Оставшиеся обезьяны умнели на глазах: стали подбираться осторожно, не кучковаться. Раз, и одна из них вцепилась в кишку бабаящерицы, стала тянуть. Подбежала вторая макака, третья. Вскоре они выкорчевывали Горгону, как репку из знаменитой сказки. Я цыкнул в стиле Астарии, разбил свое убежище, метнулся в попытках остановить процесс выкорчевывания, но хитрые ублюдки сразу разделились, переключились на Эхзолла и Ирэну, вгрызаясь в барьер палками и камнями. Ерунда, но некроморф стал морщиться сильнее. Мне пришлось выбирать.

Каменная кожа внезапно закончилась. Низкоуровневый бафер Ирэна крикнула:

— Амулет рассыпался, Трайл!

Мартышки словно поняли, о чем речь. Потеряли страх, стали возвращаться из леса, бросаться на меня с новыми силами.

— Да сколько же вас?!

Я обвел глазами поле боя. Добрая сотня разорванных и обледенелых трупов. Столько же верещащих подранков.

Мартышка прыгнула на меня со спины. Я вывернулся, ухватился ей за горло, на весу сломал шею, отшвырнул конвульсирующий труп на очередную порцию наступающих.

В бою обезьяны вели себя очень слаженно. Передавали по рукам камни, прикрывали друг друга, когда надо, отвлекали внимание. Как будто ими кто-то управляет.

Посмотрел налево. Удачно кучкующиеся макаки показывали мне факи. Очень захотелось разорвать их в клочья. Шаг в ту сторону…

Хлоп!

Удар хлыстом сразу отбил у меня желание лезть на провокаторов. Похоже, я это сделал в другой реальности, и Ирэна это переписала.

Ясно-понятно.

По спине пробежали мурашки охуевания.

Дамагер Эхзолл закончил каст громогласным:

— Трыыыы-щь!

Одновременно с этим его ментальный щит лопнул и я, вместе с обезьянами, рванул к ним.

— Пригнись, девка! Ни в коем случае не вылазь, иначе сдохнешь в муках! — не глядя на Ирэну, некроморф, раскинув руки, быстро закружился на четырех ногах. Снова начал образовывать купол-сферу, но уже зеленоватого цвета.

Раскидывая обезьян, я мельком кинул взгляд на Ирэну. Ее ужас на лице можно было бы понять, если бы она смотрела по сторонам. Но взгляд ее был направлен под брюхо некроманту. Что же она там увидела?..

Кап…

Капля упавшая рядом со мной, прожгла дырку в земле.

Кап…

На моей коже осталось лишь небольшое покраснение…

Кислотные капли падали из ниоткуда, словно миллионы голубей разом решили эмигрировать на юг, подальше от московских бомжей, и их маршрут пролегал над нашими головами.

Разразился ядовитый ливень, превращая поле боя в аттракцион Асмодея. Этот мартышечий ад надолго запомнится на третьем уровне Ньёрта. И надеюсь, тут нет своего гринписа…

Утробно верещащие приматы рвали на себе кожу, носились, кувыркались, зачем-то кусали друг-друга. Они плавились на глазах, превращаясь в кисель из дерьма и мяса. В воздухе отчетливо запахло протухшими яйцами.

Те обезьяны, что не попали под дождь, убегали. Они верещали, чувствуя боль своих сородичей. Подранки цеплялись за землю, пытаясь отползти от ядовитой смерти подальше.

Бля, ну ссорь. Мы тоже жить хотим.

Некроморф опустил руки, натужно выдохнул. Дождь стал затихать. Он неторопливо достал фляжку, отхлебнул. Поморщился, хлебнул еще. Ману что ли пополняет?

Проводил взглядом оставшихся в живых тварей, и меня посетила очередная гениальная идея.

— Слушай, Эхзолл. Как работает их связь? Им кто-то отдает команды?

— Это примитивная связь, вампир. Меня они мало интересовали, но какие-то общие чувства у них есть. Боль, например. Кстати, о боли, — он показал рукой на воющих обезьян. С едкой ухмылкой добавил: — Столько страданий не должно пропасть зря.

Он вытащил из сумки кристалл. На мой вопросительный взгляд пояснил:

— Накопитель. Столько боли, столько агонии. В сыром виде, но зато в каком количестве.

— Ужасно, — выдохнула Ирэна.

Ее трясло, она старалась не смотреть на то, что происходит вокруг.

Некроморф только хмыкнул:

— Наивная ты, женщина. Помрешь, если будешь так примитивно мыслить. И может вылезешь уже из-под меня?

Итак, настало время экспериментов! Невдалеке под деревом я приметил несколько одиноких мартышек. Наверное, наблюдатели.

Со скоростью стартующего болида я сорвался с места.

Макака завизжала, увидев меня, но было уже поздно рыпаться. Поймав белую шимпанзе за гладковыбритую ногу, я развернул ее, с рыком вцепился клыками в шею.

Пить кровь не стал. Хотя в мозг сразу ударило безумие. Настроил себя мыслью, что жрать голожоповыбритую обезьяну — не айс. Это как в детстве креветки — мерзкие, но вкусно.

Вместо того, чтобы всасывать, стал наоборот — вдувать. Я понял, что в клыках у меня каналы. И вот если «вдуть себе в уши», то из этих дырочек вытекает вампирский яд, назначение которого я и захотел проверить.

Макака резко затихла, посмотрела на меня задумчиво и за пару секунд превратилась в сушеные ошметки, а потом и в пыль. Что за херня?! А где-же вампезьяна?

— Гной Бордула! — выругался Эхзолл. — Вампир, может вытащишь уже свою девку из под меня?!

Ирэна затряслась еще сильнее. Точно, я и забыл, что она здесь недавно. Добро пожаловать в Варгарон, так сказать.

— Куда мне вылезти, по кислотным лужам прыгать?! — надрывно ответила она. — Извини, блин, сапогов нет.

Некр прорычал опять нечто трбрское. Лужи задымились, испаряясь жидким азотом.

Ирэна закашляла.

— Да чтоб тебя, — заворчал некромант, вычитывая очередной речитатив. Вокруг головы Ирэны появился барьер.

Я спрыгнул с дерева. Оглядел округу. Кислотный ад выжег кустики, траву. Кора стекала с деревьев. Ну и насрали же мы здесь.

Эхзолл всунул в руку Ирэны пару каких-то камешков и напоследок насмешливо произнес:

— Не окочурься, смотри. Вампир расстроится, а я за него рассчитываю получить солидный куш.

Ирэна подскочила ко мне, вцепилась в руку. Я гордо расправил плечи, прищурился, выискивая взглядом оставшихся обезьян. Чувствую, что тут кто-то еще затаился. Наблюдают, не буду ли я преследовать выживших.

Спросил у некроморфа:

— Я правильно понимаю, что ты был тут много лет и собираешься теперь выйти на поверхность вместе со мной?

— Да. Я давно собирался. Мое становление окончено, а тут и попутчики, и причина появилась. Очень удачно.

Он склонился над Горгоной. Вид у нее был потрепанный, но вполне терпимый.

— Сейчас, моя хорошая, мы тебя подлатаем…

Так, а теперь к делу.

Укусив обезьянку, я впитал информацию из ее примитивной головы. И узнал кое-что…

Что там полная жопа. Через полчаса здесь будет орда зергов. Если сейчас мы еле справились с парой сотен, то с тысячей ничего сделать не сможем…

Бежать некуда…

У-у-у-у!

Эхзолл погрузился в работу, от которой даже у вампира кишки завернутся от отвращения. Только он, бокал вина, тепло камина, внутренности, разработанная дыра и скальпель.

Кивнув, я дал Ирэне знак следовать за мной. Некроморф сверкнул на нас взглядом, но останавливать не стал. Мол, куда вы денетесь. Захочу — догоню.

— Что такое? — шепотом спросила Ирэна.

Я рассказал ей, что нам пизда:

— Мы скоропостижно скончаемся до заката солнца.

Девушка с остервенением ухватила себя за ухо, стала ковырять его ногтем. Эх, не привыкла еще. Ну ничего, это скоро пройдет.

— Опять? Как же я устала…

Пока шли, я рассказал ей, что, укусив обезьянку, выявил у себя еще один вампирский скилл. Подобие чтения мыслей. И впитав информацию из примитивной головы, я узнал кое-что очень интересное…

— Нужно навестить босса этого данжа, — злобно улыбнулся я.

Идти пришлось недалеко. Обезьяны специально напали там, где связь между ними работает лучше всего. По пути отскрябал от себя ледяные корки дерьма. Вонять стал заметно меньше.

— Куда идем? — спросила Ирэна.

Деревья закончились. Мы вышли на полянку.

— Да вот сюда.

— Мамочки…