— Да в порядке он! — надрывался призрак, прижимая голову преступника к асфальту. — В порядке!

Ему никто не верил, ультимативно требуя допустить к пострадавшему.

В царящий бедлам вмешался Серёга. Подбежал к крупному мужчине с медицинским набором в чемодане, схватил его за лацкан форменной куртки. Долго шептал на ухо, периодически показывая Печать. Убеждал, упирая на спецоперацию по поимке опасного психопата и клялся, что за всё ответит лично. Правда, перед кем — не уточнял.

Дальнейшие пятнадцать минут иначе, как фейерверком в дурдоме, назвать язык не поворачивался.

Полицейские, под шумные пересуды зевак, попробовали оттащить Антона от тела задержанного, блокируя при этом Иванова. Оба инспектора сопротивлялись, призывая шефа. Медики лезли напролом спасать и реанимировать, разом позабыв про только что услышанные пояснения. Фрол Карпович орал на всех, требуя «вести себя прилично и не мешать злодея удерживать».

Кто его слушал, кто игнорировал. Самый ретивый полицейский доставал из кобуры пистолет, а второй из медицинской бригады хлопотал рядом с водителем. За того напарники не сражались. Обычный человек, в отключке. Пусть лечат на здоровье.

Все ругались, спорили, некоторые норовили отпихнуть Швеца от тела, иногда весьма грубо.

Точку в происходящем поставил рёв трескучего звукового сигнала, исходящий от примчавшегося минивэна с длинной надписью на борту, обозначающей принадлежность к крайне серьёзной организации, наделённой почти безграничными полномочиями.

Из него высыпали люди с автоматами, в масках, бронежилетах и шлемах. Взяли в кольцо задержанного, без малейшей вежливости отгоняя всех посторонних. Иванову досталось прикладом по плечу, но он не обиделся.

Следом к разбитому микроавтобусу подошли двое из ранее виденных молодцев в похожих костюмах. Те самые, что забирали Мохова, заместителя владельца обнальной конторы.

Замелькали удостоверения, все разом похватались за звонилки, уведомляя каждый своё руководство о вмешательстве новых сил. Изредка аппараты кочевали из рук в руки, согласовывая детали и должности уполномоченных.

Утряслось быстро. Медики, отстав от водителя, пришедшего в себя и начавшего бессмысленно пускать пузыри из слюны, отбыли восвояси. Туда, где от них действительно имелась бы польза. Потом, под бдительным полицейским надзором, вооружённые бойцы перенесли упыря в минивэн, следом потащили водителя. Антон по-детски прыгал на одной ноге рядом с задержанным сердцеедом, ни на мгновение не ослабляя контроль.

Последним в салон машины с мигалками забрался Фрол Карпович, напоследок горько обратившись к околачивающемуся поблизости Серёге:

— Из тебя шофёр как из меня... Остолоп! Телегу с дерьмом водить — и ту бы тебе не доверил. Всех искупаешь, — инспектору достался тяжкий вздох, наполненный разочарованием. — Пешком ходи, раз к ремеслу неспособен! Выкручивайся, паскудник! Сам теперь своё варево хлебай, и не вздумай меня зазря тревожить! — после к присевшему у дверей Швецу. — Брысь наружу! Без тебя управлюсь. Довезу до... куда положено!

— Фрол Ка... — призрак попытался влезть с разъяснениями, однако мощнейшая оплеуха буквально отшвырнула его от машины.

— Сгинь, образина!

На помощь шефу пришёл Иванов, оттаскивая друга подальше от минивэна и горячо, сбивчиво инструктируя на ухо:

— Тоха! Деньги в машине! Как хочешь, но убери их куда подальше! Так надо! Потом объясню.

Дальше поговорить не получилось. На инспекторское плечо легла тяжёлая рука полицейского:

— Так кто, говоришь, машину угнал?

— Я, — не моргнув глазом, обернулся Сергей. — Никуда не скрываюсь, готов во всём сознаться, действовал в одиночку, без сообщников.

— А этот? — страж порядка хотел указать на Антона, но он неожиданно очутился метрах в пяти от того места, где только что стоял.

— А этот мимо проходил, — лихо отмахнулся инспектор. — Впервые вижу.

Швеца уже не было.

Полицейский пару раз удивлённо моргнул, его коллега подбежал к микроавтобусу, обошёл разбитый транспорт сзади и непонимающе пожал плечами.

— Сбежал.

— Найдём! — жизнеутверждающе рявкнул патрульный, одновременно застёгивая на Серёгиных запястьях наручники. — Поехали! Сообщи, что угонщика задержали, пусть группу отправляют протоколы писать. И скажи дежурному, чтобы по поводу эвакуатора с владельцами связался...

— Правильно! — поддержал его инспектор, с удовлетворением замечая, как далеко, на грани прямой видимости, стоит Швец с сумкой в руке и крутит пальцем у виска. — Палку срубишь. Палочная система — наше всё. Вяжи супостата!

***

Сумку с деньгами Иванов забрал у друга ближе к вечеру, после затянувшегося оформления всех процедур, назначив встречу в кафе неподалёку от дома. Приходить в гости призрак отказался напрочь, без внятной мотивации со своей стороны.

Намечался серьёзный мужской разговор, вследствие чего инспектор плотно раздумывал, коньяк сразу заказывать или сначала перекусить? В ОВД не кормили.

Все эти сложные вопросы разрешил Швец, заказав большой заварник с чаем и дожидавшийся друга с тем унылейше-стыдливым видом, какой доступен только истинно порядочному человеку.

— Ну, как?

— Могло быть и хуже, — инспектор уселся за столик, придвигая к себе чашку. — Оформили, поскандалили, попугали, на меня оформляют угон. Про тебя долго тошнили, но я под дурачка косил. «Группа лиц» — отягчающее обстоятельство, любой знает. Да на меня и не наседали особо, — он с удовольствием отхлебнул из чашки. — Цирк с комитетчиками и Карповичем им кое-что объяснил. Водили к начальнику, задавали провокационные вопросы о звании и должности — я молчал, затем долго шушукались... В общем, пока отпустили, забрав паспорт. Материал на рассмотрении, уголовное дело возбудят в установленный законом срок. После разбирательства, о чём уведомили отдельно и с пониманием. Я понял.

— Ой-ё... Тебе судимость впаяют.

— Почему?

Озвученное «почему» взбесило напарника, выразившись в остервенелых, обоснованных упрёках:

— Ты совсем с катушек съехал?! Я тачку угнал, а тебе хаханьки? В героя поиграть хочешь, с самопожертвованием и статьёй в биографии?! Серый! В жопу всё... Я набираю шефа, падаю в ноги. Путь спасает! А там хоть в ссылку, хоть в вечный наряд по Очереди.

Руку со смартфоном Иванов перехватил почти сразу. Сжав запястье товарища, с силой заставил убрать звонилку обратно, во внутренний карман пиджака.

— Угомонись! Не будет никакой судимости. Меня откупят! Даже сверхсекретного агента, ненароком угодившего под полицейский замес, корчить не придётся!

— Кто откупит?

— Хозяин вот этих денег, — Сергей указал на сумку. — Иначе чёрта с два он их себе вернёт. Максимум официально заявленной двадцаткой по губам помажем, и то под вопросом. Он же двадцать тысяч долларов в заявлении написал? — замерев на мгновение, инспектор перепроверил в памяти озвученную цифру. — Ну да, точно… Потому не будем нарушать отчётность. Захочет всю сумму, все шестьсот — пусть старается, напрягает связи, коррумпирует, кого следует… Короче, никуда Игорь Львович не денется, впишется, как за родного. Такими суммами не разбрасываются. Разбитую тачку оплатит, с заявлением утрясёт в досудебном порядке, бумаги перепишут как надо. У водилы-газовщика опасных травм нет, свидетели факта угона отсутствуют, так что подлог слабенький. Всё будет пучком. Просто надо кое-кому позвонить.

От злости Швец едва не плюнул в собственную чашку, плохо представляя, что ему делать в данной ситуации. Напарник говорил, вроде бы, правильные вещи, но выводы из них получались однобокие, не дающие пространства для манёвра. Всё зависело от Серёги, от шефа, от денег, и совсем ничего от него — Антона.

— Делай, что хочешь.

Согласно качнув головой, Иванов набрал Ероху, задорно поделился новостями о найденной сумме. В обязательном порядке уточнил, что деньги не пересчитывал и за стопроцентный возврат не ручается по объективным причинам.

Деловой белкооборотень успокоил: