сорта. Я могу помочь тебе в этом.

Он протянул мне руку для рукопожатия. Не спешу пожимать её.

— Ну что же, Драко, раз ты не знаком с сарказмом, огорчу, но ты немного ошибся. Позволь представиться. Меня зовут Хермион Грейнджер, обретенный, уполномоченный представитель рода Котоура. Ну и позволь представить моего попутчика, которого ты только что смертельно оскорбил — Гарри Джеймс Поттер, чистокровный маг, наследник рода Поттер. А теперь, нам очень интересно узнать, откуда у тебя информация про местонахождение героя магической Англии? Эта информация была секретной, и никто в поезде об этом не знал! — Произношу спокойным тоном, глядя на Малфоя. — Чей ты шпион Драко? Ты работаешь на Дамблдора? Кто приказал тебе втереться в доверие к Поттеру? Чего добиваешься? — Давлю серией вопросов.

— Что? Нет, я не шпион! Чтобы Малфои шпионили для Дамблдора, не бывать подобному! И вообще, впервые слышу, что за род такой, Котоура?! — Возмущенно пропищал Драко, сорвавшись на фальцет.

— Так это и ежу понятно, что не знаешь. Иначе сложно представить, чтобы некто, зная о нашем роде, стал бы о нём пренебрежительно отзываться. И вообще, вы, Англичане заперлись в своей стране, как в раковине и не суёте носа за границу острова. Пусть хоть кто–либо из вас троих назовёт хотя бы пять магических родов не из Англии и Гарри Поттер подарит победителю шоколадную лягушку! — Подмигиваю Поттеру.

Вся троица посетителей зависла, судорожно соображая. Примерно с минуту в комнате стояла тишина.

— Пойдёмте! — Зло прошипел Малфой на своих сопровождающих, и утащил их прочь из купе. Остановившись в тамбуре, Драко развернулся: — Я был бы осторожнее на твоем месте, Грейнджер, — сказал он медленно, растягивая слова. Затем обернулся к Гарри: — Если ты будешь также не разборчив в выборе своих друзей, пойдешь по пути своих родителей, Поттер. Они тоже не смогли определиться вовремя. Держись рядом со сбродом вроде Грязнокровок, и

сам станешь таким.

— Малфой. — Крикнул ему в спину, прежде чем он успеет удалиться. — Ты только что своей угрозой записал свой род в черный список рода Котоура. Так что можешь забыть о первоклассных целителях и снятии родовых проклятий с себя и своих потомков. На всякий случай, я письменно уведомлю главу вашего рода, кого и за что следует за это благодарить. Официально предупреждаю, следующая твоя выходка приведёт к объявлению вашего рода кровными врагами рода Котоура.

Парень молча удалился, стараясь держать спину ровно, но явно было заметно, что он дрожит от адреналина, гуляющего по крови. Неплохо я его взбодрил.

— Гарри, я вот никак не пойму, Малфои своего отпрыска ничему не обучают? Как вообще можно назвать грязнокровкой человека, у которого на руках часы стоимостью как половина их родового поместья?

— Слушай, Эйч, я сам в шоке! Кстати, что за род такой, Котоура? В книге такого не было. — Поинтересовался Гарри.

Обновляю чары конфиденциальности.

— Ну, так мы и не в книге живём, а в реальном мире. А вообще, просто Фамилия одного Японского четырехсотлетнего архимага из прошлой жизни. — Посылаю Гарри улыбку. — Даже если тут и живёт такой, думаю, он не будет против самозваного родственника, тем более, мы с ним действительно в родстве, поскольку моя сестра Котоура. — Вот так причудливо подал коктейль, замешанный на правде. Ощущаю себя безумным воплощением Рен-ТВ.

Гарри рассмеялся: — Ловко ты его! Я и сам поверил в сильный род, стоящий за тобой. А ничего, если выясниться, что такого рода нет? Малфой вроде влиятельный. И что за сестра?

— Гарри, если честно, плевать. Как говорил один вымышленный персонаж: «Нет человека, нет проблемы». Я уже являюсь полноценным магом, хоть пока и слабым. При желании могу устроить геноцид не хуже Дамблдора и в Хогвартс еду исключительно за новыми знаниями. А сестра, ты же понимаешь, что параллельные миры все разные, даже если в чём–то и похожи. В каждом что либо, да отличается.

— Понятно. У меня сестры нет, если не считать за такового избалованную свинушку Дадли, так что в этом у нас большая разница. И вообще, куда тебе столько знаний? — Удивился попутчик.

— Настоящий маг развивается и учиться на протяжении всей жизни. В этом мире накоплено столько магических знаний, что для изучения всего не хватит и тысячи лет. Вообще, я по натуре ученый–исследователь и постоянно стараюсь узнать что–то новое. Не люблю, когда мешаются всякие интриганы, политики, просто недоброжелатели и пытаются убить, оскорбить или обокрасть. Опыт подсказывает, что врагов надо уничтожать сразу и безжалостно, иначе враги уничтожат тебя. Вот тебе, например, идеальным вариантом было бы собрать вместе бородача, всех его активных сторонников и сторонников змеемордого, и подорвать всех к чертям взрывчаткой мощностью в несколько килотонн.

— О! Эйч, твои речи, как бальзам на душу! Только боюсь, реально этого не осуществить. — Поттер печально вздохнул.

— В жизни нет ничего не осуществимого. Даже галактику можно положить в карман, было бы желание.

— Да ты оптимист! Слушай, Эйч, я не заметил у тебя сумки, кроме пакета с едой и термосом. Ты что, едешь без багажа?

— Нет. Расширенное пространство. Только в отличие от сумки, подобной твоей, я использую для этого кулон. — Демонстрирую кулон на шее.

— Что, и так можно? — В очередной раз удивился попаданец.

— Да. Только один минус, в такой тип многомерного кармана можно поместить лишь один предмет, зато большой. У меня там контейнер объёмом восемь кубометров, забитый барахлом. Но сам понимаешь, захоти достать что, и для этого понадобиться помещение побольше, чем подобное купе.

— Так надо же будет балахон местный одеть. Как их? Мантии! Вот ептинский–птерадонт! Придумают же, в такой неудобной одежде ходить! Ты же не пойдёшь в этом наряде?

— Мантию трансфигурирую, да хотя бы из того же журнала. — Киваю головой на изодранный журнал, в который превратился мелок и чашка. На столе на месте где чертил ритуал призыва жабы вместо мела теперь рваные кусочки бумаги. — На вечер хватит, а завтра переоденусь. Да и почему считаешь, что не пойду в этом наряде? Чем я хуже Дамблдора, что не могу эпатировать общественность?! Вообще, терпеть ненавижу эти мантии, действительно неудобная одежда. Во всём остальном мире маги одеваются нормально, по последней моде обычных людей или в традиционную одежду для своего географического региона, лишь Английские маги вот так вот извращаются, чтобы отделить себя от простых людей.

Через поезд эхом пронесся голос: — Мы прибудем в Хогвартс через пять минут. Пожалуйста, оставьте багаж в поезде, его отнесут в школу отдельно.

— Вот это заболтались, за окном уже темно и пора одевать балахоны. — Произнёс Поттер.

Я действительно трансфигурировал мантию из журнала, влив побольше магии, чтобы хватило часов на пять. Получившуюся мантию накинул на плечи. Поттер извлёк из саквояжа свою мантию из Шёлка, полученного из паутины акромантулов. Крайне неудобная в носке, скользкая, но при этом очень дорогая ткань. Хотя в зачарованном виде, носить можно без проблем. Поскольку мантия сидела на Поттере замечательно, не пыталась соскользнуть, то можно было угадать именно вариант с наложенными чарами, то есть ещё более дорогую статусную вещь. Но вот джинсовую куртку, думаю он зря снял.

— Да уж, Поттер, в мантии за сотню галеонов сложно будет не привлечь внимания бородача.

Поезд замедлил ход и наконец, остановился. Люди выходили на небольшую, темную платформу. Дети дрожали на холодном ночном воздухе.

— Брр. Ну и холодина. — Произнёс Поттер, обхватив себя руками за плечи.

Я наложил согревающие чары на Поттера, затем на себя.

— Гарри, конечно, без джинсовой куртки в мантии ты смотришься лучше, но как по мне, пусть лучше помру от стыда, чем от переохлаждения!

— Да если бы я знал, что тут такой дубак, то забил бы на мнения всех магов, вместе взятых. Спасибо за заклинание, с ним действительно теплее. Это что, согревающие чары?

— Они самые, родимые. В Хогвартсе без них, печки–буржуйки и валенок жизнь не мила, особенно зимой!