— Какого хера…

— Да что случилось то? — занервничала Кая.

Эльф, лежащий на спине, приоткрыл глаз, наблюдая за мной.

— Собираемся, — медленно проговорил я, вглядываясь во тьму. — Без вопросов и лишних движений.

— Но… — начала Кая.

— Живо, — сквозь зубы пресек я разговоры. — Мы уходим.

В полном недоумении все стали собирать пожитки и готовиться к вечернему походу.

— Но вождь, — прошептал Джыр, пакуя лежак в свою котомку, — а как же оборотень? Вы нас всех перебьете.

— Элик возьмет мое тело, — кивнул я в сторону эльфа. — Он сможет его контролировать.

Кентавряша и удивленный эльф переглянулись.

— Откуда знаешь? — спросила Аша. — Может… и не получится…

— Получится, — уверено ответил я.

Через десять минут мы были готовы к отходу. В недоумении они пялились на меня, но слушались.

— Может скажешь в чем дело? — подошла ко мне Кая.

А как сказать? Я сам ничего не понял. Только что мы все погибли, и я испытал самый обсёристый момент в своей жизни. Нас сожрали, разорвали в хламину. Кентавряшу вообще разобрали на лошадиное «Прошутто».

— Смотри, Бом, у вождь ноги трястись…

— О-о-о. Качать свою хилый мышц… Молодец вождь…

Эльф хмурел на глазах. Он вертел головой во все стороны, принюхивался и дергал ушками, прислушиваясь. И судя по меняющемуся выражению лица, что-то чувствовал, но еще не был уверен.

Близнецы еще не раскрылись, но оборотням было на это наплевать. Стая голодных, злых полузверей окружили нас и напали разом. Я верещал на весь лес, когда мне грызли руки и ноги. На этот раз не повезло мне — убивать не спешили. Одна гиена запрыгнула на спину Аше и, вонзаясь когтями в лошадиную шкуру, вгрызлась в человеческую шею. Кая уже была мертва и ее разрывали на части сразу десяток тварей. Эльф бегал и отстреливался на ходу, но вот его поймали и уволокли в кустарник. Орки еще сопротивлялись, а потом…

Что-то очень противно хрустнуло в моем теле.

Темнота…

Свет…

— Вяжи меня, — зыркнул я на Джыра. — Ай, не так сильно! Не заб… РАЗВЯЗЫВАЙ! — заорал я так, что подпрыгнула даже Кентавряша.

Я вскочил на ноги. Посмотрел куда-то наверх.

— Да ты ахуел, панк недоделаный! И это, блять, игра? Засунь себе в гузло шипастый лошадиный дилдак и прокрути семь раз против часовой стрелки, психопат ты конченый!!! Ублюдок, мать твою, а ну иди сюда, говно собачье, решил ко мне лезть?! Ты, засранец вонючий, мать твою, а?! Ну иди сюда, попробуй меня трахнуть, я тебя сам трахну, ублюдок, онанист чертов, будь ты проклят, иди идиот, трахать тебя и всю семью, говно собачье, жлоб вонючий, дерьмо, падла, иди сюда, мерзавец, негодяй, гад, иди сюда, ты — говно, жопа!

Воздух в легких кончился, тяжело дыша я плюхнулся на землю. Бом и Гым загребали челюстями землю. Эльф выпучил глаза. Кая моргала со субсветовой скоростью. Джыр не донес до рта кусок солонины и пускал слюну. Аша зевнула.

— Трайл?.. — осторожно спросила Кая.

— Ну?

— С тобой все в порядке?

— Заебись, конечно, — закатил я глаза. — Обожаю «день сурка» в кругу оборотней. Бодрит, знаешь ли. Кстати, тебе тоже понравилось. Ну по крайней мере твоя голова была довольна. А Ашин окорок скакал от радости. Кстати, вы знали, что Бом и Гым настолько же смелые, насколько тупые. Пиздятся в полной темноте с десятком оборотней. Я когда увидел, успел дважды обосраться. А Джыр, вы прикиньте, орал «За Орду!». Весь такой из себя пафосный. И еще, круче всех вас оказался эльф. Правда, тоже сдох в конце. Есть и плохая новость — я примерно на твоем уровне. Но об этом я никому не расскажу.

— Вш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш, — прошептал ветер охуевания.

— Кая, это исцелимо? — спросил Джыр.

— Не уверена — не встречала никогда. Аша, у тебя грибы не пропадали?

Кентавряша заглянула в свою специльную лошадиную котомку. Поковырялась.

— Не…

— Давайте голова стучать вождю, — предложил Гым.

— Да-да, — согласился с братом Бом. — Нас мать бить по голова. Поэтому Гым умный.

Так, где-там мой флакон с ядом. Может настало его время? Хотя задохнуться из-за опухшей трахеи тоже смерть не очень.

— Так, вы пока не обращайте на меня внимания, — нервно сказал я и встал. — Я подумаю, а вы занимайтесь своими делами.

— Так, а оборотень? — заволновался Джыр.

— Успеем, не переживай. Всем будет по оборотню.

И я стал ходить, нервно бубня, почесывая затылок и кусая себя за все пальцы. Что же нужно сделать, чтобы закончить эту «игру»? Я бы конечно лучше въебал админу, но судя по его сосуду душ, мне разве что попку ему подтереть по силам будет. Поэтому придется играть по правилам. И я думаю, что для того чтобы победить, нужно остаться в живых.

Но как? Мы окружены уже прямо сейчас. Нападут оборотни через час или если мы начнем кипиш наводить и убегать. Проблема еще в том, что повтор начинаю только я. А объяснять всем каждый раз, что я не ёбу дубнулся, долго и проблемно.

Пока я ходил туда-сюда, на меня с интересом и напряжением смотрели сопартийцы. В их глазах читалось, как сильно они считают меня конченым вождем.

— Так, ладно! — наконец сказал я. — Будем ставить эксперименты. Стойте здесь, а я дойду до кустиков.

Я остановился, задумался.

Ха-ха-ха! Хуюшки, а не эксперимент. Добровольно выйти за пределы лагеря, зная, что там кишит свора ждущих тебя тварей? Это же каким нужно отморозком быть, чтобы согласиться на это добровольно?

Это…

Ну мне, конечно, стыдно, все дела…

Но он же все равно не вспомнит…

Да и храбрее меня…

Да за вождя помрет…

В общем, Бом, прости меня…

— Ого! — вскрикнул я. — Бом, ты погляди-ка. Под тем кустиком жарится баранина на вертеле. О, а что там написано?! Для Бома?!

— Где?! — вскочил Бом. — О!

Не сильно думая, Бом ломанулся в указанную сторону.

— Стоять! — рванулся за ним брат. — Там Гым написать! Гым! Не Бом!!!

Джыр удивленно посмотрел на меня, а я лишь идиотом улыбнулся в ответ. Кентавряша с интересом наблюдала за ситуацией. А эльф почему-то лыбился во весь рот.

Ну в общем из кустов раздался рык, треск, орочий рев, а потом тишина… и чавканье.

— Наверное нашли, — заявил я, мандражируя всем телом. — Вон как уплетают.

— Эй Бом! Гым! — позвал их Джыр. — ЭЙ!!!

Я орал басом, когда из тьмы на нас набросились сотни голодных тварей. Умирать очень и очень больно. Умирать очень и очень страшно. Это не прекрасное фэнтези, а реальное дерьмо! Дерьмо вперемешку с кровью, блевотиной и слезами. И каждый раз ты молишься, чтобы боль прошла быстрее. Молишься хуй знает кому, лишь бы прошла. Веришь ты или нет в макаронного монстра, богов или адских тварей. Срать! Ты все равно просишь у кого-то, чтобы, блять, побыстрее, потому что вытягивание кишок из пуза — не айс.

— Вяжи меня, — зыркнул я на Джыра. — Ай, не так сильно! Не…

Я зевнул и ловким, привычным движением избавился от пут. Джыр очередной раз раскрыл рот от удивления:

— Как?! Даже Бом не мог выбраться.

— Я тренировался долго, — ответил я и снова зевнул.

Спать хотелось жутко. Я кое-что смог понять. Почему-то усталость тоже переносилась. И если изначально я здесь был бодр, то примерно через три-четыре попытки выиграть сраную игру, я уставал.

О, кстати, проблему с охуеванием и болью я тоже решил.

— Кентавряша, рыжие с черными точками, — попросил я и протянул руку. — Три штуки.

О, да. Этот момент я любил больше всего. Никакого удивления или вопросов. Аша всегда зевает в ответ и без лишнего выпендрежа протягивает мне грибочки. Грибов я, кстати, нажраться успел столько, что могу считать себя мастером торчков. Глюки, пена изо рта, кровавый понос — самые лайтовые ощущения моих экспериментов. Но я все-таки нашел, что мне надо. Привычным движением я сунул своих грибочковых малышей в рот, зажевал. На вкус как язык гоблина, но я уже успел привыкнуть. Главное другое…

Ебаный расслабон в чистом виде и притупление боли чуть ли не до нулевого уровня. Кайф. Правда есть небольшой побочный эффект. Подыхаешь через пару часов.