Я еще больше ускорилась, но оторваться на моей тарантайке от скоростных «блинов» было нереально. Нападающие умело управляли воздушными потоками. Мою платформу закрутило, унесло от воды и откинуло на скалы – защита сработала безукоризненно, и платфома словно врезалась в воздушную подушку, которая смягчила удар. Плотные ремни удержали мое тело, но я все равно приложилась виском о боковое стекло. Перед глазами потемнело. Платформу крутануло еще раз, она перевернулась через крышу и замерла. Удар даже смягченный сильной защитой оказался чувствительным, и я на миг потеряла сознание. Правда, в себя пришла почти сразу же и, испытывая сильнейшее чувство дежавю, попыталась выбраться из раскуроченного транспортного средства.

В отличие от прошлого раза, снаружи меня поджидала не только окутавшая побережье ночь, но и еще пятеро воздушников, балансирующих на платформах-блинах. Я не стала даже пытаться выяснить, что им от меня нужно. Дрожащей рукой нащупала кнут на поясе и послала мощный ментальный импульс. Целилась чуть ниже колен, намереваясь сбить противников с ног. Трое оказались не подготовлены к атаке и кубарем улетели в песок. Я надеялась, что приложила их хорошенько, и сию минуту они не поднимутся. Двое других просто подались чуть вверх, чтобы волна силы прошла ниже, под платформами, и приблизились ко мне. Я замахнулась кнутом и почти достала одного, но моментально получила в плечо шипящим потоком уплотнившегося воздуха. Всхлипнула и отлетела назад к камням, больно припечатавшись спиной к скале. С воздушниками было сложно тягаться. Порывы ветра швырнули в лицо пригоршню камней – останутся синяки, а на губах чувствовался солоноватый привкус – кровь.

Парни слезли с платформ и приблизились. Я ударила снова, но наткнулась на воздушный щит – они подготовились к встрече.

– Тебе велели передать… – шепнул один, наклонившись близко к моему лицу. – Ты играешь не на той стороне. Убирайся из города!

– На какой «не на той»?! – крикнула я, но в ответ получила только каменный град, который выбил воздух из легких, заставил закричать и закрыть голову руками, один из камней ударил в висок, и я почувствовала, как уплываю в беспамятство.

Приходила в себя медленно и тяжело. С тошнотой, раскалывающейся головой и привкусом крови во рту. Было темно, свет давали только яркие звезды над головой. Я осторожно повернулась, пытаясь усесться поудобнее, и зажгла перед собой маленький светящийся шарик. Он почти не рассеивал густую тьму, но на большее я была не способна.

Я находилась все там же. У каменных глыб чуть в стороне от дороги. Моя платформа валялась на крыше неподалеку, и я сомневалась, что это транспортное средство получится отремонтировать еще раз. Сегодня она точно никуда не доедет, да и я не смогу даже себя загрузить в нее. Единственный шанс попасть домой не утром, когда трасса оживет, а сейчас – это позвать кого-нибудь на помощь. Лучше кого-то из менталистов, но я не была ни с кем из наших близка. По сути, из друзей у меня одна лишь Тэсса, но она не услышит зов, так как не обладает магией. Перебирая в голове имена, я поняла, что есть лишь один человек, который вряд ли бросит до утра и сможет понять, откуда зов. Если менталистов учили передавать мысленные сигналы, то боевиков тренировали их улавливать.

Я привалилась к камням и старательно начала выводить изумрудными линиями своей силы в воздухе слово «Кэлз».

Не знаю, услышал ли он мой зов, но я вложила в него все оставшиеся силы и прикрыла глаза, погрузившись в беспамятство. Мне давно не доставалось так сильно. Обычно получалось избежать физической расправы, признаться, я не очень хорошо переносила боль. Но к счастью, как правило, могла постоять за себя или сбежать. Сейчас же, похоже, ввязалась во что-то серьезное, раз за мной отправили такую команду. Самое неприятное, я действительно не поняла предостережение. Что имели в виду воздушники? Это как-то связано с серым дурманом и Трионом или же со смертью Брил? Или еще с чем-то? Связано ли это нападение с прошлым? От сотни вопросов снова начало тошнить, и я постаралась отрешиться от неприятных мыслей. В любом случае, не могла сейчас ни в чем разобраться. Было слишком плохо.

Время тянулось медленно, ускоряясь лишь тогда, когда я ненадолго теряла сознание. Я не могла сказать, прошло десять минут или три часа. Вряд ли больше, так как меня окружала кромешная темнота.

Я уже посчитала, что либо Кэлз на меня вполне обоснованно злится, либо просто не уловил зов, но тут услышала откуда-то с дороги громогласное: «Я-а-а-ад!» и хрипло отозвалась. Это действие отняло остатки сил, и я не могла даже пошевелиться, когда Кэлз подбежал ко мне, подсвечивая дорогу мощным пульсаром.

– Яд, тебе не кажется, что история повторяется? – поинтересовался парень, подхватывая меня на руки. Я вцепилась ему в плечо и почувствовала под пальцами вздувшиеся бугры мышц и шелк. На парне была уже знакомая пижама. – Ты разбиваешься на своем доисторическом тарантасе, а мне приходится садиться пьяному за кристалл управления. Только в этот раз, прости, но поедем ко мне. До тебя слишком далеко.

– И пижамка та же, – едва слышно добавила я и снова начала уплывать в беспамятство.

– Я, конечно, безмерно рад, что тебе запомнилась моя пижамка, но сейчас ты выглядишь намного хуже, чем в прошлый раз. Тебя словно били!

– Почему словно? – горько усмехнулась я и все же отключилась.

Я пришла в себя и почувствовала, что больше ничего не болит, а тошнота отступила. Это было странно и необычно. Мне казалось, самочувствие после ночных происшествий должно быть значительно хуже.

Я медленно повернулась на бок, откидывая одеяло, и открыла глаза. Впрочем, сразу же закуталась вновь и, подскочив, отползла к изголовью кровати. Причин для испуга имелось две. Во-первых, я находилась явно не у себя дома. Никогда не питала страсть к похожим на поле для игры в фаербол кроватям и шелковому белью цвета ночного неба. Во-вторых, я была раздета. Точнее, почти раздета. Отсутствовали штаны, сапоги и плотный корсет. Я осталась в тонкой, доходящей до середины бедра, тунике.

А еще напротив меня в кресле, развалившись, сидел Кэлз и смотрел из-под опущенных ресниц. На тонких губах застыла усмешка.

– Да, Яд, не паникуй – ты в моей кровати, и я тебя раздел, – ничуть не смущаясь, пояснил он. – Мне стало жаль постельное белье. Ты была слишком грязная. И заметь, я поступил как радушный хозяин – уступил тебе свое законное место. А ты меня оставила один раз ночевать в кресле, а другой – на неудобном диванчике.

Я потеряла дар речи. Просто не знала, что ответить нахалу. С одной стороны, он откликнулся на мой зов, вытащил из неприятностей и привез к себе. Судя по всему, даже на целителя потратился или израсходовал какое-то дико ценное зелье, ничем другим мое состояние объяснить было нельзя. С другой… он меня раздел и уложил к себе в кровать!

– Ну, рассказывай, во что ты вляпалась на этот раз, Яд? – поинтересовался Кэлз с усмешкой. Он явно чувствовал себя хозяином положения. Мне это не нравилось. Я вообще не любила ситуации, в которых находилась не на коне. Поэтому после минутного раздумья откинула в сторону одеяло, разумно предположив, что если Кэлз хотел рассмотреть меня, то он сделал это, пока раздевал, поднялась с кровати, потянулась со вкусом и уселась в кресло напротив парня, водрузив ногу на ногу.

Я отдавала себе отчет, как выгляжу. Свободная блуза из тонкого материала струилась по телу, почти ничего не скрывая. Широкий ворот сполз с одного плеча, а подол заканчивался на уровне середины бедра.

Кэлз отреагировал так, как и любой парень на его месте, – судорожно сглотнул, скользнул взглядом по моим ногам и тут же зло прищурился и произнес:

– И к чему это выступление, Яд? Ты собираешься меня соблазнить?

Соблазнять я его не собиралась, но зато и от необходимости отвечать на провокационный вопрос сразу оказалась избавлена. Вместо этого поинтересовалась:

– Может быть, кофе предложишь даме, раз уж уложил к себе в постель?