— Нет, я о другом… Мы с тобой глупостями занимаемся, ищем кого-то, я на стервах женюсь, ты вот замуж собралась за первого встречного, за этого Федора. Он наверняка какой-нибудь проходимец. Ну хочешь, я сделаю тебе предложение? Хочешь? Мы поженимся, будет у нас с тобой нормальная семья, ребенок. Ты же его не любишь. Ты любишь меня и сама это знаешь. Я виноват, я всегда вел себя с тобой по-свински.

— Хватит, — она вытерла слезы, — все это мы уже проходили. Каждый раз, когда я кому-то нравлюсь всерьез, ты все портишь. Помнишь, на втором курсе был Андрюша Захаров? А потом этот, как его? Физик Володя, с которым я у Тани познакомилась… И про каждого ты что-то придумывал, сразу становился таким замечательным, нежным. А через две недели появлялась очередная фотомодель, и ты… Нет., Стас. Хватит. У тебя двое сыновей, всяких жен и любовниц было штук двадцать, ты любишь только себя, ты не можешь быть мужем и отцом, ты сам балованный, трудный ребенок. И вообще я тебе больше не верю. Устала.

— Верочка, я тебя очень люблю, — прошептал он, прижимая ее к себе и гладя по голове, — я был идиотом. Мне никто, кроме тебя, не нужен. Поверь мне в последний раз, давай с тобой поженимся. Это будет уже навсегда. Зачем тебе этот охранник? Откуда он взялся? Как ты с ним познакомилась?

Дверь бесшумно распахнулась. На пороге стоял Федор.

— Вера, ты скоро? — спросил он спокойно, словно и не замечая, что они стоят посреди комнаты, обнявшись.

«Бред какой-то, — подумал Стас, — не драться же мне с этим охранником! Он меня мигом на обе лопатки уложит. А ведь он просто так не отвяжется, это не филолог Андрюша и не физик Володя. У этого мертвая хватка, он вроде моей лимитчицы: если уж, вцепится своими крепкими зубами, только с мясом можно оторвать. Вернее, с хорошим куском жилплощади. Господи, что же делать?»

— Стас, я позвоню тебе, — тихо сказала Вера, глядя на него сухими, безнадежными глазами, — ты иди сейчас… Я позвоню, мы встретимся и поговорим, обсудим все спокойно. А сейчас иди. И ты, Федор… Вы простите меня. Оба. Не обижайтесь… Мне надо побыть одной.

— Хорошо, — кивнул Федор, — я понимаю. Тебе надо побыть одной. Мы уйдем. Оба. А завтра я приду.

«Он не так прост, как кажется, — подумал Стас, — он ведет себя совершенно правильно. Он хочет казаться благородным и великодушным. А почему, интересно, он решает за меня? Если я не собираюсь уходить? Пусть он уходит, я останусь… Нет. Получится бестактно и глупо. Значит, мы действительно сейчас выйдем отсюда вместе. Как интеллигентные люди, без разборок и мордобоя. Елки-палки, судомойкин сын, охранник-интеллигент. В Чечне воевал. Очень романтично…»

Из квартиры они вышли вместе.

— Слушай, может, пойдем куда-нибудь, поговорим по-хорошему? — внезапно предложил Федор.

— О чем? — мрачно спросил Стас. — О чем нам с тобой говорить? Веру делить?

— А хотя бы и об этом, — кивнул новоиспеченный — жених. — Знаешь, она ведь мне про тебя рассказывала. Ты ее пятнадцать лет мытарил. Вот поженимся мы с ней, и где гарантия, что она опять не побежит по первому твоему зову?

— Ну знаешь, — покачал головой Стас, — таких гарантий тебе вообще никто дать не сумеет.

— Правильно. Никто, кроме тебя. Поэтому поговорить надо.

— Хорошо, чего ты от меня хочешь? — устало спросил Стас. — Чтобы я исчез? Прости, не могу. А все-таки, где же я тебя мог раньше видеть? Не помнишь?

— Помню, — кивнул Федор, — точно помню. Нигде не мог. Никогда. Просто у меня лицо стереотипное.

Они уже давно вышли из подъезда и направлялись к метро.

«Он что, так и будет за мной идти до самого дома? — с раздражением подумал Стас. — Ну не драться же с ним, в самом деле!»

— Я ведь от тебя не отстану, — простодушно признался Федор, как бы отвечая на мысли Стаса, — морду бить, конечно, я не стану. Это глупо. Если Вера узнает, что я тебя хотя бы пальцем тронул, считай, победа за тобой. Но ты сам пойми, я не отступлюсь. Ты ведь женат, я знаю.

— Тебе куда ехать-то? — спросил со вздохом Стас, сходя с эскалатора в метро.

— Куда и тебе. Я ведь сказал, не отстану.

Подъехал поезд.

«Вот уж поистине простота хуже воровства, — подумал Зелинский, входя в вагон, — ну что мне с ним теперь делать? Домой к себе везти?»

— Послушай, ты понимаешь, что выбирать Вере, а не нам с тобой? — терпеливо стал объяснять Стас.

Они стояли рядом в полупустом вагоне и держались за верхний поручень. Стас был выше Федора на полголовы и смотрел на него сверху вниз, чуть снисходительно.

— Это тебе только так кажется, — усмехнулся Федор, — а если ты подумаешь немного, то поймешь: нам с тобой решать, а не ей. Не появишься ты у нее больше — мы с Верой поженимся. Ей ведь, как любой нормальной женщине, хочется иметь семью, ребенка…

— А если появлюсь? — мрачно спросил Стас.

— Ты и так ей жизнь разбил. Она ведь тебе ясно сказала: ты опоздал на пятнадцать лет. Сколько раз за это время ты мог на ней жениться? Так чего же сейчас тебе неймется? Может, ты думаешь, я ей не пара? Прост слишком?

— Да ничего я не думаю! — разозлился Стас. — Мне здесь выходить. Будь здоров, Федя.

Из поезда они вышли вместе. И вместе перешли на другую линию. Стаса ужасно раздражала нелепость ситуации, он даже забыл на некоторое время о странном, навязчивом чувстве, что где-то когда-то им уже приходилось встречаться. Ну мало ли? Если он охранник, так, может, стоял у дверей какой-нибудь фирмы, охранял, а Стас зашел по делам издательства. Лицо у этого охранника и правда очень стереотипное.

— Слушай, Федор, а я ведь в гости тебя не приглашал, — сказал он, когда они подошли к подъезду.

— Да уж понятно, — кивнул тот, — жена у тебя, и вообще… Так что решили?

— Господи, ну неужели ты не понимаешь, Вера — не вещь, которую можно делить. Шел бы ты домой, Федор.

— Но ты ведь с женой не разведешься, — как ни в чем не бывало вздохнул Федор, — ты опять хвостом покрутишь — и в кусты. И не жалко тебе Веру?

— Разведусь, — буркнул Стас, — и вообще, с какой стати я должен с тобой это обсуждать? — Он шагнул в освещенный подъезд.

— Дома сейчас твоя жена? — внезапно спросил Федор, шагнув следом.

— Ну, дома. А что?

— А тебе слабо сказать ей прямо сейчас, что ты с ней разводишься? Докажи хоть раз, что ты настоящий мужчина. Докажи. И я исчезну.

— Да что за бред, в самом деле! Откуда ты такой взялся?

— Вот, не можешь, — усмехнулся Федор, — так я и знал. Не способен ты на мужской поступок.

— Да если хочешь знать, я ей давно это сказал. Мы уже разводимся, только она просто так не уйдет. Сначала кусок квартиры оттяпает. Хватка у нее вроде твоей. Железная.

Казалось, Федор пропустил эти слова мимо ушей. Сверху, с площадки между этажами, слышался смех. Там, как всегда, заседала веселая компания дворовых подростков.

Подъезд был без домофона, единственный на весь двор, и подростков тянуло сюда как магнитом. Почему они облюбовали именно этот подоконник? Ладно, зимой сидят, гогочут, пьют и флиртуют. Но летом можно и на улице.

— Слушай, может, ты псих? — с тоской спросил Стас. — Ты извини, конечно, но так себя не ведут.

— Нет, — простодушно улыбнулся Федор, — я не псих. Я просто Веру люблю и хочу, чтобы все было по-людски. Ясности хочу, понимаешь? Это вам, сложным-интеллигентным, надо все запутать. А я человек простой, предпочитаю ясность.

Девочка в коротенькой лаковой юбке какого-то ядовито-зеленого цвета и в босоножках на метровой «платформе» сбежала вниз, чуть не налетела на стоявших у лифта Стаса и Федора.

— Здрасти, — бросила она Стасу и понеслась на улицу.

Она жила в квартире напротив, и Стас знал ее чуть ли не с пеленок. Только никогда не помнил, как ее зовут, то ли Ира, то ли Света…

— Ладно, мне домой пора. Не век же здесь стоять, у лифта. Мы с тобой не подростки, чтобы в подъезде отношения выяснять.

— А где же еще? — Федор невозмутимо пожал плечами. — Ты меня в гости не приглашаешь и ко мне не пойдешь.