Его взгляд упал на статуэтку.

— Она не любит, когда ты заимствуешь ее вещи.

Она дотронулась до его щеки.

— Я служу не ей, и меня не волнует, что ей нравится, а что — нет.

— Было бы разумнее с твоей стороны, если бы это все же тебя волновало.

Она улыбнулась:

— Вот как? Я могла бы дать ей такой же совет. — Она показала на тело, лежавшее на полу. — У этого мальчика был дар. — Улыбка сошла с ее лица, и трудно было поверить, что она вообще способна улыбаться. — Теперь его дар стал моим! — Он с некоторым удивлением посмотрел на тело. — Ты думаешь, Джедидия, нам нужен ритуал в Хагенском лесу? — Она покачала головой. — Нет. Это требуется только для первого раза, потому что мы — женщины, а женский Хань не может принять мужской. — Она перешла на шепот. — Но теперь я сама завладела мужским даром, и мне больше не нужен ритуал. И тебе тоже, Джедидия, не нужен. Я могу тебя научить. Знаешь, это очень просто. Я показала ему, как почувствовать свой Хань. — Ее щека коснулась его щеки, и она зашептала ему на ухо. — Но он ведь не знал, как обращаться со своей волшебной силой. Я создала пустоту в квиллионе. И квиллион вытянул из него его дар и жизненную силу.

Джедидия посмотрел ей в глаза и снова бросил взгляд на тело мальчика:

— Кажется, я его прежде не видел?

Она все так же говорила шепотом, не сводя с него глаз:

— Не морочь мне голову, Джедидия. Ты ведь хочешь узнать, где я его нашла и почему, если у него был дар, его не нашли сестры.

Он пожал плечами:

— Если у него дар, то почему он без ошейника?

— Он еще маленький. Его Хань был слишком слаб, чтобы другие сестры могли его обнаружить. Но ко мне это не относится. Знаешь, я отыскала его в городе, прямо у них под носом. Возможно, он появился на свет в результате похождений кого-то из вас, наших нехороших мальчиков.

— Что ж, разумно, — заметил Джедидия. — Ни отчетов, ни неприятных вопросов.

— Будь хорошим мальчиком, окажи мне услугу, — попросила она. — Я нашла мальчишку в грязном переулке, у реки. Отнеси его туда и оставь. Никто ничего не заподозрит.

Джедидия поднял брови.

— Хочешь, чтобы я делал за тебя черную работу?

Она коснулась его ошейника.

— Ты сильно ошибаешься, Джедидия, если считаешь меня обычной сестрой Света. Теперь у меня есть мужской Хань, и я знаю, как им управлять. Ты не представляешь себе, как возрастает наша власть, когда мы овладеваем чужим Хань.

— Значит, ты становишься влиятельной сестрой Света, — улыбнулся он. — Умные люди должны быть с тобой очень осторожны.

Она погладила его по щеке.

— Ты умный мальчик, Джедидия. — Слегка обняв его за талию, она продолжала: — Знаешь, как бы ты ни верил в свой дар, тебе есть о чем беспокоиться, Джедидия. До сих пор никто еще не бросал тебе вызова, но скоро здесь появится новичок. Ты еще не имел дело с такими, как он. Боюсь, тебя перестанут считать гордостью Дворца.

Лицо его сохраняло все то же выражение, но к щекам прилила кровь. Он поднял статуэтку.

— Ты, кажется, сказала, что научишь меня?

Она погрозила пальцем:

— Э нет, он мой. Найдешь себе кого-то еще. Любой дар может усилить твою власть. Но этот — мой.

Джедидия крепче сжал статуэтку.

— Знаешь, у нее свои планы. Планы, которые его касаются.

Она криво усмехнулась:

— Знаю. А ты будешь сообщать мне об этих ее планах.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Ты принимаешь меня в расчет?

Она широко улыбнулась:

— Можешь не сомневаться, Джедидия. — Она принялась ласкать его сильное тело. — Ты ведь хороший мастер, особенно — по металлу. Я попрошу тебя изготовить для меня кое-что. Одну волшебную вещицу.

— Серебряный или золотой амулет?

— Нет, дорогой, стальное изделие. Ты должен собрать сотню острых мечей. Старинных мечей, мечей, которыми люди сражались во время войн.

— И что же за вещица тебе нужна? — удивленно спросил Джедидия.

Ее рука скользнула по его бедру.

— Поговорим об этом позже. Ты ведь, должно быть, страдаешь от одиночества, Джедидия, с тех пор, как убежала Маргарита. О, как тебе одиноко! Знаешь, когда обретешь мужской Хань, так хорошо начинаешь понимать мужчин! Понимаешь их опасения, их пристрастия… Думаю, мы станем с тобой близкими друзьями. Как моему близкому другу тебе полагается награда. И ты получишь ее.

Она направила на него свою волшебную силу так, чтобы ему стало особенно хорошо. Джедидия запрокинул голову, прикрыл глаза и застонал. Дыхание его участилось, он привлек ее к себе и поцеловал в губы.

Она отпихнула ногой тело мальчика и опустилась на устланный соломой пол.

Росомаха подошла ближе, теперь она была на расстоянии полета стрелы. Ричард прицелился. Позади него, в темноте, послышалось урчание.

— Тихо! — зашипел Ричард.

Гар замолчал. Росомаха подняла голову. Стрела просвистела в воздухе. Маленький гар, поднявшись на задних лапах, как завороженный следил за ее полетом.

— Подожди, — прошептал Ричард.

Стрела настигла цель, и гар радостно захрюкал, хлопая крыльями. Ричард наклонился и погрозил ему пальцем. Зверь внимательно смотрел на него. Ричард кивнул.

— Ладно, иди, но ты должен принести мне стрелу.

Кивнув, гар захлопал крыльями и поднялся в воздух. Он обрушился на добычу, вцепившись в нее когтями, словно боялся, что убитый зверь может убежать. Урча от удовольствия, гар принялся за еду. Ричард отвернулся.

Небо на востоке посветлело, озаренное лучами восходящего солнца. Скоро проснется сестра Верна.

Ричард стоял на страже, хотя сестра не раз говорила, что это сейчас ни к чему. В конце концов она смирилась, но его своеволие по-прежнему раздражало ее. Впрочем, последнее время ее вообще все раздражало.

Ричард оглянулся на маленького гара, но тот еще не закончил трапезу. Интересно, как же этот малыш умудрился пройти вслед за ними Долину Заблудших? Возможно, это неправильно — продолжать кормить гара, но Ричард чувствовал за него ответственность. Каждую ночь маленький гар приходил к ним на стоянку, и Ричард охотился, добывая ему пищу.

В ночные часы гар ни на шаг не отходил от Ричарда. Он ел у него на глазах, играл с ним, даже спал у его ног. Но стоило взойти солнцу, как он немедленно исчезал. Видимо, чувствовал, что лучше держаться от сестры Верны подальше. Ричард не сомневался, что, попадись гар ей на глаза, она попытается убить его.

Ричард не переставал удивляться сообразительности малыша. Он поддавался обучению легче, чем любое другое животное. Кэлен как-то говорила, что короткохвостые гары очень умные. Да, она оказалась права.

Достаточно было раз или два что-то объяснить зверенышу, и он тут же понимал, что от него хотят. Он не только научился понимать слова, но даже пытался сам что-то говорить. Едва ли гар был способен к членораздельной речи, но некоторые издаваемые им звуки до странности походили на слова.

Ричард никак не мог решить, что же ему делать с малюткой-гаром. Скоро он вырастет. Он должен научиться охотиться и добывать себе пищу. Но… Гар не желал расставаться с человеком. Может, он просто еще слишком мал, чтобы охотиться. А может, слишком сильно привязался к Ричарду. Похоже, он заменил зверенышу мать.

Если честно, Ричарду самому не хотелось расставаться с гаром, уж очень они подружились. Гар искренне привязался к человеку, никогда на него не обижался и ни в чем не противоречил ему.

Хлопанье крыльев прервало его размышления. Рядом с Ричардом приземлился гар. С их первой встречи он окреп и, кажется, вырос на целых полфута. Грудь и лапы стали мускулистыми. Ричард и думать боялся, каким большим станет гар, когда повзрослеет. Оставалось только надеяться, что к тому времени он сам научится добывать себе пищу. Иначе со временем охота станет главным, если не единственным занятием Ричарда.

Гар оскалился, подражая человеческой улыбке, и протянул Ричарду окровавленную стрелу. Ричард оглянулся через плечо: