И собрался двинуться дальше, но Магда придержала его за руку, не позволяя уйти и вынуждая остановиться.

– Что-то случилось? – спросила она.

Он нахмурился. Вид у него при этом был несчастным.

– Это так очевидно?

– Нет, не совсем. Просто, увидев вас, я что-то почувствовала. Могу я чем-то помочь?

Он с минуту смотрел на Магду, затем наконец опустил взгляд и заговорил:

– Совет принял определенные решения, – сказал он. – Вы застали меня за раздумьями над ними.

– Вам не нравятся эти решения?

– Не могу сказать, что полностью согласен с принятым постановлением.

Высказывать личное мнение по поводу вопросов, решенных Советом, было ему несвойственно. Как правило, он был весьма сдержан. Встревоженная возможностью новых неприятностей в Цитадели, Магда не оставила его замечание без внимания.

– Можно полюбопытствовать, какие решения Совета внушают вам беспокойство?

Он на мгновение задумчиво поджал губы, но затем все же сдался.

– Очень скоро все узнают. Это недолго будет секретом.

– Они назначили Первого волшебника? – догадалась она. – Верно?

Сэдлер выпрямился, изучая ее лицо, и наконец вздохнул. Затем он уставился на город далеко внизу, в долине.

– Да. И даже более того.

Озадаченная Магда не собиралась отпускать его, не разузнав все, что можно.

– Не понимаю. Что значит «даже более»?

Сэдлер стряхнул задумчивость и осмотрелся – нет ли кого поблизости, затем взял Магду за руку и повел к каменному парапету моста. С рынков Эйдиндрила в Цитадель спешно возвращались женщины с различными свертками. Мужчины шли перед телегами, запряженными мулами, или ехали в повозках, груженных всяческим добром, от дров до бочонков с соленой рыбой.

Мимо них из Цитадели проследовал двойной колонной отряд всадников на больших вороных конях. В броне воинов отражался янтарный свет вечернего солнца. Кольчуги и доспехи звенели в такт стуку лошадиных копыт, люди спешили убраться с пути всадников. Все воины были здоровяками, как на подбор, и держали копья строго вертикально. Это был один из самых страшных отрядов внутренней гвардии – черные уланы. Их узнавали по черным туникам под доспехами и кольчугой, по длинным черным вымпелам и прекрасным вороным коням.

Сэдлер посмотрел, как черные уланы галопом домчались к противоположному концу моста, дожидаясь, пока вокруг возобновится движение и они с Магдой снова окажутся незаметными людьми, стоящими чуть в стороне на мосту.

– Вы хорошая женщина, Магда. Всегда справедливы и всегда очень рассудительны. Поэтому я все расскажу вам раньше, чем вы услышите о том же завтра в другом месте.

Магда повернула к нему голову, чтобы не пропустить ни слова.

– Что именно, член Совета Сэдлер?

– Первым волшебником назначили Лотейна.

Рот Магды приоткрылся. Но дар речи ей удалось обрести не сразу.

– Лотейна? Главного обвинителя Лотейна? Того самого Лотейна? Он назначен Первым волшебником? Вы серьезно?

– Абсолютно, – лицо Сэдлера было мрачным. – Его довольно скоро выдвинут на этот пост, по моим ожиданиям – в ближайшие дни, хотя не знаю в точности когда. В связи с тяготами военного времени Совет не планирует проводить обычные в таких случаях торжественные общественные мероприятия, как тогда, когда в эту должность вступил Барах. Они хотят ограничиться минимумом церемоний, чтобы скорее завершить все формальности и он смог бы заняться обязанностями Первого волшебника.

Магда была слишком потрясена, чтобы отвечать.

– Это не все, – добавил Сэдлер и указал рукой на гору. – Я перебираюсь в свой дом в лесу. Мне теперь незачем жить в Цитадели.

– Но как же Совет…

Он бросил на нее короткий взгляд, по-прежнему не утративший обычной проницательности.

– Отныне я не буду заседать в Совете.

Магда удивленно моргнула.

– Что вы имеете в виду?

Он вдруг словно смутился, даже застеснялся.

– Меня исключили.

Магде пришлось еще раз повторить в уме его слова, чтобы убедиться, что она не ослышалась.

– Исключили? Вас не могут исключить. Если только, конечно, не доказана какая-то ваша вина…

– Нет, нет, ничего подобного, – замахал он руками.

– Тогда как понять – «вас исключили»? Как вас могли исключить? Кто мог это сделать?

– Лотейн.

Магда некоторое время смотрела на Сэдлера, затем заставила себя закрыть рот.

– Не понимаю.

Он слегка поморщился, глядя в сторону.

– Лотейн объявил, а остальные члены Совета согласились, что необходимы такие изменения, чтобы в эти трудные времена быстрее достигать согласия при принятии решений. В случае Совета из шести членов мы часто оказывались в тупике.

– Но так сделано специально, чтобы большинство не диктовало свою волю и не помыкало меньшинством. Шесть советников нужны для большей взвешенности и осмотрительности, такой состав способствует размеренной работе Совета над поиском истины. Предохраняет от скоропалительных решений.

Он знаком показал, что согласен с ней, но ничего не может поделать.

– Было высказано мнение, что в военное время, при таких сложностях, с какими мы сейчас столкнулись, Совету необходимо принимать решения как можно быстрее. Если советников пять, такая возможность есть. Согласие трех членов – вот все, что сейчас требуется, чтобы предложение прошло.

Магда не растерялась. Она давно знала Сэдлера. За последние годы она выносила на обсуждение перед ним множество вопросов. Он не всегда соглашался с ней, но в отличие от других всегда выслушивал с открытым сердцем.

Она коснулась его рукава.

– Сочувствую. С вами все будет хорошо?

Он снова отмахнулся от ее беспокойства.

– Не тревожьтесь обо мне. Я не пропаду. Мне всегда хотелось проводить больше времени в своем маленьком тихом домике в лесу. С тех пор как скончалась моя жена… что ж, полагаю, теперь у меня появится время для размышлений. Беспокойство о делах военных, наверное, слишком тяжкое бремя для меня… По крайней мере примерно так и высказались остальные.

Дуновение ветерка бросило прядь волос Магде на лицо. Она заправила локон обратно.

– Могу я иногда приходить к вам, чтобы увидеться?

Он улыбнулся и ущипнул ее за щеку, чего никогда раньше не делал. Этот необычайный жест ошеломил ее.

– Я бы хотел этого, Магда. Буду очень рад.

Сейчас он казался вовсе не таким замкнутым, каким на ее памяти был всегда. Его обветренное, морщинистое лицо выглядело усталым. Она подумала, что, скорее всего, он старался быть неким эталоном и носить маску решимости, необходимую члену Совета. Сейчас маска исчезла, стал виден тот, кто скрывался за ней.

Когда Сэдлер зашагал прочь, Магда глядела вслед этому человеку, повернувшемуся спиной к Цитадели, делу всей своей жизни. Он выглядел сгорбленным и казался постаревшим. Магда вдруг вспомнила кое-что и окликнула его.

Магда отступила от каменного парапета моста.

– Член Совета Сэдлер!

Он остановился и обернулся.

– Отныне просто Сол. Я больше не член Совета. Просто Сол.

Магда печально улыбнулась.

– Увы, но я, наверное, уже никогда не смогу называть вас иначе, чем «член Совета Сэдлер».

Он принял это с легкой улыбкой и поклоном.

– Как угодно. Пожалуй, мой слух достаточно привычен к такому обращению, и, пока мы одни, думаю, никто не будет против.

Магда посмотрела по сторонам, убеждаясь, что вблизи никого нет. Все как будто бы занимались своими делами, спешили засветло добраться туда, куда шли. Они с Сэдлером не привлекали лишнего внимания, хотя люди, узнававшие его, на мгновение оглядывались, проходя мимо. Магда сделала еще шаг, сокращая расстояние между ними так, чтобы никто не мог их подслушать. И снова огляделась.

– Член Совета Сэдлер, вы можете рассказать мне об одной женщине… о колдунье из Древнего мира, перебежчице, которая пришла сюда, в Цитадель, чтобы помогать в нашем деле?

Он провел пальцем вдоль рта, раздумывая. Затем поднял палец.