Ричард сглотнул комок, подступивший к горлу.

Красный, словно кровь, закат в горах. Ей удалось обнаружить укрытия сторожевых постов. Видимо, часовых расставили слишком далеко друг от друга, иначе бы ее засекли. В долине расположился палаточный военный лагерь. По ее оценкам, численность войска была не более пяти тысяч.

Слева — повозки с припасами и множество лошадей. Вдали, за лагерем, — отхожие места. Походные кухни, находившиеся между палатками и повозками, прекратили работу до утра. Над командирскими палатками развевались яркие флаги. Такого порядка в военном лагере Кэлен, пожалуй, никогда не видывала. У галеанцев всегда была склонность к порядку.

— Слишком уж все это красиво для тех, кто идет на смерть, — тихо сказал Чандален. Два брата невесело рассмеялись. Видимо, они думали так же.

Кэлен рассеянно кивнула. Утром они видели войско, которое преследовали эти люди в долине. Те не выглядели ни красиво, ни аккуратно. А сторожевые посты так расставлены, что не подойдешь незаметно! И все же благодаря помощи Чандалена и двух братьев ей удалось подойти достаточно близко, осмотреть лагерь и попробовать оценить численность. Там было как минимум пятьдесят тысяч.

Кэлен тяжело вздохнула.

— Это надо остановить, — сказала она. — Пойдемте вниз.

Кэлен в сопровождении Чандалена, Приндина и Тоссидина начала спуск по заснеженному склону. Добраться до лагеря оказалось не так-то просто. Из-за метели на перевале Джара им пришлось на два дня задержаться в приют-сосне. Приют-сосны всегда напоминали Кэлен о Ричарде. И, пережидая непогоду, она мысленно была вместе с ним.

Кэлен была просто в ярости, что приходится терять драгоценное время на пути в Эйдиндрил, но ведь необходимо остановить этих людей в долине. Это же равносильно самоубийству — вступать в бой с войсками, разрушившими Эбиниссию. Долг Матери-Исповедницы — не допустить бессмысленной гибели пяти тысяч человек. Нужно действовать срочно — ведь сражение могло начаться уже завтра.

Появление четырех незнакомцев в белых меховых накидках встревожило воинов. Раздались резкие выкрики, из палаток высыпали люди. Воины обнажали мечи, копьеносцы бежали по снегу на зов командиров. Лучники заняли свои позиции. Между пришельцами и командирскими палатками выросла живая стена.

Кэлен и ее спутники остановились — она впереди, за ней Чандален, Приндин и Тоссидин с копьями.

Из самой большой палатки выбежал человек в коричневой шубе, видимо, главный. Его сопровождали еще двое. Все трое прошли сквозь ряды воинов и направились к Кэлен и ее спутникам. Когда командир приблизился к ней вплотную и остановился, тяжело дыша после быстрой ходьбы, Кэлен откинула капюшон.

— Что еще за… — начал командир, но замолчал, изумленно глядя на нее. Он и оба его помощника опустились на колени.

И остальные воины опустились на колени и склонили головы. Трое ее спутников обменялись удивленными взглядами. Прежде они не видели, чтобы кто-то, кроме людей Племени Тины, приветствовал Мать-Исповедницу. Наступила тишина, только ветер шумел.

— Встаньте, дети мои, — сказала Кэлен.

Командир, поднявшись с колен, поклонился ей в пояс. Он был польщен этим визитом.

— Мать-Исповедница, какая честь!

У него были ясные голубые глаза, каштановые вьющиеся волосы, лицо приятное, даже, пожалуй, красивое, но его возраст озадачил Кэлен.

— Но ты еще мальчик… — прошептала она. Сотни таких же юношей с ясными глазами стояли в строю перед нею, не сводя с нее глаз. Кэлен вспыхнула и сжала кулаки.

— Но вы же все еще дети! — повторила она.

Юные воины молчали. Большинству из них на вид было лет пятнадцать-шестнадцать. Командир несколько растерянно оглядел свое воинство.

— Мать-Исповедница, мы — новобранцы, но все мы — галеанские воины! — ответил он.

— Вы слишком молоды! Слишком молоды для войны.

Вновь наступило неловкое молчание. Командир и оба его помощника переминались с ноги на ногу. Некоторые воины с любопытством поглядывали на Чандалена, Приндина и Тоссидина. Они прежде никогда не видели таких людей.

Кэлен схватила командира за рукав, оттащила его в сторонку, приказав всем разойтись по местам.

Воины стали вкладывать мечи в ножны, лучники — стрелы в колчаны, а Кэлен между тем увела их командира и его помощников на такое расстояние, чтобы их разговор не дошел до ушей подчиненных. Войдя в рощицу, она жестом велела командиру сесть на бревно, и он молча повиновался. Вновь наступило молчание.

Первой его нарушила Кэлен:

— Как твое имя, командир?

Он поднял голову.

— Капитан Бредли Райан, Мать-Исповедница. А это мои помощники — Нолан Слоан и Флин Гобсон.

— Сколько же мальчишек в вашем войске, капитан Райан?

Он слегка изменился в лице.

— Мать-Исповедница, мы, может быть, моложе тебя, хотя и ненамного, и ты вольна считать нас мальчишками, но все мы — воины. Хорошие воины.

Кэлен с трудом сдерживала негодование.

— Хорошие воины, говоришь? Если вы действительно так хороши, то почему мне удалось незаметно пройти мимо ваших сторожевых постов? — Он покраснел, но ничего не ответил на это обвинение. — И есть ли у вас, — продолжала она, — хоть один воин, включая вас троих, который был бы старше восемнадцати?

Командир молча покачал головой.

— Вот я и спрашиваю, сколько всего мальчишек в вашем войске? — повторила Кэлен.

— Под моим командованием — четыре с половиной тысячи человек.

— А известно тебе, капитан Райан, что войско, которое сейчас стоит на вашем пути, в десять раз превосходит твое собственное?

На его лице появилась озорная улыбка.

— Мы не хотим, чтобы они «стояли на нашем пути», Мать-Исповедница! Мы их преследуем и, думаю, завтра настигнем.

— Завтра настигнете? — зло переспросила Кэлен. — Завтра, юноша, ты и твои «воины» погибли бы, если бы я сама вас не «настигла». Ты не представляешь себе, какая это страшная сила — те, на кого ты собираешься напасть.

— Представляю, — сказал он. — У нас, между прочим, есть разведчики, и мы получаем донесения.

Кэлен вскочила, указывая рукой направо:

— Вон за той горой — войско в пятьдесят тысяч человек!

— В пятьдесят две тысячи и еще несколько сотен, — невозмутимо уточнил командир. — Мы не дураки, мы знаем, что делаем.

Она бросила на него гневный взгляд.

— О, конечно, вы знаете! А что вы собираетесь делать, когда их «настигнете»?

Райан самоуверенно улыбнулся, как человек, готовый доказать кому угодно, что он знает, что делает.

— Ну, они должны дойти до развилки. Мы пошлем туда наших людей, чтобы их окружили с двух сторон. Тогда враги подумают, что на них напало большое войско. Мы заставим их отступать вон по той дороге. Они вернутся сюда, а мы устроим им в ущелье засаду. Мы разделимся на две части и подпустим их поближе, так, чтобы для них не осталось выбора. В самом узком месте ущелья будут ждать наши копьеносцы. По флангам я выставлю лучников, так, чтобы не дать врагам отклониться в ту или другую сторону. Эту часть нашего войска мы называем «наковальней». Наши отряды, которые будут гнать врагов оттуда, мы называем «молотом». Тут мы и разобьем их! Это — древний тактический прием, — добавил он с гордостью.

Кэлен уставилась на него, как на человека, который не понимает, что говорит.

— Я знаю, как это называется, юноша. Это действительно очень хороший прием… при определенных условиях. Но если противник численно превосходит вас в десять раз, то применять его — безумие. Мышь вознамерилась сцапать кошку! Где это видано!

— Ничего подобного, — парировал он. — Нас ведь учили побеждать не числом, а мужеством и умением. Небольшое войско, состоящее из хороших воинов, в такой местности, как эта…

— Из хороших воинов? Вы что же, возомнили себя всемогущими? — перебила Кэлен. — Нельзя палкой сдвинуть валун. Чтобы заставить врагов отступить, надо по-настоящему испугать их. А ведь это — опытные воины, закаленные в битвах! Они полжизни только и делают, что воюют. Как по-вашему, они ничего не знают про «молот и наковальню»? Или если они враги, то, значит, болваны?