В общем, по лагерю пошла тревога. Не боевая. Старик умер ночью, похороны были утром. Сейчас еще обед не наступил, а лагерь уже сворачивался. Прошло не три, а только два с половиной месяца, как мы стояли здесь, но хан так решил, а сам после похорон сразу улетел в столицу. Я встал, как и остальные, и, отряхивая задницу от мусора, подошёл к надсмотрщику и позволил надеть ошейник. А как по-другому? Вся погрузка на нашей шее.

Тяжело дыша и обливаясь потом, я на нетвёрдых ногах, под злорадные ухмылки сокамерников, прошёл в пентаграмму, антимагический ошейник с меня уже сняли, и, отойдя в сторону, осторожно сел. То, чего я так опасался, случилось. Перебазирование прошло неплохо, к наступлению темноты как раз закончили с обустройством на новом месте, вытянули воду наверх, устроили купальни, колодцы, туалеты и причальные мачты. В общем, обычная и привычная работа. Меня направили в группу, которая последней покидала старый лагерь. Так как бытовиков у ханцев было шесть, то пятеро направились к новому лагерю, а я остался здесь, всё равнял с землёй. Рядом со мной ходил охранник – я же без ошейника, иначе работать не смогу. Для того чтобы всё сделать, мне выдали мелкий камешек кварца, заполненный маной под завязку. Своего-то источника не хватит. В общем, после лагеря на месте нашей бывшей стоянки осталась степь с густой травой. Я восстановил её даже там, где стояли шатры, и ничто не напоминало, что тут раньше что-то было. Все купальни под открытым небом, колодцы и мачты – всё убрал, водяные жилы вернул на глубину. Это приказ хана – в этом мире к экологии относились довольно серьёзно. Когда за нами прилетел шелх, я уже закончил, и меня доставили к новому лагерю. Недолго летели – часа два, ветер умеренный, значит, новый лагерь километрах в трёхстах от старого.

Утром меня вывели, надели ошейник и привязали к столбу, где рабов наказывают, и – двадцать ударов кнутом, всю спину изодрали. Три часа у столба простоял, уже сознание начал терять, когда, наконец, привели лекаря, дали напиться и вернули в пентаграмму. Маги-рабы покидали свое пристанище крайне редко, когда не хватало рабочих рук, а обычные рабы с утра до вечера везде летали, как мотыльки.

Сказать, что я был зол, значит ничего не сказать. Если ранее я смотрел на местных кочевников с симпатией, нравился мне стиль их жизни, давно примеривал его на себя, то теперь это враги, такое не прощается, хотя я краем сознания понимал причины экзекуции – указать мне моё место. Даже не стали выдумывать причины, просто для профилактики. Однако характер у меня такой: сделали мне плохо – враги на всю жизнь. Буду мстить. Сейчас же устроился на своём обычном месте, в углу пентаграммы, мне, к слову, одеяло так и не выдали, спал на голой земле. Соседи по камере делиться ничем не собирались, хотя лишние одеяла были, я видел. Ну, как они со мной, так и я с ними. В побег уйду один, друзей у меня тут нет. Тело в порядке, лекарь поработал неплохо, на уровне. Вообще, выкупиться из рабства довольно легко, если родственники это могут оплатить. По сути, это и есть основная статья дохода и цель набегов на соседние государства. Я же – сын рабыни, соответственно – тоже раб, на мою ауру поставили метку, и выкупать меня уже некому.

Ладно, тело в порядке. Ничего, что руки и ноги трясутся, это лишь последствия экзекуции, продолжу взлом защиты, а потом – в бега. Уже всё продумано.

Я не шучу, несмотря на серьёзную охрану, шансы были, потому как у меня имелись свои секреты. Я получил некоторые знания от учителя и был единственным, с кем он ими поделился. Пока есть время до темноты, стоит описать, как учился. На второй год обучения (мне как раз шесть лет исполнилось) поинтересовался у учителя, почему знания не передают амулетом, как язык, а приходится тупо учить и практиковаться под присмотром. Он, особо не раздумывая, сообщил, что добровольцы умирали от таких опытов. Размышлял я примерно неделю и снова подошёл к учителю. Причём, общались мы письменно, на магическом пергаменте, лишнее стирали и писали снова. Причина банальна. Нас могли прослушивать. У охранников с собой ключ-амулет доступа в пентаграмму и подслушивающее дистанционное устройство. А ну как рабы побег замышляют? Даже шёпот слышно, так что в такие моменты мы общались письменно. Это, конечно, не быстро, зато тайно и практично. Я письменно пояснил свои мысли. Если брать память одного мага и устанавливать в память другого, то не удивительно, что подопытные погибали – объём большой, мозг не выдерживал нагрузки. А если передавать понемногу? Учитель месяц размышлял, делал выводы. В общем, решили попробовать, на мне, конечно. Сам учитель вполне умел делать амулеты языка высшего качества, и тот, коим меня обучили, – как раз его работа, первый уровень сложности. Да, к слову, градация в артефактах по уровню сложности тоже имелась. Пять уровней, пятый самый низкий, поделки деревенских одарённых, потом четвёртый, уже серьёзный и основной для использования населением этого мира, третий – заметно сложнее, средний по мощности. Потом второй, и первый – самый сложный и мощный. Бывают ещё и без уровня, но таких немного. Думаете, почему немного? Я сам был в шоке, когда учитель объяснил. Таких трудоголиков в учёбе, как мы с ним, – мизер. Лень – вот что довлеет над местными жителями. Всё есть, зачем учиться? Так что настоящие мастера – трудоголики, остальные поднялись на уровень, что им нужно по минимуму, и дальше их не заботит. Не очень удивлён, на Земле – так же. Я и на Земле был трудоголиком. У нас в клане всего двое таких – я да дед, глава клана. Мне казалось, он поглядывать на меня начал как на свою замену, но, к счастью, я оказался здесь. Никогда не желал быть главой клана, как мой отец. Это каторга, а не честь.

Я немного отвлекусь и поясню, почему учитель оказался в рабстве и откуда у него некоторые уникальные для Зелёной знания. Он отдыхал на каникулах у себя в замке, и произошёл прорыв пространства. Если проще, то сюда в этот мир перешёл путешественник, тоже граф и маг, но уже архимаг. Нет – магической машинкой для перемещения он не поделился, да и торопился куда-то. На Зелёной оказался случайно, из-за сбоя в протоколе перемещения, две недели чинил устройство, пока жил у учителя, потом направился дальше. Естественно, они обменялись знаниями, проверяя друг друга. Учитель был вынужден признать, что по уровню сильно отстаёт и в мире этого пришлого графа даже на мага бы экзамен не сдал, слишком велика разница. Явно шла деградация в магическом искусстве! Ну, это ладно. Архимаг поделился кое-чем и исчез. Обещал вернуться через пару лет, как проблемы решит, но не появился. Видимо, враги сильнее были. Так вот, самое важное, чему он научил, – пространственная щель. В мире Зелёной не было безразмерных сумок или пространственных хранилищ, видимо – утерянные знания, обходились тем, что есть. Вот архимаг и научил делать такие безразмерные сумки. Сложное искусство. Простенькие сумки со снижением веса и увеличением в объёме в пять раз, даже эти ниже второго уровня не бывают, а более мощные – уже первый уровень, тут полное снижение веса поклажи и увеличение в пятнадцать раз. Правда, не каждая сумка подойдёт для «модернизации», нужна обязательно кожаная и обработанная специальным алхимическим составом. Я под руководством учителя сделал три таких сумки. Две – второго уровня, и одна – первого. Только они пока пустые, хранить-то нечего.

Теперь по поводу самого главного. Оказалось, можно создать пространственную щель, если проще – место для хранения личных вещей мага, её не заблокировать, и она всегда при тебе. О да, у меня такая штука есть. Правда, вызвать её и прикрепить к ауре крайне сложно. Требуется сплести пальцами довольно сложную конфигурацию. Учителю год потребовался, каждый день плёл это кружево и направлял на ауру, пока не проявилась крохотная щель. Объём может быть любой, главное – лимит веса не превышать. Причём эти безразмерные сумки одна в другую положить нельзя, конфликт в магии, а в пространственную щель убрать их можно, разные системы, как говорится. И да, эту щель можно качать, увеличивая размер. Причём качать сколь угодно долго, размеры бесконечны. Только этот размер увеличивается очень медленно. Я только через полгода после начала раскачки смог её активировать. А дальше семь лет качал. Это было на удивление просто. Вставал до рассвета и убирал в щель камень-валун, доставал обратно и снова убирал. Так и качал. Валун у меня был вместо спортивного инвентаря, ещё занимался бегом вокруг шатра, ставил удар, постепенно увеличивая вес камня. Ещё были каменные гантели и штанга. Так что утром – час перед тренировкой, и как стемнеет – ещё два, каждый день без перерыва эти семь лет. Спал по шесть часов, не более. Примерно по сто килограмм в год добавить получалось. То есть моя щель на данный момент может удерживать в себе вещей на семьсот сорок три килограмма. Каково? То-то. Я туда и убрал часть инструментов учителя, несколько созданных мной амулетов, что не числятся на балансе, и всего один мелкий рубин, полный маны, больше не смог стащить, всё подотчётно, а привлекать к себе внимание многочисленными пропажами я не хотел. Вот продовольствия не было, я же тренировался. И так мало давали, едва хватало, так что ничего не скопил. Да и не видел я проблем с этим. Ещё достану. К слову, учитель за сорок лет свою щель всего на три тонны накачал. Да ему больше и не нужно было, он бы сбежал, да семья его предала. Они, наоборот, помогли с захватом, он был уверен в этом. Утечка ушла от них – и про знания по этой пространственной щели, и уж тем более о безразмерной сумке, жена видела, как он доставал вещи из ниоткуда. По сути, учитель тут прятался от тех, кто возжелал постигнуть сии тайны. Кстати, хан говорил, что его хотели выкупить, мол, поспешили с продажей, очень много давали, но он отказался.