— Кровавая луна? — спросила Энн.

— Красная, — уточнил Зедд. Теперь ему все стало ясно. — В последний раз, как я слышал, Исповедницы взяли с нантонгов обещание, что они больше не будут приносить в жертву людей. Я никогда не верил, что они его сдержат. Слишком глухое тут место. Красная луна, должно быть, испугала их, и они подумали, что духи гневаются. Вот почему нас должны принести в жертву: умиротворить рассерженных духов.

Сидя в навозе, Энн бросила на Зедда убийственный взгляд.

— Я только молюсь, чтобы Натану сейчас было хуже, чем нам.

— Что ты там говорила, — спросил Зедд рассеянно, — насчет того, чтобы слоняться повсюду с чокнутым стариком?

— О чем вы думаете? — спросила Кларисса.

Она прошлась в одну сторону, потом в другую, стараясь двигаться естественно, хотя чувствовала себя манекеном. Она не знала, куда деть руки, и сложила их за спиной.

Натан сидел в роскошном кресле, обитом тканью в коричневую и золотую полоску. Поставив локоть на резной подлокотник, он задумчиво подпирал подбородок ладонью. Серебряные ножны его меча касались кончиком пола.

Натан улыбнулся, всем своим видом показывая, что он чрезвычайно доволен.

— Моя дорогая, я думаю о том, как прекрасно ты выглядишь.

— Правда? Вы не просто так говорите? Вы действительно так думаете? Я не выгляжу… глупо?

Он усмехнулся:

— Нет, только не глупо. Восхитительно — вот самое подходящее слово.

— Но я чувствую себя… Не знаю даже… Это слишком дерзко. Я никогда не видела такого прекрасного платья, не говоря уже о том, чтобы примерить его.

Он пожал плечами.

— Значит, тем более пришла пора это сделать.

Портной, чистенький тощий мужчина с пучком длинных седых волос посредине широкой лысины, вернулся, откинув занавеску в дверном проеме. Он нервно теребил кончик мерной ленты, висящей у него на шее.

— Госпожа находит, что это платье приемлемо для нее?

Кларисса вспомнила инструкции Натана. Она пригладила дорогой синий атлас на бедрах.

— Не могу сказать, что это самое лучшее…

Портной провел языком по губам.

— Ну, госпожа, если бы я знал, что вы удостоите меня своим посещением, или если бы вы заранее прислали мне размеры, я, конечно же, внес бы соответствующие изменения. — Он поглядел на Натана, и его язык вновь пробежал по губам. — Уверяю вас, госпожа, я внесу все изменения, какие понадобятся. — Он поклонился Натану. — Мой господин, что думаете вы? Я подразумеваю — что нужно изменить, чтобы вы остались довольны?

Натан скрестил руки, изучая Клариссу, как скульптор изучает еще не завершенный шедевр. Он прищелкнул языком и покашлял, словно никак не мог принять окончательное решение. Портной нервно теребил конец своей мерной ленты.

— Как и госпожа, я считаю, что оно не очень хорошо сидит в талии.

— Сэр, оставьте ваши тревоги! — Портной подбежал к Клариссе и рукой ужал платье в талии. — Видите? Нужно всего лишь убрать пару стрелок. Госпожа одарена очень изящной фигурой. У меня редко бывают дамы, сложенные столь безупречно, и я могу переделать платье за несколько часов. Почту за честь к вечеру закончить работу и доставить платье вам в… Где вы изволили остановиться, милорд?

Натан небрежно махнул рукой.

— Мне еще предстоит найти подходящее место. А вы что бы рекомендовали?

Портной поклонился снова.

— Бриар Хауз — лучшая гостиница в Танимуре, милорд. Если вы желаете, я пошлю туда своего помощника, и он все устроит.

Натан выпрямился в кресле и, вынув из кармана золотую монету, бросил ее портному.

— Благодарю вас, очень любезно с вашей стороны. — Натан задумался и бросил портному еще золотой. — Уже поздновато, но я уверен, что вы уговорите их приготовить нам обед к нашему приходу. Мы были в дороге весь день и должны хорошенько поесть. — Он помахал пальцем перед лицом портного. — И лучшие комнаты, заметьте. Я не желаю ютиться в тесном свинарнике.

— Ручаюсь, милорд, в Бриар Хауз нет ни одной комнаты, которую даже такой ослепительный вельможа, как вы, счел бы тесным свинарником. И долго ли вы намерены пользоваться услугами гостиницы, если об этом спросят моего помощника?

Натан смахнул с воротника рубашки воображаемую пылинку.

— До тех пор, пока император Джегань не потребует нас к себе.

— Разумеется, сэр. А вам не нужны еще платья, милорд?

Натан сунул большой палец в жилетный карман.

— Пожалуй. Что у вас есть наиболее респектабельное?

Портной улыбнулся и опять поклонился.

— Позвольте мне принести несколько платьев на выбор, и госпожа примерит те, что вам понравятся.

— Да, — сказал Натан. — Да, принесите что-нибудь получше. Я — человек с опытом, и у меня есть вкус. Я привык к самому лучшему. Принесите такое, что могло бы меня ослепить.

— Разумеется, сэр. — Портной поклонился дважды и умчался, а Кларисса в изумлении покачала головой.

— Натан! Это самое прекрасное платье, которое я когда-либо видела, а вы хотите, чтобы он нашел у себя еще лучше?

Натан поднял бровь.

— Ничто не может быть слишком хорошо для любовницы императора, для женщины, которая носит его ребенка.

Ее сердце затрепетало. Иногда, глядя в его голубые глаза, она почти видела мелькающую в них тень безумия, но, когда безмятежная улыбка появлялась на его лице, Кларисса таяла.

Он был самым отважным мужчиной из всех, кого она встречала за всю свою жизнь. Его смелость спасла ее от этих мерзавцев в Ренвольде и с тех пор не раз помогала им выбраться из ситуаций, которые были даже хуже, чем безнадежные.

Его смелость граничила с безумием.

— Натан, я доверяю вам и сделаю все, что вы скажете, но, пожалуйста, объясните: то, о чем вы только что говорили, это легенда, оправдывающая наше пребывание в Танимуре, или вы действительно видите столь отвратительную вещь в моем будущем?

Натан встал и выпрямился во весь рост. Он взял ее руку и прижал к своему сердцу, словно хрупкий цветок. Его длинные белые волосы рассыпались по плечам, когда он наклонился и посмотрел ей прямо в глаза.

— Кларисса, это всего только сказка, которая поможет мне достичь моей цели. Это никоим образом не отражает того, что я вижу в будущем. Я не хочу лгать тебе, говоря, что впереди нас не подстерегают опасности, но пока успокойся и наслаждайся жизнью. Мы должны подождать некоторое время, и я хочу, чтобы ты с приятностью его провела. Ты обещала сделать все, что потребуется. Я верю тебе. Но пока это время не пришло, я просто хочу, чтобы тебе было хорошо.

— Но разве мы не должны прятаться, чтобы никто не знал, где мы? Чтобы никто нас не видел?

— Так скрываются только не очень сообразительные преступники и беглецы. Именно поэтому их всегда ловят. Они сами навлекают на себя подозрения. Тот, кто ищет кого-то, заглядывает во все темные углы, но на свету даже не смотрит. Если хочешь скрываться, нет лучше места, чем то, которое у всех на виду. Моя история слишком нелепая, чтобы ей не поверили. Никому и в голову не придет, что у кого-то хватило смелости ее выдумать, поэтому никто в ней не усомнится. Кроме того, на самом деле мы ни от кого не скрываемся, и за нами никто не охотится. Просто я не хочу, чтобы люди косились на нас с подозрением. Если бы мы начали прятаться, это было бы неизбежно.

Кларисса покачала головой:

— Натан, вы — чудо.

Она опустила глаза на корсаж платья. Ее грудь была поднята так высоко, что едва не вываливалась из выреза, а косточки под лифом ужасно мешали. Кларисса никогда не носила таких странных и неудобных предметов нижнего туалета и не понимала, зачем они вообще нужны. Она разгладила юбку платья.

— Оно хорошо на мне смотрится? Скажите честно, Натан. Я же простая женщина. Разве на мне оно не выглядит глупо?

Натан выгнул бровь:

— Простая? Ты действительно так считаешь?

— Конечно. Я же не дура. Я знаю, что я не…

Натан взмахом руки заставил ее замолчать.

— По-моему, тебе пора взглянуть на себя непредвзято. — Он взял ее за руку и подвел к зеркалу. — Забудь, что ты видишь в своем представлении, и постарайся взглянуть на себя глазами других.