– Хорошо, – совсем неуверенно кивнула я. – Но что они, черт возьми, такое?! Я не припомню ничего похожего в индийской мифологии!

– Не ты одна. – Парень задумался и пригладил рукой растрепавшиеся волосы, которые постоянно лезли ему в лицо. – Я тоже никогда не встречался ни с чем подобным, но ряд предположений на этот счет у меня есть. Пойдем, я тебе расскажу.

– Ты уже бывал здесь раньше? – поинтересовалась я, делая неуверенный шаг вперед. Идти было не очень удобно, но можно.

– Некоторое время я здесь жил, – огорошил меня спутник и резво пошел вперед, предполагаю, для того, чтобы избежать дальнейших вопросов. Я поковыляла следом, а Ян начал озвучивать свои идеи по поводу возникновения странных аркаимских тварей.

– Любая энергия материальна, ты, думаю, уже поняла это, когда перестала быть человеком. Тогда у тебя возникла потребность в иного рода пище. Ты стала способна видеть энергетические нити, улавливать импульсы, о существовании которых раньше даже не подозревала. Будучи королевой нагов, могла даже использовать энергию, чтобы преобразовать ее, скажем, в ветер. Пусть тогда ты действовала во многом спонтанно, а не осознанно. Это не так уж и важно. Но ты лишь не намного сильнее обычного смертного, а в Аркаиме жили древние могущественные прабоги. Энергия в этом месте не текла по тонким нитям, она бурлила, как полноводный океан, в ней можно было купаться – это и сила веры, преобразованная в чистую магию, и сила самих древних существ. Когда Кали устроила локальный апокалипсис, боги ушли, и сила покинула это место вместе с ними, но что-то осталось. Лишенное подпитки извне, оно эволюционировало, поглощало само себя и, в конце концов, превратилось в подобие жизни. Оно нематериально, поэтому и не имеет четкой формы и подстраивается под то, что видит. Оно не является ничем, поэтому может быть всем. Отрицательный импульс чистой воды…

– А почему оно не живет в домах?

– Не знаю, на улице ему, видимо, комфортнее, возможно это связано с тем, что Аркаим находится в безвременье, обнесенный своего рода энергетическим барьером…

– То есть оно привязано к барьеру?

– Не исключено, но это только догадки, не более. Если нам повезет, то чем дальше мы продвинемся вглубь города, чем ближе к его сердцу, находящемуся в подземельях, тем с меньшим количеством тварей нам придется столкнуться.

Алина

Мы уже достаточно долго шли по широкому коридору, со стенами, затянутыми паутиной, словно толстой, запылившейся за сотни лет сеткой, когда Ян внезапно уточнил:

– Ты видишь, куда идешь? Не слишком тут темно?

– Да нет, нормально. А в чем дело? – недоуменно отозвалась я, гадая, что стало причиной неожиданного беспокойства парня. В последнее время Ян не уставал меня удивлять. Его трогательная забота, с одной стороны, расслабляла, а с другой – настораживала.

– Просто мне без разницы, – пояснил парень, не останавливаясь и оборачиваясь в мою сторону. – Я одинаково хорошо ориентируюсь и в темноте, и при свете дня, но если тебе некомфортно, то могу сделать факел или что-то похожее. Здесь валяется достаточно много старого, еще не совсем сгнившего дерева. Где-то в углу я заметил полуистлевшую ветошь, а в рюкзаке у меня есть масло.

– Не надо, – отмахнулась я, старательно огибая кучи валяющегося на полу хлама и осколки камней. – Твой силуэт впереди вполне различим, я буду ориентироваться на него. А больше тут смотреть не на что. Паутина меня угнетает. К тому же я, мягко говоря, недолюбливаю пауков… предпочту их не видеть, даже если они и притаились где-нибудь в углу.

Я представила мерзкое насекомое, поежилась и ускорила шаг, стараясь не коситься на темные углы. Казалось, что там кто-то скребется, перебирает паутину тонкими мохнатыми лапками и хочет прыгнуть мне за шиворот. Картинка в голове получилась настолько яркой, что я машинально провела рукой по шее, за воротником, проверяя, не заполз ли туда кто-нибудь.

– Насколько я знаю, змей ты раньше тоже не жаловала… – со смехом отозвался Ян, обернувшись через плечо и заметив мои манипуляции.

– Я и сейчас их не очень… – признание вырвалось само собой, и я хмыкнула. – А за факел спасибо, но обойдусь. Не стоит беспокойства.

– Вот и хорошо, мне не хотелось бы задерживаться. Из дома в подвал раньше вела массивная дверь. Мне будет спокойнее, когда окажемся за ней. Здесь мы слишком доступны для любого нападающего. Это раздражает.

– А если в подвале живут твари пострашнее тех, которых видели мы на улице? Что тогда? Вдруг мы, образно говоря, запрем себя в клетке со львами?

– Алина, думай о чем-нибудь позитивном, а не о тварях, которые могут обитать под землей. Нам все равно придется спуститься на нижние ярусы, иначе наше путешествие будет напрасным. Ты ведь хочешь сделать лицей безопасным для учащихся?

– Хочу, – смиренно согласилась я и уставилась на спину Яна, практически полностью скрытую массивным рюкзаком. Углы я старалась больше не разглядывать – мысли о пауках не давали покоя.

– Вот и хорошо. Мы уже почти пришли, так что в любом случае скоро узнаем, кто или что скрывается в подземельях. Может быть, меняющие форму слизни там не водятся.

– Хотелось бы в это верить.

Со всех сторон доносились завывания, шуршания и раздирающие душу вопли, приглушенные толстыми стенами наполовину разрушенного здания. Мне было жутко, даже Ян, видимо, чувствовал себя не лучшим образом, потому что постоянно прибавлял шаг, и скоро мы практически бежали. Я с шипением припадала на больную ногу. Колено ныло, и можно было предположить, что скоро оно распухнет. Вряд ли Ян захватил мазь от ушибов, я вот точно не догадалась.

Длинный коридор заканчивался тупиком, который маячил где-то впереди, в непроглядной тьме. Я скорее догадалась о его наличии, чем заметила. Просто в темно-серых графитовых стенах время от времени зияли черные провалы дверей, они выглядели узкими неряшливыми мазками, которые вдалеке казались совсем маленькими, а сейчас я внезапно поняла, что мазки закончились. Последняя дверь скрылась за моей спиной, и мы практически вплотную подошли к стене.

– Это где-то здесь. – Ян затормозил в темном узком коридоре и подошел к глухой, на первый взгляд, стене.

– Может, посветить мобильником? – предложила я, но парень отмахнулся.

– Ни к чему, я придумаю что-нибудь получше.

Он поднял руку и провел по стене, словно нащупывал что-то. Приглушенно выругался, встал на цыпочки и удовлетворенно пробормотал:

– А вот оно!

Ян дернул за нить, которую я так и не разглядела, и в коридоре слабо начали тлеть настенные светильники. Пахло горелой ветошью и маслом. Подрагивающий свет падал на стены и делал коридор еще более жутким, чем тот казался в темноте.

– На стенах есть факелы? – поинтересовалась я, оглядываясь.

– Да, можно сказать и так. – Ян не стал вдаваться в подробности. – Я, признаться, вспомнил о них только сейчас. Говорю это, предупреждая вопрос о том, почему не зажег их раньше.

Этот вопрос действительно вертелся у меня на языке, поэтому я улыбнулась и опустила глаза. Неужели все мысли отражаются у меня на лице? Хотелось бы верить, что только лишь некоторые, самые очевидные.

Ян подошел вплотную к стене и начал очищать ее от пыли и налипшей паутины.

– Тут где-то есть дверь, да? – я сделала несколько шагов вперед и остановилась, стараясь рассмотреть стену в тусклом подрагивающем свете масляных светильников.

– Когда-то была. Видишь круги на камне? Это замок, раньше здесь торчала небольшая ручка. Нужно было только, используя ее, выставить символы в правильном порядке, и можно спускаться в подземелья, сейчас ручки уже нет. Вряд ли у меня хватит силы подвинуть дверь в сторону, разрушив запирающий механизм. Нужно придумать что-то другое. К сожалению, так просто, как я планировал, вниз не попадешь.

Я подошла поближе и с интересом уставилась на несколько испещренных странными символами кругов, вписанных один в другой. В центре самого маленького осталось углубление – видимо, там как раз и находилась ручка, о которой говорил Ян.