Да, работа шла, пополнение принималось и в дело кидалось – или на буксировку, или на охрану, или на ремонт и восстановление, но дело шло. Вот так четыре дня в аврале и пролетело, когда и поступил срочный приказ, бригаде нагонять передовые войска армии. Мы идём на Ржев. Армия встала в двадцати пяти километрах от Волоколамска – немцы на этом направлении остановили наступление. Нет сил наступать, а Ставка и штаб фронта требуют, вот о нас и вспомнили. Не всё мы привели в порядок, но сорок танков и десять броневиков у нас теперь было, да немного самоходок, так что собрались, а мы уже готовы были, чуял что скоро дёрнут, так что свернулись и двинули за тылами армии, а там и передовая. Я же в штаб армии, получил приказ, даже указали место атаки. Ну-ну, самое неудобное место. Я лучше в другом месте атакую, а на приказ штабистов нашей армии мне плевать. Она, кстати, та же, Двадцать вторая. Часто в её составе воюю.

Найденные грузовики здорово помогли, ничего не оставили, всё взяли с собой. А в садике пусть детишки живут, тот после нас заработает. Заведующая уже приходила. Собственно, она при штабе и была, при хозяйстве, следила, чтобы всё в порядке было. Та тоже в оккупации находилась, не успела эвакуироваться.

Раздражённо дёрнув головой, я посмотрел как капитан второго ранга, военный морячок с Тихоокеанского флота, что загнал свой эсминец на подводные скалы, раскладывает на столе карты.

– Фул-хаус, – сказал тот с довольным лицом.

Бросив на стол карты – не мой день – я кивнул, говоря:

– Ладно, после того, как вернусь с допросов, отдам проигрыш.

Спорили мы на тарелку малосольных огурцов, у меня было две банки, свежий засол. Последние банки, жалко, но отдам, проигрыш есть проигрыш. Да, сегодня пятое марта тысяча девятьсот сорок второго года, и я снова в камере Лубянки, уже как-то привычно. Забавно, даже камера та же самая, для старшего комсостава. На четверых, а там шестеро, два генерал-майора, три полковника, я и себя посчитал, и вот этот кавторанг. И я думаю, он подсыл. Вообще, я всех подозреваю, у всех рожи незнакомые, но кавторанга особенно. Где мы, и где Владивосток. Какого чёрта для разбирательств его сюда дёрнули? Белыми нитками шита его история. Меня же взяли за то, что до полусмерти избил советского генерала. Наглое враньё, подумаешь, в нос дал и в челюсть. Ну да, вдребезги, силушку не сдерживал, взбесил в край, по кусочкам собирали челюсть, но насмерть я его не бил, это наглый поклёп. Впрочем, то, что задержали – по праву, это я не возражал. Генерала бил, это было, так что отвечать придётся. Жаль, звания полковника лишат, да я награды и звания получал, чтобы Мансура переплюнуть, хотел генералом, край полковником войну закончить, вся грудь в орденах. Вообще, эти цацки особо не нужны, честно говоря, в Советском Союзе они не так уж и ценятся. Тяжело даются и легко отбираются, как их тут ценить? По собственному опыту знаю. Хотя награды я и сейчас не сдал, я их честно заработал и владею по праву, а решение суда не приму, каким бы оно ни было.

Вообще, что за эти два с половиной месяца было, это целых две книги написать можно, но я постараюсь кратко. Когда мою бригаду дёрнули, решили пробить брешь в немецкой обороне. Даже небольшие резервы подготовили, чтобы кинуть их вперёд, в прорыв, и моя бригада справилась. Благодаря воздушной разведке и точно нанесённому артиллерийскому удару. Тут не только мой дивизион работал, но и два пушечных полка, мы пробили брешь, начали расширять прорыв. А я взял два лыжных батальона, часть лыжников на машины, другие на буксире, верёвки привязали к грузовикам и на лыжах буксировались. И ночью, в полночь, моя бригада вышла к окраинам Ржева и с ходу его атаковала с трёх сторон. Ну не с ходу, час подготовки, командиров подразделений собрал, нарезал свои участки в городке, штурмовые группы создали, разведка воздушная показала, что в городе войск мало, справимся. На железнодорожной станции скопилось два десятка эшелонов, три из них с цистернами топлива, я туда направил свой стрелковый батальон, усилив его пятью танками, со строгим наказом взять станцию, ничего там не попортив. Справились. Кстати, немцы сами там оборону держать не стали и отошли, как услышали танки, и попали в засаду другой группы, что частично их уничтожила, а частично пленила. Немцы, вообще, сильно были ошарашены, обнаружив нас глубоко у себя в тылу, никто же не предупредил их. Об этом чуть позже.

Надо сказать, исчезновение моей бригады взбудоражило командование армии, радист так и надрывался, вызывая нас, скоты, чуть не испортили боевую операцию, утром я вышел на связь и сообщил, что взял Ржев. Это не сложно, хотя всю ночь шли бои и под утро зачистки. Причём, танковые батальоны и тылы не участвовали, разве что при захвате станции. В основном броневики были задействованы. Встав на перекрёстке улиц, там центр штурмовых групп с командиром, я на прямой связи сообщал, где немцы, и тот посылал бойцов из свободных. Освобождалась очередная группа и посылалась на новое дело. В режиме онлайн видел, где немцы, вот и направлял бойцов. А вот танкисты строили оборону на дорогах к городу, им тылы и стройрота помогали. Ожидались бои в окружении, мы готовились к ним.

А дошли до Ржева легко. Нас где ждали? Да на дорогах, те для автомобилей или железнодорожной техники, обычно так и двигаются по ним, там засады, оборона, и всё такое. А мы пока у Волоколамска добро собирали, нашли сгоревший бульдозер, немецкий. Ну сам трактор не интересовал, а вот мощный ковш, да ещё способный чистить две стороны, в смысле снег не в одну из сторон разбегался, а в обе сразу, меня заинтересовал. Прицепили к тяжёлому трактору и тот на скорости пятнадцать километров в час, быстрее не мог, спокойно прокладывал дорогу. Мы по рекам и болотам просто обошли оборону. Это танки без дорог могут проехать, если в овраги не свалятся, не видимые под снегом, а вот грузовикам трасса нужна. Этот трактор и проложил её, а дрон, ведя разведку, показал, где мы можем пройти.

Идея сработала, и мы добрались до Ржева, избегая дорог. Просто обошли немцев и вышли к городу. А там войск мало, основная масса на передовой нашу армию сдерживала. Ударили в подбрюшье, как говорится, а тут множество складов, станция, забитая эшелонами. Всю логистику им порушили, и тем кровь из носу нужно было нас выбить из города, потому и готовились к серьёзным боям.

Во время зачисток меня взбесили полицаи, забежало полтора десятка в здание детдома, немцы ещё не разогнали воспитанников, хотя кадры среди них подбирали. В общем, взяли детей и воспитателей в заложники. Пока мои бойцы окружали здания – там три на территории – я туда рванул. Вот это меня серьёзно разозлило. Использовал «подавитель» разведчика, и взяли их без жертв. А полицаев потом повесили, мой приказ, не люблю таких хитрозадых.

Горожане хорошо нас встретили, здорово помогали, немало немцев и приспешников выдали. Нам самолётами прислали администрацию для города, гражданское правление и сотрудников НКВД. В городе два лагеря военнопленных освобождено было, проверяли их. Один для командиров, две сотни, а в строй можно едва половину поставить, остальные ослаблены от ран, недоедания и побоев. Другой для рядового состава, чуть больше пяти тысяч. Много свежих. Кстати, были бойцы и моей бригады, три десятка. Тут тысячи три в строй можно поставить, что мы и сделали после всех проверок.

Сформировали несколько артдивизионов, у немцев отбили, да три стрелковых батальона. При обороне города те здорово пригодились. Немцы фронт не удержали, да с такой логистикой как? Но всё равно девять дней мы держали оборону Ржева, хорошо, припасов много – и горожанам, и нам хватало. Да ещё бы на месяц хватило. Жаль, штаб Девятой немецкой армии находился ближе к фронту, и его бы взяли. А так тот уцелел. В общем, когда обессиленные стрелковые дивизии к нам прорвались, мы ещё встречный удар организовали, на подступах к городу мы три пехотных дивизии немцев положили и итальянскую лёгкую бронетанковую бригаду.