После пафосной речи, присущей моменту, усилием воли помещаю мегалит в подпространственный карман в восьмом начале своей души и перенаправляю девяносто процентов своей Ба–хионь на подпитку домена.

Меня аж пошатнуло от таких усилий. Тифания подхватила меня под локоток, взглянула в глаза и тихо, почти шёпотом, спросила: — Получилось?

Закрываю глаза, прислушиваюсь к себе, широко улыбаюсь, как только возможно, и отвечаю: — Да!

Обнимаю жену, страстно целую и телепортируюсь прямиком в кровать, нам предстоит длинная ночь, полная страсти.

Пока весь домен, это лишь сам мегалит. Но каждую секунду, минуту, час, день — он продолжает потихоньку раздвигать свои границы, образовывать вокруг себя почву, атмосферу, реки, природу…

Мы с Тифанией решили развлечься и отправились в наш мир, к маяку на острове.

Странно, но тут ничего не изменилось. Ожидал вместо целого дома увидеть как минимум пустые оконные рамы.

Я учел прошлые ошибки и собрал специальное устройство, с помощью которого можно подключиться к электронике, принимать и дешифровывать радиосигналы в широком диапазоне. При этом устройство было миниатюрным. Всё потому, что это был артефакт с многомерным карманом и двумя раздельными ячейками. Одна ячейка была замкнутой, и внутри неё было прописано в качестве условия — ускорение времени. Вторая ячейка обменивается с первой лишь информацией и является связующим звеном с внешним миром. Внутри многомерного кармана находился кластер из суперкомпьютеров с генератором маны и запасом вещества на тысячу лет работы, собрано подобие голема, способного использовать магию, но и работающего с радиосигналами, электроникой. В общем, при помощи этого артефакта можно подключаться к интернету, принимать радиосигналы, телевизионные передачи. Искин способен дешифровать шифрованную радиосвязь, например, прослушивание сотовых телефонов, взламывать линии связи, к примеру, спутниковые и способен выполнять свое прямое предназначение, расчёты. Теперь если надо высчитать новый сложный ритуал, можно не мотаться в лабораторию, всё с собой. По артефакту вживил себе и жене.

Ещё одно полезное приобретение было информационного характера. Мне удалось дешифровать ментально–магический посыл, используемый симбионтом Яцхена для перемещений по мирам. Мы с женой обучились самостоятельно путешествовать аналогичным образом, а чувство направления Яцхена и постоянно поддерживаемый частичный анимагический оборот, позволяющий пользоваться этим чувством в человеческом облике, вообще потрясающая вещь. Даже если вживленные артефакты выйдут из строя, мы способны самостоятельно путешествовать. А с чувством направления и усилившейся магической связи, не знаю как в иных мирах, но в пределах планеты мы с Тифанией друг друга чувствуем.

Вышел в интернет и вначале не поверил.

— Дорогая. Ты знаешь, что тут только два с половиной месяца прошло? Это выходит разница во времени с тем миром, где мы живет в сто раз!

— Да? Харри, тогда не стоит надолго задерживаться, а то, как представлю, что мы тут проведем день, а дома за это время всё зарастет грязью, потом убирать всё…

— Тебе полезно практиковаться в магии. Эванеско в помощь.

— Ах так! Тогда я тебя заставлю уборку делать! — потыкала меня пальцем в бок жена.

— Напугала ежа голой… хм… Доппелям поручу.

— Блин, использовать доппелей — это нечестно. Я тоже хочу.

— Кто мешает? Учись, тренируйся.

— Кто–то, не буду показывать пальцем кто, обещал меня сводить в цирк!

— Ну, раз это кто–то обещал, то сводит.

Телепортируемся в Москву в районе Речного вокзала. По прошлым жизням помню, что в небольшом парке перед набережной Речного вокзала по будням довольно пустынно. Оказавшись в центре небольшого парка, обнаруживаю одного свидетеля нашего перемещения, старушка выгуливающая собачку. Накладываю на неё Конфундус, и удаляемся в сторону метро.

Несмотря на будний день, народа в метро было много. Если на конечной станции нам удалось без проблем присесть, то при пересадке на красную ветку, народу набилось как селедки в бочку. Я с интересом осматривался по сторонам, ведь давно не был в этом городе.

— Дорогой, тот мужчина сзади, он об меня… Ну, трётся. — Заявила мне жена.

Оборачиваю назад, мгновенно закипая от гнева. Смотрю в глаза смертнику, посмевшему прикоснуться к моей жене. Вижу понимание в лице мужика, что он сегодня совершил большую ошибку и небольшой страх, он наивно думает, что я его побью и отпущу, поскольку уже попадал в подобную ситуацию и выходил лишь с парой синяков — ага, прям разбежался. Кидаю в него Круцио и Силенцио. Извращенец корчится в безмолвных судорогах. Я держу Круцио до следующей станции, почти три минуты. Народ вокруг думает, что у него сердечный приступ, пытаются оказать помощь, на следующей станции выносят его на перрон. Ускорив восприятие, быстро начитываю и кидаю в извращенца заклинание гниения плоти, его внутренние органы в течение полугода будут гнить и смерть будет мучительна.

Если большинство пассажиров подумали на естественные причины происшествия, то молодой парень, похоже студент, сидевший на сиденье перед которым мы стояли, слышал, что мне сказала жена, и прекрасно понял, кто послужил причиной произошедшего с извращенцем. Когда я встретился взглядом с парнем, он нервно сглотнул, испугался и замер как кролик перед удавом.

Мне было наплевать на свидетелей, поэтому проигнорировал догадки, страхи и переживания окружающих.

На следующей станции мы вышли и пошли в цирк. По пути рассказывал жене и показывал на университет, в котором когда–то отучился в другом мире, травил байки.

Цирковое представление обоим понравилось. Последний раз был в цирке с Луной и детьми, когда они были маленькими, уже забыл, насколько это интересно.

Из цирка прогулялись пешком до Воробьёвых гор, а следующим пунктом назначения стала Красная площадь. В общем стандартные для туристов места посещения.

— Дорогой, а что эта за конструкция из мрамора с надписью «Ленин»? — Поинтересовалась Тифания.

— Это называется мавзолей, там уже около века лежит мумия одного из вождей.

— А что, разве местные жители не хоронят своих вождей с почестями? Зачем они хранят мумию в центре города?

— Знаешь, я как–то над этим не задумывался. При прошлой власти из этого вождя пытались сделать пример. Люди ходили смотреть на него. Власть сменилась, но мумия осталась.

— Может, этот народ, все поголовно некроманты и пытаются напитать мумию Ба–хионь, чтобы поднять из неё нежить? — Тифания активировала магическое зрение. — Странно, но я не вижу в строении никакой магии. Как же они собираются оживлять мумию без ритуала?

— Знаешь, если так задуматься, то и религия тут некромантией отдаёт. Миллионы людей поклоняются останкам монахов прошлого, которые называют «мощами», стараются к ним прикоснуться и даже, тфу, противно представить, некоторые даже целуют…

— О! Потрясающе! Может рассказать им, что так они долго будут ждать, пока нежить сама поднимется. Подкинем ритуал, чтобы Ба–хионь впустую не расходовали. — С энтузиазмом предложила полуэльфийка.

— Боюсь, Ба–хионь не расходуется, а останки сами не поднимутся, поскольку скорее всего, уже давно являются некро–алтарями, через которые местный бог собирает Ба–хионь.

— Ух ты, глянь, какой классный косплей! — Воскликнула находящаяся неподалеку молодая девушка, обращаясь к своей подружке и показывая на Тифанию.

Девчонкам было лет по шестнадцать–семнадцать, одинакового роста, около метр шестьдесят сантиметров, с небольшими грудями и стройными фигурами. Первая обратившаяся блондинка, вторая брюнетка. Блондинка была одета в голубые джинсы и красный, расписанный разными цветами топик, обута в белые кеды. Брюнетка одета в футболку с узкими черными полосами, и допускаемую некоторыми девочками школьно–студенческого возраста безвкусицу — былые кеды с черной юбкой чуть выше колен, на плече был накинут небольшой джинсовый рюкзак.