— Не забуду.

Она потянулась у нему, пока ее волокли прочь из крошечной камеры.

— Я вернусь за тобой, Ричард! Клянусь!

Никки нетерпеливо вышагивала по комнате, пока Ицхак ковырялся с потайной дверцей в углу. Он торчал там уже довольно долго. Чтобы добраться до тайника в полу, он отодвинул шкаф. Периодически он что-то бормотал себе под нос, ругаясь на себя за то, что сделал тайник в таком труднодоступном месте.

— Наконец-то! — Он вскочил на ноги.

Никки надеялась, что тех жалких грошей, что Ричарду удалось сэкономить, хватит, чтобы ублажить Защитника Мускина. Мысленно она прикидывала список лиц, предложивших денег в помощь Ричарду.

— Вот, — подошел к ней Ицхак.

Он торопливо сунул ей в руку тяжелый кошель. Никки изумилась его тяжести. Кошелек с трудом умещался у нее на ладони. Ерунда какая-то. Она подумала, что Ричард, должно быть, насовал туда каких-нибудь железок для тяжести. Развязав кошель, она высыпала содержимое на ладонь.

Никки ахнула. Почти две дюжины золотых марок. Ни одной серебряной. Одно золото.

— Благой Создатель… — прошептала она, вытаращив глаза. — Откуда у Ричарда такие деньги?

Тут было больше денег, чем большинство вполне состоятельных людей видели за всю свою жизнь. Она поглядела Ицхаку в глаза.

— Откуда у Ричарда такие деньги?

Тот, сдернув с головы свою красную шляпу, нетерпеливо махнул на золото у нее в руке.

— Ричард их заработал.

Никки нахмурилась.

— Заработал? Каким образом? Никто не может заработать столько денег. Во всяком случае, честным путем. — Она почувствовала, как в ней закипает злость. — Ричард украл то золото, не так ли?

— Не будь дурой, — раздраженно дернул плечом Ицхак. — Ричард его заработал. Он покупает и продает товар.

Никки скрипнула зубами.

— Как он получил эти деньги?

— Я же тебе сказал, — всплеснул руками Ицхак. — Он их заработал своим горбом. Сам. Он покупает разный товар и продает тем, кто в этом товаре нуждается.

— Товар? Какой товар? Контрабанду?

— Нет! Товар вроде железа и стали…

— Глупости! Как бы он смог их перевозить? Таскал на спине?

— Сначала да. А потом он купил фургон…

— Фургон!

— Да. И лошадей. Он покупает уголь и руду и продает их плавильням. Но главным образом он покупает металл на плавильнях и продает кузнецу. Кузнец расходует много металла. Он покупает его у Ричарда. Вот как Ричард заработал деньги.

Никки схватила Ицхака за ворот.

— Отведи меня к этому кузнецу!

Никки была в ярости. Все это время она считала, что Ричард — честный труженик, вкалывающий в поте лица, а теперь вот обнаружила, что его правильно посадили за решетку. Он виновен в том, что высасывает у честных тружеников их кровные денежки. Он спекулянт.

В данный момент она вовсе не сожалела о том, что с ним делают в тюрьме. Он заслужил это и даже больше. Он преступник, крадущий золото у честных тружеников. Никки трясло от унижения, что ему так вот удалось обвести ее вокруг пальца.

Никки уже видела прежде стройку, где возводили дворец, но издалека, когда ходила по делам по городу. Так близко к ней она не была ни разу. Похоже, дворец будет именно таким, как его описал Джегань. Зрелище было поразительное. Все вдохновляющие слова брата Нарева, что Никки слышала в детстве, зазвучали в ее мозгу, как божественный хорал.

Стены уже возвели выше уровня окон первого этажа. В некоторых секциях уже положили перекрытия для следующего этажа.

Но больше всего ее поразило то, что было перед стенами. Такого количества скульптур она отродясь не видела. В полном соответствии с указаниями брата Нарева статуи были убедительными и вдохновляющими. Никки видела людей, плачущих над отображенными в камне сценами, плачущих над этим воплощением той ничтожной твари, каковой является человек, и невыносимого совершенства Создателя. Эти весьма впечатляющие скульптурные изображения не оставляли никаких сомнений в том, что Орден — единственная надежда человечества на спасение. Как и сказал Джегань, этот дворец будет оказывать на народ потрясающее эмоциональное воздействие.

— Почему тут виселицы? — Поинтересовалась она у Ицхака, пока они шли по широкой булыжной дорожке, где стояли зрители, наблюдавшие за строительством. Некоторые опускались на колени и молились перед различными жуткими сценами, изображенными в камне.

— Скульпторы. — Покосившись на виселицы, Ицхак сдернул шляпу. — Было сказано, что они участвовали в мятеже.

Никки скользнула взглядом по болтающимся на веревках разлагающимся трупам.

— А с чего это вдруг скульпторам принимать, участие в мятеже? У них есть работа. Более того, они трудятся над творениями, воспевающими славу Ордену. Уж они-то лучше других должны понимать, что для того, чтобы надеяться на вознаграждение в мире ином, необходимо испытать страдания в этом.

— А я и не говорил, что они в нем участвовали. Я сказал: было сказано, что они участвовали.

Никки не стала его поправлять. Все люди безнравственны. Нет ни одного человека, которого приговорили бы к казни несправедливо. Включая Ричарда.

Множество стоявших под надежными укрытиями мраморных монолитов, над которыми трудились скульпторы, теперь были заброшены. Для работы каменщиков были возведены строительные леса и скаты. Пока они клали камни, рабы подтаскивали им по скатам огромные каменные блоки, тащили ведра с раствором, глиной или гравием или работали в траншеях, возводя подземные камеры, где Орден будет избавлять мир от самых отъявленных грешников и где преступники будут сознаваться в своих преступлениях.

Это, конечно, ужасная работа, но нельзя насадить сад, не испачкав рук.

Кузница, расположенная на холме, возвышавшемся над колоссальной стройкой, оказалась самой большой из всех, что Никки когда-либо видела. Хотя, учитывая размах строительства, это вполне понятно. Она осталась ждать снаружи, пока Ицхак быстро пошел за кузнецом.

Грохот молотов, звон стали, запах раскаленного металла, кислоты и дым вызвали наплыв воспоминаний о заводе отца. На какое-то мгновение сердце Никки ускорило свой бег — она снова превратилась в маленькую девочку. Ей казалось, что вот-вот выйдет отец и улыбнется ей, а в его глазах будет тот чудесный энергичный блеск.

Но вместо этого к ней вышел дюжий мужик. И он вовсе не улыбался и смотрел на нее с угрозой. Сперва Никки подумала, что он лысый. Но потом заметила, что волос у него полно, только они очень коротко острижены. Некоторые из рабочих ее отца, имевших дело с раскаленным металлом, тоже так стриглись. Его испепеляющий взгляд вынудил бы любую другую женщину отскочить шагов на пять.

Вытирая руки о тряпку, он шел к ней, изучая ее более осторожно, чем большинство мужчин. Кроме Ричарда. Его плотный кожаный передник был испещрен сотнями маленьких прожженных дырочек.

— Госпожа Сайфер?

Ицхак отошел в сторонку, предпочитая держаться в тени.

— Совершенно верно. Я жена Ричарда.

— Забавно, Ричард ни разу не упоминал о вас. Я предполагал, что жена у него, наверное, есть, но он никогда…

— Ричарда забрали в тюрьму.

Сердитый взгляд мгновенно сменился озабоченным.

— Ричарда арестовали? За что?

— Судя по всему, за самое распространенное преступление. За обман людей.

— За обман людей? Ричарда? Да они совсем спятили!

— Боюсь, что нет. Он виновен. У меня есть доказательства.

— Какие еще доказательства?!

Ицхак, неспособный больше сдерживаться, подошел ближе.

— Деньги Ричарда. Деньги, что он заработал.

— Заработал?! — Вопль Никки вынудил Ицхака отшатнуться. — Вы имеете в виду деньги, которые он украл!

Взгляд кузнеца снова стал испепеляющим.

— Украл? И у кого же, по-вашему, их украл? Кто его обвиняет? Где жертвы?

— Ну, вы, к примеру.

— Я?

— Да, боюсь, что вы — одна из его жертв. Я пришла, чтобы вернуть вам деньги. Я не могу воспользоваться преступными деньгами, чтобы избавить преступника от справедливого наказания. Ричарду придется заплатить за свое преступление. Орден об этом позаботится.