– Подробностей хочешь, Ермак? Ну хорошо, будут тебе подробности… – Макс, прекратив тыкать пистолетом мне в спину, бросил ставшее ненужным оружие на стол и побрёл к шторам, благодаря плотности которых даже среди бела дня внутри дома не светлее чем в склепе. Когда темнота развеялась, хозяин жилища буркнул: – Щенок, ты можешь унести автомат в машину, он теперь не нужен. Или оставь его здесь, мне такая игрушка точно не помешает. Жаль патроны нынче дорогие стали, но это уже наглость, на неизбежные вещи сетовать пытаюсь. Эх, были времена, и куда всё ушло?

Дальше было озвучено место, в которое ушли те самые времена. Выдав порцию мата, Макс подошёл к чайнику и убедившись, что вода в нём имеется, зажёг походную газовую плитку.

– Вижу, что не очень хорошо твоя жизнь складывается, Ефименко, – сказал я, присев за стол и оценив количество пыли, которой он покрыт. – Редко ты тут бываешь, очень редко. К общей электросети посёлка не подключен, воды тоже нет… Всё настолько плохо?

– До твоего появления было лучше, Ермак! – Макс рывком открыл холодильник и, вновь выдав порцию мата, захлопнул его.

– Ну и запашок… – пробормотал я, зажав нос. – Пистолет, получается, такой же вонючий. Было бы обидно принять смерть от такого оружия. Эх, Макс, однако лучше будет на свежем воздухе чайку испить. Оставаясь тут, мы рискуем получить отравление. Ефименко, твоему холодильнику место в списке химического оружия, надо же было до такого себя довести…

Покинув дом, мы переместились на задний двор, прихватив всё нужное с собой. Беседка выглядит совсем худо, но пару чаепитий ещё выдержит. Главное, чтобы на головы не рухнула крыша, которая выглядит хуже всего. Витя по собственной инициативе сбегал до машины и приволок одну из сумок с едой. Колбаса, сыр, копчёная рыба и хлеб – всё это тут же появилось на столе.

– А вы шикарно живёте, я смотрю! – оскалился Макс и заглянул в сахарницу. Покачав головой, поинтересовался: – Захарку в ваших запасах не отыщется, случайно? У меня голяк, только если туда плеснуть, но там разве на одну кружку хватит, не более.

– Сахар есть, – кивнул Витя, продолжая нарезать сыр.

– Может и молочко найдётся? – Макс, посмотрев на меня, прищурил один глаз. – Жирующий Ермак, а лимончику у тебя случаем не отыщется? Это было бы просто божественным подарком!

– Нет, лимонами мы не богаты, а вот молочко есть, прикупили в местном магазинчике, – ответил я и одними глазами поинтересовался у Вити, почему он его не принёс. Товарищ, пожав плечами, ответил:

– Да как-то не подумал. Но я сейчас, быстро, заодно и сахару прихвачу.

– Друган у тебя шустрый, – сказал Макс, проводив Витю взглядом. – А вот ты, Ермак, смотрю совсем обленился. Знал бы твой дядя, которому не повезло оказаться в рабстве, как его племянник поживает, ох бы и разозлился он. Хотя, учитывая условия, в которых Росс находился с момента прибытия на остров, вряд ли он протянул так долго, наверняка откинулся уже.

– Нет, – я позволил себе улыбку. – Дядя Вова не мёртв и не в рабстве. В данный момент он не совсем здоров, это да, но дело идёт к лучшему, должен скоро поправиться.

– Ты гонишь, Ермак! Ты гонишь! – Макс, вскочив, начал размахивать рукой, тыча указательным пальцем мне в лицо. Благо, расстояние между нами приличное, по разные стороны стола находимся.

– Сахарок и молочко, – Витя поставил принесённое на стол и продолжил нарезать продукты, сделав вид, что ничего не замечает.

– Владимир Росс, мой дядя, он в данный момент находится в нашей машине, Макс, – рассказал я. – Если не веришь, то можешь сходить, всё своими глазами увидишь. Будить только не пытайся его, это бессмысленно, его даже артиллерией не поднять, болен он.

– Сходить, говоришь? – лицо Ефименко начало становиться красным, а его сжатые кулаки наоборот – белыми. – Если я увижу Росса, Ермак, то я тут же убью его! Твоя рожа меня бесит, это безусловно. Рожу твоего дяди я ненавижу!

– Макс, ты для начала присядь и успокойся, – я потушил походную плитку и залил кипятка в заварочный чайник. – Росс, конечно, как человек то ещё дерьмо, но убивать его в состоянии, в котором он сейчас находится, я бы тебе не позволил даже в том случае, если бы мы были с ним врагами. А мы не враги, если ты не помнишь, мы родственники, при том очень близкие. Выводы сделаешь сам или тебе разъяснить всё максимально подробно?

– Эх, Ермаков, Ермаков… – Макс наконец-то сел и тут же изменился, сделавшись полностью спокойным с виду человеком. – Если бы я захотел убить Росса, то остановить меня ни ты, Никита, ни твой друг Витя, не смогли бы. Ты ведь знаешь мои навыки, мне голыми руками вас разделать – что колбаски порезать, раз и готово! А что по поводу дерьма, так тут я согласен, вся ваша семейка из одного дерьма слеплена.

– Не буду даже спорить, – я развел руками. – О твоём профессионализме, товарищ Максим, мне хорошо известно. О том, что я тоже не дурак, ты, думаю, знаешь. Всё ещё уверен, что мы без подстраховки или уже нет?

Ефименко, поёжившись, невольно посмотрел по сторонам, а затем вновь уставился на меня. Прорычал:

– Переиграл, поймал на мелочи, значит снайпер, не подумал, сглупил, надо было не выходить из дома…

– Надо было, но уже поздно, – я встал и потёр ладони друг об друга. – А вот подкрепиться и выпить настоящего индийского чая точно не поздно. Давай, Витька, разливай по кружкам, а я, так уж и быть, нарежу хлеба, а то ты слишком долго возишься…

* * *

Макс, уничтожая бутерброды один за другим, по ходу дела рассказывал:

– Твоё дядька, Ермак, видел в захвате власти решение всех проблем. Он считал, что после того, как Иерихон падёт, бояться будет некого и нечего. И, конечно же, дядя Вова Росс хотел впоследствии встать у руля, ведь кто-то же должен был заменить свергнутую власть. В союзниках был не абы кто, а сам Адриан Лейн с его немалой армией. И ещё сынуля Лейна по ходу дела подтянулся, его почему-то Святославом все кличут. Не без армии, конечно же, пришёл пацан. Планы были Наполеоновскими и, не совру, в самом начале всё шло даже лучше, чем по маслу. Мы стремительно, будто сверхзвуковая ракета, приближались к главному скопищу зла этого мира, и при этом вообще не несли потерь, а наоборот увеличивали размер войска. Девять из десяти населенных пунктов, оказывающихся на нашем пути, сдавались без боя и с радостью начинали сотрудничать с завоевателями. Единицы, что решались дать бой, довольно быстро меняли свои взгляды. Немного потерь, пару процентов, и горе вояки выбрасывали белые флаги. Умирать за Иерихон и Феникс, сменивший Светлое Будущее в ходе переворота, люди не хотели. Это давало большие надежды. Последнего сражения, которое обещало стать самым масштабным в истории этого мира, могло бы не быть, если бы защитники города вовремя одумались и занялись более важным – наказанием преступной власти. Мечты, мечты, всё это были лишь мечты…

– Иерихон и управляющая им власть в лице Феникса о завоевателе знала и сложа рук не сидела, верно? – улыбнулся я. – Материк большой, желающие заработать всегда найдутся, поэтому от наёмников вряд ли был отбой.

– Так, Ермак, так. Мы подошли к Иерихону в количестве двенадцати тысяч человек. Двенадцать тысяч, можешь представить?! Нет, конечно, не все были вояками, лишь половина, остальные шли как обслуга столь немалой армии, без этого ведь никак. Росс, считавший себя непобедимым, когда увидел Иерихон, сразу лишился хорошего настроения. Именно тогда я и Андрюха Боков впервые заподозрили неладное. Но, как это подобает верным солдатам, сомневаться в главном не стали. Мы верили, что дядя Вова найдёт выход из любой ситуации. Он никогда не ошибался прежде и не мог ошибиться сейчас. Ошибки не было, случилось что похуже, предательство…

– Ты ничего не сказал про Адриана Лейна, – подключился к разговору Витя, сумев промолчать достаточно долго. – Это он предал вас? Я в такое почему-то не хочу верить. Поговаривали, что для Короля наёмников честь всегда стояла на первом месте. Именно этим он заслужил свою репутацию, Лейн во все времена являлся человеком слова и ни за какие деньги не примерил бы на себя балахон предателя.