В тот миг он, должно быть, шпионил за мной и Исидорой, скрываясь в ее разуме, но не хотел потерять второй шанс осуществить то, в чем потерпел неудачу. Он хотел прикончить нас обеих. Поэтому не давал о себе знать, не пытался убить ее прежде, чем она совершит обряд преклонения, как пытался убить меня.

Вместо этого он позволил нам поверить, что мы в безопасности. Вероятно, когда она начала обряд преклонения, мы стали недоступны для него. Он, возможно, хотел, чтобы мы успокоились, поверили, что нам ничто не грозит – тогда бы ему легче было отправить за нами убийцу.

Мне следовало понять, что он уже мог быть там и наблюдать за Исидорой, ведь она занималась важным делом. Оказавшись рядом с ней, я стала всего лишь удачным дополнительным уловом. По наивности я открыла ей слишком многое раньше, чем она прошла обряд преклонения.

Если бы я убедила Исидору сразу же пройти обряд преклонения, он не узнал бы, насколько, по моему мнению, она важна для поисков тех ответов, которые Барах поручил мне найти. Не понял бы, что ее необходимо убить, прежде чем она сумеет помочь мне.

Яркие воспоминания об ужасной бойне вопреки желанию Магды вернулись, затуманив ее мысленный взор.

– Именно поэтому вы просили дать клятву до разговора, – сказал Мерит скорее себе, чем Магде.

Магда кивнула, глядя, как слезы капают на пол у ее ног.

– Если бы я сразу подумала об этом и убедила ее пройти обряд преклонения, она осталась бы жива. Она избавилась бы от присутствия сноходца прежде, чем он услышит, что мне нужно и как много она значит для моих поисков истины.

– Но убил ее не сноходец, – произнес Мерит.

Магда вытерла слезы со щек. Она знала, как много Исидора значила для Мерита. Знала, как неохотно тот помогал ей. И что, хотя Мерит забрал зрение Исидоры и преобразил ее посредством магии, он считал ее другом.

Магда сдержала рыдание. Она не могла поднять глаза на Мерита.

– Да, убил ее не сноходец. Должно быть, он связался с кем-то в Цитадели, и те послали этого монстра расправиться с нею прежде, чем она сумеет помочь мне.

Но виновата в этом я. Если бы я не отправилась к ней, она была бы жива. И если бы мне хватило ума понять, как глубоко сноходцы и предатели проникли в Цитадель, и я с самого начала уговорила бы ее принять защиту уз, она осталась бы жива.

Я виновница ее смерти.

Мерит прошелся по комнате и сел рядом.

– Теперь я понимаю, почему вам кажется, будто вы виновны. Но здесь нет вашей вины, госпожа Сирус. Неизвестно, слушал ли сноходец то, что вы говорили Исидоре.

Магда по-прежнему не решалась взглянуть ему в глаза.

– Нет, но мне следовало понимать, что вероятность этого велика. Мне следовало предусмотреть это. Если бы я приняла меры предосторожности и сначала взяла бы с нее клятву верности Лорду Ралу…

– Ничего бы не изменилось.

Магда уставилась на него сквозь слезы.

– Откуда вам знать?

– Сноходцы же знают, что вы ищете ответы, верно?

Магда ощутила ком в горле и судорожно сглотнула.

– Верно.

– Зная так много, они наверняка догадывались, что рано или поздно в поисках ответов вы пойдете к говорящей с духами. В конце концов, Барах умер, говорящая с духами – следующее звено логической цепочки ваших поисков, результат которых нужен и им тоже. На самом деле в ожидании вас они уже засели в ее разуме, выведывая новости о наших прочих шагах для защиты Цитадели.

– Но если бы я сразу попросила ее присягнуть…

– Ничего не изменилось бы. Как вы не понимаете! Следует признать, что они уже выведали все, что смогли тайно отыскать в ее сознании, поэтому сноходец, скорее всего, прятался там в надежде добыть еще какую-то информацию, которую могли сообщить Исидоре вы или кто-то другой. Он оставался там, чтобы шпионить, собирать сведения. Во время войны информация дорогого стоит. Когда Исидора согласилась дать клятву, он понял, что этот источник информации иссяк, и убил ее, пока она не рассказала вам что-нибудь.

– Но если бы я настояла…

– Если бы вы с самого начала настояли на том, что ей следует принести клятву, ее все равно убили бы. Ваш разговор задержал убийцу лишь ненадолго – пока вас подслушивали.

Они желали смерти Исидоры по причинам, не связанным с вами. В своей работе она искала ответы на жизненно важные вопросы, касающиеся действий волшебников императора. Пыталась выяснить, для чего враг собирает тела мертвых и что делает с телами и душами этих людей. Сноходцы не хотели, чтобы она помогла нам понять, что они сделали или почему души этих мертвых до сих пор не с духами в преисподней, где им место.

– Значит, они знали все, что знала Исидора, – произнесла Магда. Ее взгляд обежал комнату, словно следуя за вихрем мыслей. – Все, о чем знала Исидора, под угрозой. Им все это известно.

Мерит кивнул.

– Так и есть. Поэтому проблема серьезнее, чем мы предполагали. Исидора знала такое и работала над такими вещами, что уже была обречена. В действительности беседой с ней вы лишь отсрочили ее смерть. Сейчас важно установить, что именно она знала и, следовательно, что извлекли сноходцы из ее сознания.

Магда провела тыльной стороной кисти по лицу, вытирая слезы. Она думала над тем, что из всего этого следует. Ее поиск ответов, поиск истины, теперь стал еще важнее.

– Похоже, по-вашему, исход не зависел от того, что мне поздно удалось убедить ее дать клятву?

– Винить нужно не вас, – подтвердил он. – Можно с равным успехом сказать, что в ее смерти виновен я. Ведь именно я дал ей способности, сделавшие ее опасной для врага. Если бы я тогда отказался, она сейчас была бы жива, поскольку не занималась бы ничем более опасным, чем помощь советами тем, кто оплакивает души умерших родственников.

Но ведь нельзя основывать наши поступки лишь на «если» и «если бы только». Мы можем лишь добиваться лучшего результата, основываясь на том, что нам известно. Вот почему истина так важна.

Иногда, как в случае Исидоры, внимание зла привлекают наши умения. Зло не терпит тех, кто наделен какими-либо способностями. Император Сулакан хочет уничтожить всех волшебников и сделать всех нас беспомощными перед ним. Он уже почти очистил Древний мир от магии. И не может допустить, чтобы она процветала здесь.

При этом он готов уничтожить даже сам магический дар, отнять его у человечества, любой ценой сосредоточить всю власть в своих руках и править с помощью грубой силы. Магический дар – наши способности – мешает ему и делает нас его мишенью.

– Верно, – согласилась Магда. – Барах как-то сказал мне, что для Сулакана лучше уничтожить нас, чем позволить нам жить в мире – вдруг тогда и его люди захотят проживать свои жизни так же свободно?

Мерит согласно кивнул.

– Такие люди, как Исидора и как вы, не стоят в стороне, бездействуя, пока он изничтожает народ. Исидора сражалась за всех нас. Она прекрасно понимала, что эта борьба может стоить ей жизни. Я не раз говорил ей об этом. Но это ее не остановило.

Она была воином на поле битвы. Как и вы – иначе зачем бы вам рисковать жизнью в поисках истины? Будь ваша роль менее серьезной, вы бы отказались от поисков и уехали куда-нибудь в безопасное место. Но вы до сих пор в Цитадели, в сердце опасности.

– Безопасных мест нет – или нигде скоро не будет, – заявила Магда. – Безопасность лишь иллюзия, когда зло вышло на тропу войны. Я не могу стоять и безучастно смотреть на это. Мне нужно действовать.

– Все мы способны быть только собой, ни больше, ни меньше, – заявил Мерит.

– Прекрасно. – Магда разгладила на коленях складки юбки. – Поэтому вы осуществили ее желание, когда могли сказать «нет»?

Он долго смотрел куда-то в пространство перед собой.

– Этот путь она избрала сама. Людям нужна возможность самим делать выбор.

Его слова казались очень созвучными тому, что Барах написал в своей записке Магде: она должна исполнить свое предназначение.

Магда не была уверена, что Мерит прав, но сказанное им позволило думать, что не она виновна в смерти Исидоры.