А Ричард наделен даром.

Кэлен снова стала думать о Ричарде. И тут вдруг она заплакала, поддерживая в себе надежду, что он не возненавидит ее за то, что она сделала. Только бы он понял и не осудил ее! Она ведь все делает, чтобы спасти его, чтобы спасти жизнь в Срединных Землях. Понемногу Кэлен успокоилась и перестала плакать. Мысли о Ричарде немного упорядочили ее чувства. В первый раз за несколько прошедших дней она могла подумать о чем-то ином, кроме сражений и убийств. Теперь ей удастся подумать и о том, что всего важнее, о том, что на время словно забылось.

Кэлен снова вспомнила о Даркене Рале, который выжег Ричарду клеймо. Сестры Света взяли его к себе. А она, Кэлен, должна была отправиться в Эйдиндрил, чтобы помочь Зедду и Ричарду…

Ричард должен остановить Владетеля.

Кэлен нахмурилась. Завеса подземного мира все еще разорвана.

Ей, Исповеднице, негоже гоняться с мечом за людьми Ордена. Она вспомнила, как смеялся Даркен Рал.

Коснувшись шеи, Кэлен ощутила опухоль. Это ей не приснилось. Он смеялся тогда над ее глупостью.

Исповедница села. Что же она делает? Ей нужно остановить Владетеля. Шота говорила, что завеса повреждена. То же самое говорили Даркен Рал и Денна. Сама Кэлен уже видела скрийлинга — тварь, явившуюся из подземного мира. И она, Кэлен, говорила с Денной. Денна заняла место Ричарда, чтобы он мог жить и восстановить завесу.

Кэлен бы надо не играть в солдатики, а отправляться к Зедду.

Но ведь кто-то должен остановить Орден…

А с другой стороны, надо восстановить завесу…

Ей нужно немедленно попасть в Эйдиндрил! Ей нужно к Зедду. Эти люди прекрасно умеют сражаться и без нее. Это их дело. А она Исповедница. Ей не следует попусту рисковать своей жизнью, когда Срединные Земли, весь мир живых балансирует на острие.

Ну разумеется, Даркен Рал смеялся над ее глупостью.

Кэлен взяла чашку, в которой был чай Приндина, и стала греть руки, прижимая к чашке пальцы. Она стала предводительницей людей Срединных Земель и должна вести себя, как положено предводительнице, выбирая из дел наиглавнейшие, такие, с которыми может справиться только она. Кэлен выпила остатки чая, который показался ей слишком горьким.

Она снова легла, зажав в руках чашку из-под чая. И вновь она вспомнила мертвых женщин. Страх и насилие чаще всего побеждают разум. Так случилось и с ней: ужас перед содеянным Орденом помутил ее рассудок.

Она вспомнила день, когда она и ее люди наверняка потерпели бы поражение, если бы были убиты все разведчики. Да, без этих людей, указывающих путь, они бы проиграли.

Она сама та, кто указывает путь другим. Ее место — в Эйдиндриле, в Совете, чтобы объединить всех перед лицом новой опасности. Без этого люди не будут знать, что им делать.

И Ричарду тоже нужна ее помощь. Без нее ему не сможет помочь Зедд. Без ее помощи Ричард погибнет, как и все живые.

Кэлен снова села на постели. Неудивительно, что над нею смеялся Даркен Рал. Она позволила врагу помрачить свой разум. Она едва не забыла свой истинный долг и тем самым дала Владетелю время строить козни. Но теперь она знает, что надлежит делать. Теперь эти воины знают — и именно она помогла им это узнать, — что следует предпринять, чтобы их борьба с врагом была удачной. Да, все правильно… Она должна была им помочь и сделала все, что от нее зависит. А теперь каждый должен заняться своим делом.

Пришло время вернуться в Эйдиндрил.

У нее вдруг стало так легко на душе. Оказывается, Ричард, хоть он и далеко, все равно помогает ей. Он помог ей вспомнить ее истинный долг.

Кэлен снова посмотрела на чашку. Чай выпит, и чашка опустела. В голове шумело, глаза слипались. И она снова прилегла на постель. Интересно, где сейчас Ричард и что он делает? Может быть, он у сестер, учится управлять своим даром. Пусть добрые духи помогут ему понять, как она любит его…

Ее рука вдруг бессильно опустилась, и чашка откатилась в сторону. Она погрузилась в сон.

Она словно провалилась в пустоту, где нет ни времени, ни пространства. Невозможно определить, что с ней и где она находится. И вдруг — какое-то неясное ощущение, может быть, надежда на возвращение к жизни из этой пустоты безвременья.

Она усилием воли попробовала вырваться из черной пустоты и внезапно ощутила, что возвращается к жизни.

Поначалу Кэлен не чувствовала ничего, кроме головной боли. Она пыталась понять, где она и что с ней происходит. Вот кто-то позвал ее: «Исповедница!» Нет, это не ее зовут, это не ее имя, конечно, ее зовут иначе…

Ну да, ее зовут Кэлен. Кто-то тряс ее за плечо, пытаясь разбудить.

Кэлен открыла глаза. Это был капитан Райан.

Он звал ее:

— Исповедница, что с тобой? Тебе плохо?

— Я… я… — Она огляделась. Рядом с Райаном стоял Тоссидин. Кэлен потрогала лоб. — Голова болит… Который час?

— Скоро рассвет, — сказал капитан. — Мы пришли разбудить тебя, как ты велела. Воины готовы выступить прямо сейчас.

Кэлен откинула накидку, заменявшую ей одеяло.

— Я сейчас встану, и мы… — Тут она вспомнила, что решила отправиться в Эйдиндрил, к Зедду. Она должна помочь Ричарду. Если действительно завеса прорвана…

— Исповедница, ты не очень хорошо выглядишь. Ты поспала всего несколько часов за последние несколько суток. Думаю, тебе надо еще отдохнуть.

Капитан был прав. Хотя ей удалось восстановить магическую силу, все равно состояние не вполне приемлемое.

— Капитан Райан, я должна вернуться в Эйдиндрил. Я должна…

Он улыбнулся:

— Тебе надо немного отдохнуть, давно пора. Когда мы вернемся, ты сможешь отправиться в путь.

Она кивнула:

— Хорошо. Но тогда уж я точно отправлюсь туда. Мне нужно в Эйдиндрил. Я дождусь вашего возвращения и отправлюсь туда. — Кэлен немного удивленно посмотрела по сторонам: кроме Райана и Тоссидина, здесь никого не было.

— А где Чандален и Приндин?

— Мой брат отправился посмотреть, нет ли поблизости неприятеля, — сказал Тоссидин. — Нам необходимо напасть неожиданно.

— Чандален — на вылазке с копьеносцами, — добавил Райан. — Я должен сменить его в следующей.

— Тоссидин, — велела Кэлен, — предупреди Чандалена, что после битвы надо уходить. Вы должны проводить меня в Эйдиндрил. — Она вдруг почувствовала, что ей ужасно хочется спать, и с трудом проговорила: — Я дождусь вашего возвращения.

Райан явно успокоился, узнав, что она не собирается на этот раз лезть в самое пекло, а останется здесь, в безопасности.

— Я поставлю здесь часовых, пока ты будешь отдыхать, — сказал он.

Кэлен попробовала возразить:

— Лагерь хорошо укрыт. Мне и так ничего не угрожает.

Райан продолжал настаивать:

— Десять человек все равно погоды не делают. А мне будет легче думать о деле, если я буду за тебя спокоен.

Кэлен была сейчас слишком слаба, чтобы спорить.

— Ну хорошо, — нехотя согласилась она и снова легла. Тоссидин заботливо укрыл ее накидкой. Она почувствовала какую-то странную сонливость. Какое-то время она пыталась бороться с этим — ей не хотелось опять провалиться в черную пустоту. Но все усилия оказались напрасными. Кэлен вдруг стало страшно: она не понимала, что с ней происходит. Она попробовала думать о чем-нибудь, но мысли путались… Да, несомненно, с ней что-то не так, но она бессильна что-либо сделать.

Все же она решила не сдаваться до последнего и постаралась сосредоточиться на мыслях о Ричарде, которому нужно помочь. Это немного помогло ей самой. Странное состояние между сном и явью продолжалось, и мысли о Ричарде словно бы поддерживали связь Кэлен с действительностью. Так прошло, как ей показалось, несколько часов.

Неимоверным усилием воли Кэлен наконец стряхнула сонное оцепенение. Голова тяжелая, все тело болит… С трудом ей удалось подняться. В шалаше темно и тихо. Свеча почти догорела.

Может быть, на свежем воздухе она проснется окончательно?

Руки и ноги плохо слушались, и ей с трудом удалось вылезти из шалаша. Уже стемнело, и на небе появились первые звезды. Сделав первый шаг, Кэлен споткнулась обо что-то и упала на снег. Открыв глаза, она увидела, что споткнулась о чью-то ногу. На снегу неподвижно лежал человек… Человек с отрубленной головой. А рядом на снегу еще мертвые… Да, мертвые галеанцы.