Это открытие, приводившее в уныние, было, однако, весьма важным. Отныне Кэлен не станет недооценивать полулюдей.

Она припомнила слова пленника о том, что у Сулакана есть темные духи, поджидающие их с Ричардом за завесой в мире мертвых. Император был не из тех, с кого довольно одной только смерти противника.

Кэлен вдруг поняла, что они схватили пленника не случайно. Сулакан дал ему задание позволить себя поймать и тогда передать сообщение. Владыка Мертвых хотел, чтобы Ричард и Кэлен знали – смерть станет для них не завершением страданий, а началом вечных мук.

После смерти ни она, ни Ричард не найдут ни мира, ни вечного покоя.

Отогнав тревожные мысли и сосредоточившись на стоящей перед ними задаче, Кэлен четко осознала, что кое-что несомненно станет им подспорьем – узость ущелья. В таких условиях шан-так не смогут нападать широким фронтом и подавлять числом, а сосредоточат нападение в одном месте.

Узость прохода позволит небольшому количеству воинов Первой когорты полностью перекрыть ущелье, а значит, на линии боя свежие воины смогут регулярно сменять уставших. Участники яростного сражения будут получать передышку, а другие, полные сил, – вступать в сражение и усердно рубить врагов. Регулярно сменяясь таким образом, люди смогут вести сражение долго и с неубывающим ожесточением.

Безусловно, Ричард понял это и именно потому хотел прекратить бой в лагере. Увидев сейчас, сколько шан-так им противостоит, Кэлен поняла, что предпринятое им вовсе не было рискованным. Он знал, что их шанс на спасение – сражаться в узком ущелье, а не на открытом пространстве.

Тактика непрестанной смены людей на переднем крае, позволяющая тем всегда оставаться свежими (особенно если принять во внимание, что сражение идет на двух фронтах в замкнутом пространстве, в узком ущелье), делала их воинов невероятно эффективной машиной для уничтожения таких легковооруженных противников, как шан-так. В создавшихся условиях их численность не давала преимущества, а сражение уже напоминало не бой, а бойню. Целью воинов было как можно успешнее и быстрее уничтожать врагов, чтобы скорее завершить сражение.

Хорошо организованные и обученные люди из Первой когорты стояли тесными рядами, закрываясь щитами как звеньями единой брони, и косили шан-так, едва те приближались. Вторая шеренга использовала копья, чтобы разить беззащитных нападавших. Если полулюди останавливались при виде опасности, то воины наступали сами. Отступить шан-так не могли, они оказались в неустанно перемалывавшей их мясорубке.

Единственным слабым звеном этого плана, обстоятельством, исподволь не дававшим Кэлен покоя, было то, что их атаковали не только простые полулюди, движимые лишь безумной жаждой сожрать живую плоть и украсть душу, но и наделенные оккультными способностями.

Эта тревога не отпускала ее.

В тускло освещенном узком проходе Кэлен высмотрела в море приближающихся шан-так горящие красные глаза. Мертвецы, вернувшиеся к жизни. Еще одна сложность для тактики Первой когорты.

Любого шан-так, даже не имеющего оккультных способностей, могли вернуть из мертвых и сделать еще опаснее, если он получил не слишком много увечий. Даже того, кто обгорел, но сохранил руки и ноги. Живые мертвецы не истекали кровью и не умирали, как обычные полулюди. Поэтому ранения в жизненно важные органы их не останавливали – требовалось рассекать их на части и сжигать дотла.

Мимо Кэлен вверх по ущелью прошел Зедд, окинув ее опустошенным взглядом. Это напугало ее почти так же, как вид моря шан-так.

По тому, как безвольно висели его руки и вяло переступали ноги, она поняла, что старик почти обессилел и уже вряд ли сможет сосредоточиться настолько, чтобы создать огонь волшебника. Подобная магия изнуряет, а он занимался ею довольно долго и сейчас нуждался в отдыхе, чтобы хоть отчасти восстановить силы и вновь сражаться. Зедд выходил из боя оттого же, отчего и воины Первой когорты – чтобы отдохнуть, отдышаться, хотя бы частично восстановить силы и вернуться обратно.

Кэлен свободной рукой погладила старика по щеке.

– Можешь задержаться там подольше и присмотреть за Ричардом?

Он кивнул, быстро улыбнулся ей и двинулся дальше.

Кэлен увидела Никки и заметила, что колдунья так же вымотана. Но та пока и не думала об отдыхе.

Ниже по ущелью масса призрачных фигур спешила поскорее подняться наверх. Лишь неровность почвы, узость ущелья и их собственная огромная численность, вынуждавшие их мешать друг другу, замедляли их продвижение. В самых узких местах им следовало бы сбавить темп, но сгоравшие от желания получить душу твари сбивали с ног тех, кто шел впереди, и пытались перелезть через них, а как только удавалось прорваться на более широкое пространство, устремлялись вперед с безрассудной решимостью.

Ричард не ошибся. Это были хищники, сосредоточенные на приманке, и сейчас они с головой ушли в преследование.

С чувством безысходности Кэлен поняла, что план Ричарда удался – шан-так гнались за ними вверх по ущелью. Сложность заключалась в том, что, несмотря на действенность плана, врагов слишком много. Неравенство сил было чересчур велико. Огромный численный перевес не только представлял проблему. Он мог привести их к гибели.

Но Кэлен держала в руках меч, который не заботили такие вещи. Неравенство сил лишь подпитывало ярость, которую вливало в нее оружие. Клинок жаждал крови, а узость прохода все-таки давала им неплохие шансы остановить шан-так.

Проблемой для воинов станут ожившие мертвецы.

Но Меч Истины создан для решения именно таких проблем.

Кэлен протиснулась между воинами, спускавшимися к линии обороны, к воинам, сражающимся с врагом.

Она погружалась в безумие.

B слепом, нерассуждающем стремлении заполучить душу шан-так рвались к людям. Они яростно размахивали руками с хищно скрюченными пальцами и щелкали челюстями, надеясь вонзить зубы в плоть. Воины безжалостно рубили полулюдей, но на месте павших появлялись все новые. Их не смущало великое множество трупов под ногами, ведь чем больше полулюдей погибало, тем больше шансов появлялось у оставшихся в живых. Они карабкались по трупам соплеменников, горя желанием вцепиться в воинов Первой когорты, но лишь натыкались на копья или падали под ударами мечей и топоров.

Кэлен заметила направлявшегося к ней мертвеца, чьи красные глаза светились в полумраке. У него осталась только одна рука, грудь была пробита, а ребра сломаны, и она видела его легкие. Ему не требовалось дышать, поэтому нечего было надеяться, что он упадет по дороге. Силу и решимость ему давала, несомненно, вновь полученная оккультная сила.

Именно с такими врагами Кэлен умела справляться лучше, чем воины. Живых мертвецов весьма непросто сразить обычной сталью, но Меч Истины, древнее оружие, предназначался для борьбы именно с таким злом.

Дав наконец волю ярости меча, Мать-Исповедница обрушила его на шан-так с такой силой, что разрубила голову и большую часть торса мертвеца. Тот хотел увернуться, но из-за серьезных повреждений вышло только хуже. Его правая половина свалилась на землю, а левая попыталась пойти дальше. Второй удар завершил дело.

Оставив его, Кэлен направилась дальше, выискивая следующего ходячего мертвеца. Их пылающие красные глаза ярко светились в темноте. Воины Первой когорты легко могли справиться с обычными шан-так, а ей нужно было устранить этих трудноостанавливаемых воскрешенных мертвецов.

Кэлен всматривалась во вражеские лица, открытые рты, зачерненные глазницы, пока не заметила другую пару пылающих красных глаз. В мгновение ока ее меч описал дугу и разрубил одну голову, затем она на взмахе сняла голову другому мертвецу, женщине с пылающими глазами, и тут же уколола в грудь живого шан-так. Перед смертью его глаза широко раскрылись от удивления. Выдернув оружие, Кэлен еще несколькими быстрыми ударами отрубила обезглавленным трупам конечности, чтобы те перестали наступать на воинов.

Сквозь пелену яростной жажды боя Кэлен осознала, что полулюди начали преследовать именно ее. И вспомнила: твари чуяли ее душу. Она была желанным трофеем. Пленник рассказывал, что шан-так хотят с ней сделать.