Но как-то незаметно и тряска, и вибрации, и звуки остались позади. И даже несколько взрывов прозвучали уже не так устрашающе. Похоже, мы выбрались из той части туннеля, что шёл непосредственно под подземным городом. Чуть полегче. Однако расслабляться рано: пока не выберемся на поверхность, уверенным ни в чём быть нельзя. Случиться могло что угодно, а не только устроенный пьяными мадрибцами локальный апокалипсис.

Несмотря на это, дальше я шёл ещё медленнее. Во-первых, стало почти совсем тихо, а во-вторых, Женька весил не пятнадцать килограмм. И в-третьих, с одной порезанной ладонью не так-то просто его нести.

Я не прикидывал, сколько времени прошло после падения, может, пара минут, может, все тридцать. Путешествие закончилось неожиданно. Слава пустоте, что в этот раз индикатором возникшего препятствия стала не голова, а нога. Проход дальше был перегорожен. Я осторожно опустил Женьку на пол, заодно проверив пульс. Сердце стучало в прежнем ритме. Ну хоть не угробил по неосторожности. Ближайший-то реаниматор сейчас находится на другой стороне планеты!

Освободившись на время от ноши, я ощупал препятствие, перегораживающее коридор. И едва не рассмеялся: это была всего лишь дверь, отворяющаяся на себя. Поэтому первоначальный пинок в качестве способа открытия и не сработал. Зато ручки работали отлично. Идём дальше. Я поднял Женьку обратно с пола и снова взвалил на спину. Затем потянул за одну из ручек и открыл дверь.

Сделав несколько шагов, я внезапно остановился. Тьмы больше не было. И станции «Даэдран» тоже. Коридор обрывался буквально через пару метров. Высоко на небе мерцали звёзды, а внизу чернела бездонная пустота. Удар антиматерией просто «съел» станцию, или что тут было раньше.

— Наконец-то, — внезапно раздался голос сверху. — Я уж думал, вы не появитесь. А корфинянские вина сами себя не выпьют!

Маддар, всё та же ночь

— Какие, к фарху, корфинянские вина? — выругался я.

— Не могу знать, — ответил Менах Самерх. — Ты же марки не называл.

— Ты всё прекрасно понял! — произнёс я. — Чем шутки шутить, лучше помоги взобраться наверх.

— Это будет сложновато, тут метра три до вас, — сказал мадрибец. — А верёвки нет?

— Если бы была, то не стали бы просить помощи. Ты сам-то как туда залез?

— Так не было воронки, — запросто ответил мадрибец. — Буквально за несколько минут до вашего появления образовалась. Повезло.

Я внезапно осознал, что не упади мы в темноте, то быть нам аннигилированными в ничто. И никакая армия не смогла бы собрать двух галактических шалтаев-болтаев. Не из чего.

Пока мы мило беседовали с Самерхом, Женька подал «первые признаки жизни», а попросту застонал. Неожиданное появление мадрибца заставило меня ненадолго забыть о ноше, оказавшейся после спада адреналина довольно тяжёлой. Я снова опустил Евгения на пол, но в этот раз прислонил к стенке.

— Что случилось? — произнёс мой друг, приложив руку к голове. Бить по щекам или ещё как-то приводить в чувство его не пришлось.

— Ничего особенного, — ответил я. — Ты упал и ударился головой. А потом я тебя вытащил.

— Куда?

— На место, ещё пять минут назад бывшее станцией «Даэдран». Так что ты своей неуклюжестью, можно сказать, спас нам жизнь.

Женька с трудом поднялся, отказавшись от помощи. Его немного шатало, поэтому попытка подойти к краю обрыва была тут же мной пресечена. Не хватало ещё по глупости свалиться.

— Не тошнит? Голова не кружится?

— Да чему там сотрясаться? — ответил Евгений. — Одна кость.

— Шутка устарела ещё до моего рождения, — не остался в долгу я.

— Да всё в порядке.

— Отлично, — подал голос Самерх. — Тогда вы сможете залезть наверх с помощью друг друга. И немного с моей.

— А ты вообще как тут оказался? — с удивлением спросил Женька.

— Я уже говорил твоему другу: хочу попробовать корфинянские вина.

— Ну так пробуй, если найдёшь, — ответил Евгений. — Мы-то здесь при чём?

— Так они же у вас на корабле!

— Сам сказал, что не собираешься туда через полпланеты переться, — заметил я.

— Полчаса назад это действительно выглядело авантюрой, — произнёс Самерх. — Но обстоятельства изменились. К тому же я не собираюсь напрашиваться. У меня есть, что самому вам предложить — глайдер.

— Что? — одновременно выкрикнули мы с Женькой.

— Это такой аппарат для передвижения по поверхности планеты, — продолжил Самерх, хотя мы и так прекрасно это знали.

— То есть уничтожение станции «Даэдран» тебя не смутило? — спросил я, а потом указал на небо: — Они всё ещё следят за нами.

— Твой друг уже полностью пришёл в себя? — не стал отвечать мадрибец. — Давайте, помогу выбраться. А потом расскажу, что узнал.

Длинная ночь всё ещё продолжалась. Мы с Женькой и Самерхом сидели в убежище мадрибца и обсуждали наши дальнейшие планы. Но перед этим мне пришлось попотеть, уговаривая друга принять помощь мадрибца. Евгений всё ещё не мог убедить самого себя, что без бывшего капитана «Гончей» нам придётся гораздо сложней. Даже по прошествии времени воспоминания о приключениях на «Аресте» были ещё свежи в памяти. Тяжёлый год выживания на Маддаре никак не повлиял на отношение Женьки к ушлому пирату. Самерх, по мнению моего друга, может говорить что угодно: всё равно в итоге это окажется либо ложью, либо полуправдой, либо новой подставой.

Я же убеждал Женьку, что хотя Самерх нам действительно не друг, но как и в прошлый раз наши пути-дороги временно соединились. И сейчас это даже важнее, чем поиск информации после того самого прыжка сквозь два миллиона световых лет. В итоге Евгений всё же согласился, но пообещал внимательно следить за мадрибцем.

— Давай для начала проясним ситуацию, — сказал я, когда мы устроились в одной из более-менее свободных и чистых комнат в убежище. — Перед тем как мы свалились на тебя, нас пытались казнить, сбросив в чан биореактора.

— Очень хорошо. И почему же не получилось?

— Сработала защита от несчастных случаев на производстве, — немного официально ответил Женька. — После сообщения о спасательной операции неких Свободных планет Маддара в городе началось настоящее безумие. Так что просто забыли выключить.

— Это они зря, — с сожалением заметил Самерх.

— И хотя ты не захотел нас тогда слушать, — Женька не стал обращать внимание на подколку, — но всё же скажу, чтобы не было вопросов о моём появлении: я жил на станции, которую потом Фария превратила в город, почти с самого начала. По счастью, тут перед самой катастрофой застрял на сортировке целый контейнер с корфинянской едой.

— Не очень-то верится, но я и не собирался интересоваться твоим прошлым. Раз удалось выжить, значит, ты и впрямь везунчик. Может, поэтому я потом и передумал.

— А теперь проясним момент с тобой, — заявил я. — Чтобы тоже не было дальнейших недоразумений. Как ты сам выбрался и откуда достал сведения об изменившихся обстоятельствах? И главное, когда? Между нашими последними двумя встречами прошло минут двадцать, не более.

— Выбрался просто: очнулся и нашёл выход. Не помню, кто у них там главный по охране, но надо было снова меня связать, а не надеяться на парализующий эффект от станнера. Старина Менах Самерх и не так может удивить, — с гордостью сказал мадрибец. — Работа контрабандистом — это прежде всего подготовка ко всяким неожиданностям!

— Помню ваши неожиданности на Аррае, — ехидно вмешался Женька.

— А… — отмахнулся Самерх и высказался примерно в духе русской поговорки: — И на старуху бывает проруха.

— Принимается, — заявил я. — Но что по обстоятельствам?

— Ещё раз повторю, что система охраны поставлена из рук вон плохо, — мне даже показалось, как Женька едва заметно скрипнул зубами. — Пистолеты и ножи отобрали, а маску почему-то нет. Ну ты помнишь, которая от лицевой части шлема.

— Хочешь сказать, что там всё же не просто светофильтры стоят, — уже догадался я.