не требовалось. Вся наша маленькая армия перестала быть единым целым, паника внесла свои правки, народ валит кто-куда. Пока что в пределах лагеря, что хорошо, потому что надо бы всё это остановить, да как можно скорее, или есть риск потерять всю боеспособность в очень короткие сроки и совсем без нанесения урона врагу.
Схватив Зубаря в ответку и сжав ему плечи, я сказал:
– Берёшь своих парней и на моём Ивеко двигаете в сторону этих уродов. Для чего нужен пулемёт объяснять тебе не надо, сам всё знаешь. Сделаешь?
– Сделаю, Ермак, обязательно сделаю! – в глазах Зубаря загорелся огонь азарта, и он тут же рванул выполнять поставленную задачу.
Я тоже хотел сменить место дислокации и отправиться собирать народ, но мне повезло намного меньше. Мина прилетела, всё-таки подкорректировали наводку. И вполне удачно…
Снаряд разорвался на приличном расстоянии, и ударная волна лишь сбила с ног. Или швырнула, так будет правильнее…
Пролетев совсем немного, я стукнулся головой о колесо ГАЗ-66. Об покрышку, что стало большим везением, потому что удалось отделаться лишь потерей сознания и сотрясением мозга. Если бы стукнулся об диск, то череп точно бы в крошки разлетелся.
Но увы это был не единственный поражающий фактор мины. Встречи с осколками не избежал, поймал два больших в разгрузку и только благодаря запасным магазинам к автомату они почти не навредили мне, если не считать гематом.
А вот мелкие осколки, их тоже было почему-то два, оказались удачливее своих больших собратьев. Один пропорол ногу чуть ниже колена. Второй умудрился каким-то образом влететь в бочину и наделать там много всего нехорошего. И узнал я об этом, конечно же, не до потери сознания, а после, когда очнулся в одной из палаток…
– Ну что, стратег, как себя чувствуешь? – спросил знакомый голос.
Открыв глаза и повернув голову, за быстро уходящей пеленой увидел лицо Зубаря. Живого и здорового.
– Ольга тебя чуточку подлатала, Ермак. Удачливый ты оказался.
– Я бы так не сказал. Состояние будто по мне проехала колонна строительной техники. Болит всё, начиная от пяток и заканчивая волосами.
– Болит – значит живой… – как-то странно протянул Зубарь. – Не просто так назвал тебя удачливым, Ермак. Ты не один серьёзно пострадал от миномётов. Но выжить удалось лишь тебе.
Все негативные факторы как рукой сняло. Наплевав на боль, я сумел сесть. Скрипя зубами, сказал:
– Скажи мне, кто погиб…
– Мои парни не мешкали, уводили девчонок, пешком уводили. Трое Юльку утаскивали и им это удалось, покинули зону об стрела без единой царапины. А вот четвёрке, которая спасала Мери, не повезло, прямо в ноги мина им легла, страшное дело, лучше такое лишний раз не видеть. Твой друг, Витя, видел, и Ольге пришлось на время усыпить его. Иначе был риск, что шайба у парня слетит. По серьёзному слетит, без возможности возвращения.
Я вновь лёг. Эх, Витя, Витя… Говорил же… Не послушал… Не сам, так подружку свою… Или жену, от слова суть не меняется…
– Кто ещё? – тихо спросил я.
– Илюха Осипов. Сонную зацепило осколком, без вариантов спасти было. Дену Нугуманову тоже не повезло, наповал срубило. Легкие ранения мы считать не стали, хотя их хватает, но все на ногах остались. Из тяжёлых только ты, Ермак, ты пока не на ногах.
– Вот же сука… – прорычал я. – Ещё не начинали, а уже семь погибших…
– Если бы мы не угадали с местом, откуда велся обстрел, то могло бы и хуже быть. Я не стал отвлекаться на корректировщика, а лишь сделал вид, что погнал по его душу, и он тут же указал нужное направление. Миномётов было четыре, по одному в каждой машине. Миномётчиков опытными не назовёшь, дополнительная подготовка им явно не помешала бы, но вот по части свалить быстро они оказались просто мастера, вступать с нами в бой не стали, решили просто удрать. И про корректировщика не забыли, подобрали гада.
– Ушли? Не получилось достать?
– Нет, Ермак, не ушли. Всего их было тринадцать, один корректировщик и по три на миномёт. Пулемётов не было, только автоматы, но они им вообще не помогли. Корд оружие страшное, я достал всех, никто не ушёл. Было достаточно по одной короткой очереди на каждую из машин, после попадания детонировали ящики с минами, фейерверк знатный получался. Но есть минус, трофеев в виде миномётов нам не досталось…
* * *
– Почему он ходит? – рявкнула Ольга, когда увидела, что я не без помощи Зубаря выбрался из палатки. – Заведи его обратно! А лучше тащи в грузовик, в посёлок отвезём!
