Второй тыкает пальцем на третью:

— Ты! Пусть твоя Катарсия продолжает помогать Эхзоллу. Через нее мы усилим Бордула и на этот раз он справится с прошлым Грэном — Трайлом. Да не смотрите на меня так. Я, наверное, соглашусь с третьей. Мы уже ничего не сможем поделать. Все будет плохо. Так пусть плохо будет не только нам, но и ему. Нет. Пусть ему будет намного хуже, чем нам и…

Второго прервали неожиданные звуки ударов ладони о ладонь.

Хлоп…

Хлоп.

Хлоп!

Хлоп.

Хлоп!

Третья проклятая встала.

Пятеро хранителей посмотрели на нее с недоумением. Первым понял, что произошло, хранитель всех вод Варгарона. Его глаза расширились.

Много лет назад Грэн Арелья обещал Эльдариону Порочному, что позаботится о его семье. Его возлюбленную он сберег. А вот с дочерью все оказалось непросто…

Но Грэн Арелья всегда держит свои слова перед теми, кто отдал за него жизнь.

Все это время он берег ее. Из цикла в цикл. Катарсия была первая, в ком он поселил частичку себя. Сначала на всякий случай. С самого ее рождения. Никто об это не знал. Даже Итерна.

И в одном из циклов он почувствовал вмешательство. Третья Хранительница первой нарушила правила игры. Она была мастерицей своего дела. Магия разума. Магия подчинения. Но она не заметила души Грэна.

Сначала он ничего не мог поделать и тихо сидел в Катарсии. Потом он стал учиться, потихоньку подступаясь к магии третьей. Часть его души вступила в тихое противостояние с магией разума третьей. Много циклов и много лет. Сотен, а может и тысяч. Потихоньку, помаленьку, он тихо ослаблял хватку третьей в Катарсии, переставлял свои пешки, пока наконец не дошел до противоположного конца поля и не стал ферзем.

И именно в этот момент, Грэн Арелья нарушил цикл и заполучил свою последнюю фигуру — Короля Людей.

Время взбесилось.

Но все пошло по плану.

Хранители почувствовали угрозу, зашевелились. Они посчитали, что Грэн Арелья может менять время без последствий для себя. Что он становится опасным. И тогда они решились. Сами решили нарушить цикл, разделив откат от времени на шестерых, и избавиться от Грэна Арельи в прошлом, пока он не окреп.

Но они ошиблись в одном. Грэн Арелья не научился использовать время, чтобы стать могущественным. Он просто скрывал все те последствия, что рушились на него после каждого вмешательства в цикл.

Улук-Урай, Кнут — все это его инструменты, чтобы запудрить мозги хранителям. Это он нашептал слова пророчества орку. Он выгравировал слова на появившемся от его игр с циклами артефакте времени ценою части своей души.

Каждый раз он менял циклы делая себе только хуже. Но смеялся в лицо хранителям со словами: «Скоро вы будете у моих ног».

И все это ради Итерны, которая умирала с каждым нарушенным циклом или вообще становилась его врагом.

Все это ради Варгарона и Серпа, будущее которых всегда было ужасающим.

Хлоп!

Грэн Арелья в теле Третьей Проклятой встал, погладил себя по бедрам, пощупал ягодицу. Одобрительно поджал губы:

— С такой задницей, да с самим Грэном Арельей бодаться? А ведь могли бы договориться по-другому…

— Ты! — взревел бородатый толстяк. — Арелья! Это невозможно! Как? Мы слишком сильны для тебя!

Грэн отмахнулся, продолжил с удовольствием себя тискать. Сунул руку под лифчик из листьев и похоже сжал себе сосок. Поднял голову:

— Ну чего уставились? Я первый раз это делаю с хранителем.

Грэн сел на стул из плетеной листвы, закинул ножку на ножку, мельком показывая остальным то, что между ними:

— Смотрю у вас тут собрание. И без меня. Дайте угадаю. Забыли позвать, да?

Никто не ответил. Хранители слишком умны и не стали сотрясать воздух понапрасну. Они знали, что лучше молчания только гениальная речь. А сейчас ее они придумать бы не смогли, потому что во всю переставляли тысячи пешек на своих досках.

— Так что там с Бордулом-то? — развел руками Грэн. — Хотите придавить меня им в прошлом? А вы рисковые. Даже я на такое бы не пошел. Не страшно?

Старец-первый хранитель заговорил:

— Что ты хочешь, Грэн? Тебя сюда не звали, и мы не обязаны объяснять почему. Может нам просто не нравится твое поведение. А может ты все и так слышал, а сейчас сотрясаешь межреалье пустыми вопросами.

Грэн не смотрел в сторону чахлого старика, ткнул пальцем на кубок гнома.

— О, а что это у тебя? Гномье пойло?

Щелчок пальцев, и кубок оказался в руке Арелья.

— Обожаю совершенное межреалье. Здесь каждый может делать что угодно. Если, конечно, кто-то этого не запретит. Разумеется, я запрещаю вам трогать мой кубок. Предъявляю на него права.

— И зачем он тебе? — хмыкнул гном, но на его лице виднелось беспокойство.

Грэн пошатнул кубок, задумчиво разглядывая расходящиеся круги на желтом напитке. Наконец заговорил:

— Согласитесь, мы все давно думали, что будет, если хранитель убьет себя в межреалье. К сожалению, за тысячи и тысячи лет добровольца не нашлось.

Первый хранитель кивнул:

— Это действительно интересно. Но не настолько. Мы не знаем, чем это обернется. И смерть третьей тебе ничего не даст. Мы успеем напитать через нее Бордула.

Грэн Арелья тянул время.

— А еще она сейчас ваша единственная связь с тем прошлым. Да и Первоград на моей территории. Так что, убив ее, я освобожу Катарсию, и не дам вам дотянуться до Бордула.

— Он блефует, — ощерился гоблин хранитель. — Хитрит. Он не будет себя убивать. Что-то не так.

Грэн улыбнулся. Значит они поняли? Да, связь с Третьей в межреалье не может быть простой. Не будет никакого возврата в респаун. Откат от смерти Третьей будет смертелен в обе стороны.

Лицо Грэна неожиданно стало серьезным:

— Мне нужно вам кое-что сказать.

Тишина. А потом тихое:

— Окончен бал…

— Остановите его!!!

Грэн Арелья отхлебнул из кубка гномьего самогона. Третья — расы Сигирей родом с планеты Тонх, что в галактике GN-z11. Там нет ничего жидкого и весь ее организм воспринимает молекулы всего жидкого, как самый страшный яд. Грэну пришлось высвободить из тела весь эфир. Только так можно покончить с собой в межреалье. Вместе в высвободившимся эфиром, тело Третьей стало обретать свои настоящие очертания мерзкого, противного существа, похожего на сушеного слизня.

Хранители не соврали. Они действительно успели передать свои силы Бордулу. Но только поддерживать его они не смогут.

Именно это Грэну Арелье и было нужно.

Незадолго до текущих событий в межреалье

Ну и денек, Бордула за седьмое яйцо!

Но.

НО, БЛЯТЬ!

Я жив. Серп жив.

А короля людей признали невменяемым прямо в Серпе и, по приказу милфы, гвардейцы отправились в столицу вместе с принцем.

Эх, не зря же я штаны снимал. Очень легко объяснить безумие… безумием. И думать не надо. Снял штаны в метро — всё, псих. Всем плевать, что тебе в анус забралась оса. И уже тем более, кто тебе поверит, что в метро бывают осы.

Я сделал все, чтобы принца не разоблачили в раздвоении личности. Это оказалось проще, чем я думал. Королевский сынок и так был полным распиздяем, а не тринадцати пядей во лбу. Поэтому мне даже притворяться не пришлось.

Скорее всего, когда он (или уже я) вернется в город, то там уже все будет готово для свержения моей власти. Какой-нибудь дядька-дед-сват скажет, что он больше подходит короне. Начнутся интрижки, разборки, бунты, солдатские мятежи, переворты-развороты, покушения.

Мои мысли прервала милфа, оставшаяся в Серпе под каким-то надуманном предлогом. Или правильнее сказать — Грэн Арелья в теле милфы. В том, что это — он, я не сомневался.

Я, Цирион, Дрын и… третий лишний, зыркали друг на друга в моем доме. И че вы все приперлись?

— Молодец, — похлопал(а) он(а) меня по плечу. — Я проходил этот этап много раз. И каждый раз вот эта дрянь, — Арелья обводит свои пышные формы, — мне мешала.