Два молодых здоровых контролера в форме стояли рядом. И еще два милиционера шли по вагону. Тяжелый, животный страх вздулся в горле, не давал вдохнуть. Нике хотелось сказать: «Это сумасшедший, он давно преследует меня, сделайте что-нибудь, уберите его отсюда», но она молчала, словно окаменев, и не могла оторвать взгляда от запавших глаз.

В них не было ни тени безумия, злобы. Только тоска. Контролеры ушли. Милиционеры прошли мимо.

– Что вам от меня нужно? Вас зовут Иван Егоров, – произнесла она, едва шевеля губами. – Вы учились в одном классе с моим мужем. Потом стали летчиком. Что вам от меня нужно?

– Здесь, в поезде, тот, кожаный, который был в метро, – сказал он, судорожно сглотнув, – вы его не видите. Он у вас за спиной, через два ряда. Не оборачивайтесь.

Ника на секунду крепко зажмурилась, тряхнула головой, потом достала пудреницу, увидела в зеркальце, через два ряда, физиономию Костика, тут же захлопнула коробочку, бросила в сумку, попыталась встать.

– Не надо. Сидите. Он пока не знает, что вы его заметили, это дает вам шанс, – он говорил едва слышно, Ника понимала его скорее по движению губ, чем на слух, – я попытаюсь отвлечь его. Вы можете выскочить на следующей остановке, но только вам придется сделать это очень быстро. Он один, второго я не заметил.

– Иван, зачем вы за мной ходили? Зачем передали анонимку через Зинулю? Ее ведь убили.

– Я знаю, – он резко, нервно передернул плечами, – в письме написана правда.

– Зачем вам?.. – повторила Ника, глядя ему в глаза.

– Простите меня. Вам я зла не хотел. И ей тоже. Так получилось.

– А чего же вы хотели? Почему я вам должна верить? – Вы можете верить ему, – он указал глазами туда, где сидел Костик, – можете вернуться к мужу. Это ваше дело. Мне уже все равно. Я устал. Я видел, как убили Зину. Я запомнил номер машины и сегодня пойду в милицию.

– Почему вы не сделали это сразу? Объясните…

– Потом, когда-нибудь… Все, Ника, вам надо приготовиться. Я отвлеку его, но времени очень мало, – он медленно поднялся.

– Номер! Скажите мне номер той машины!

– Черный «Форд-Фиеста» образца восемьдесят девятого года. Три шестерки МК. Но, вероятно, фальшивый, – быстро пробормотал Иван и шагнул назад по вагону, прямо на Костика.

– Станция Лобня, – произнес механический голос.

Электричка медленно подъезжала. К выходу столпилось довольно много народу. Протискиваясь сквозь толпу, она вдруг подумала, что, возможно, Костик просто задержит Ивана Егорова, и тогда все встанет на свои места. Иван действительно сошел с ума, преследует ее, а Зинулю машина сбила совершенно случайно. Пленка прокрутится назад, с легким быстрым шорохом помчится время вспять, и все вернется на круги своя.

Толпа вынесла ее на платформу. Она огляделась и тут же увидела Костика. Их разделяло несколько десятков метров. Ивана поблизости нигде не было.

Капитан Леонтьев уже второй час ходил по квартирам дома, в котором совсем недавно жила Зоя Анатольевна Астахова, показывал жильцам переснятый и увеличенный портрет рыжего толстячка с бородкой, задавал одни и те же вопросы.

Двери открывали не все. Кто-то тут же начинал звонить в районное отделение. Район был чужой, но Леонтьев заранее договорился с ребятами, и дежурный терпеливо объяснял недоверчивым жильцам, что человек, который сейчас стоит у них за дверью, действительно является капитаном милиции.

– Не знаю… – качали головами жильцы, разглядывая фотографию, – он преступник? Надо же, такое доброе лицо…

– Впервые вижу…

– А кто это?..

Капитан старался обойтись без подсказок, не называл числа и приблизительного времени, не объяснял, в связи с чем интересуется рыжим толстячком. Он понимал, что все напрасно. И все-таки Леонтьев не мог успокоиться, пока не обошел весь подъезд.

Осталась всего одна квартира. Там никто не открывал. Капитан уже собрался уходить, но тут из лифта выпорхнула девушка, высокая, тоненькая, в короткой юбочке, скользнула по нему быстрым блестящим взглядом, хлюпнула густо накрашенными ресницами и стала рыться в сумочке, как раз у той двери, за которой никого не было.

– Простите, вы из этой квартиры? – спросил капитан.

– Да. А что?

Капитан представился, показал удостоверение, потом портрет рыжего и повторил в сотый раз вопрос, который успел уже набить оскомину:

– Вы никогда не видели этого человека? Девушка с любопытством уставилась на снимок, повертела его в руках.

– Он преступник?

– Нет. Свидетель.

– Жалко. А я думала, преступник.

– Почему? Почему вы так подумали?

– Ну, так интересней. На гнома из «Белоснежки» похож. Такой сладкий дедушка. Ему бы колпак и гольфы в красную полоску.

– Так видели или нет?

– Ага, – кивнула девушка, – пару дней назад.

– В котором часу? При каких обстоятельствах?

– Около десяти вечера. Здесь, в подъезде. Он с нами вошел.

– С вами? То есть вы были не одна?

– С подругой.

– Подождите, давайте по порядку. Вы увидели его сразу возле двери подъезда или снаружи на улице?

– Снаружи. Мы подошли к подъезду, и тут он появился у двери.

– То есть стоял и ждал? Или шел по двору за вами?

– Ну, так подробно я не помню, – пожала плечами девушка, – он ведь в общем неприметный дядечка, неинтересный. Появился, и все.

– Как он был одет?

– Обычный костюм. Наверное, даже дорогой, темно-синий… – девушка задумалась. – Знаете, я не люблю, когда кто-то входит вместе со мной, то есть кто-то чужой. Свои знают код, гостей пускают хозяева. А на этого, рыжего, я не обратила внимания. Во-первых, я была не одна, во-вторых, он очень прилично выглядит.

– Рост? Телосложение?

– Маленький, ниже меня. Думаю, не больше ста семидесяти рост. Толстый. Рыхлый такой, сдобный.

– У него было что-нибудь в руках?

– Портфель, кажется.

– Значит, вы открыли дверь по коду, а он кода не знал и вошел вместе с вами.

– Ну да, – кивнула девушка, – прошмыгнул тихонечко.

– А дальше?

– Дальше ничего не было. Мы с подругой зашли в лифт. А он нет. Стал подниматься пешком.

– Сможете опознать его, если увидите еще раз?

– А почему нет? Когда нужно? Слушайте, а он по какому делу свидетель? По убийству? Это связано с той женщиной, с третьего этажа, которая отравилась?

– Я пока не могу вам сказать, с чем это связано.

– Тайна следствия?

– Совершенно верно, – улыбнулся капитан.

– Я никогда не была на опознании, – улыбнулась в ответ девушка. – А скажите, это похоже на то, как в кино показывают? Ну, когда усаживают перед тобой нескольких людей и надо выбрать?

– Скоро сами увидите, похоже это на кино или нет, – пообещал капитан.

Сегодня из сводки происшествий по городу он узнал о том, что маленькую странную хиппарку-художницу Резникову Зинаиду Романовну сбила насмерть машина.

«Форд» черного или темно-синего цвета с места происшествия скрылся. Номерные знаки никто заметить не успел. ДТП случилось неподалеку от дома, где жили Ракитины, всего за полтора часа до того, как капитан побывал там.

Теперь он не сомневался, что очень скоро найдет рыжего симпатягу, добродушного гнома из «Белоснежки», хотя, кроме фотографии, у капитана ничего не было.

Их разделяло несколько десятков метров, и расстояние это стремительно сокращалась. Ника вдруг поняла, что сейчас вместо обычной вежливой фразы типа:

«Вероника Сергеевна, вы ведете себя неразумно», она услышит выстрел. Или не услышит, потому что он будет точным и она сразу умрет.

На пистолет скорее всего навинчен глушитель. Легкий хлопок растает в станционном шуме, в гуле толпы, в грохоте подъезжающей электрички. Именно в эту электричку и запрыгнет громила Костик.

Надо спуститься с платформы, попытаться нырнуть в тесноту пристанционного вещевого рынка. Тогда ему будет сложнее целиться, сложнее уходить.

На лестнице у какой-то женщины оборвались ручки пакета, рассыпались свертки, и перед первой ступенькой движение затормозилось, образовалась небольшая, плотная, сердитая толпа, пробиться было невозможно. Ника метнулась к следующему спуску и оказалась в открытом пространстве, уже никого между нею и Костиком не было. Несколько метров пустоты. Часть людей успела схлынуть с платформы вниз, на станцию, часть в электричку, готовую тронуться.