— Да, Герда — ты абсолютно права. Все справедливо сказала, не поспоришь. Пока мы вчистую проигрываем, господа… и дамы. Ну а чем можем ответить в данной ситуации? Если реально? Карательным рейдом по киеренским селениям? Так они кочевники, да и в степи себя — куда вольготнее наших эльфов чувствуют. Пока хоть одно становище без локатора обнаружим — десять раз сами подставимся. В той степи всех до одного и положат, — он снова шумно выдохнул большое облако горького дыма, — На штурм албанского гнезда пойти? На авось по минному полю? Не имея представления ни о чем. Без того же локатора, сонара и менталиста? Совершенно не представляя себе возможностей их лидера? Готов забиться на сто к одному — нас разберут, даже особенно не вспотев. Да и пиндосы на это не пойдут. Дружба — дружбой, союз — союзом, но они ребята крайне прагматичные. Да и полноценного, реального союза-то, как такового — ещё нет. Кому и на каких условиях о нем сейчас с американской порталисткой договариваться? В младшие напарники идти? Нам только содружество равных необходимо.

— Согласен, — поддержал его Шептун, — расклады таковы, что ни я, ни ты, ни Долгий — при сложившихся обстоятельствах не можем быть полноценными лидерами. Не имея возможности управления порталом и без умений Егора. А ты, — обернулся он к девушке, — не можешь нам полноценно помочь в этом. Извини, но твои возможности порталиста — слишком ограниченны.

Ольга кивнула.

— В общем: нам срочно нужен Горан! — черноволосая женщина, как кинжалом — решительно рассекла воздух узкой и стремительной ладонью, — Без него мы ни тут, ни там не справимся.

— Вынужден признать, что мудрейшая мать всех змей — дело говорит. — Шептун встряхнул своей тяжелой и густой гривой. — Поэтому уже завтра — я с группой отправляюсь на Землю.

Мерно покачиваясь в седлах, неторопливо движемся верхами по пыльному неширокому проселку. Вальяжно. По-хозяйски.

Колонна не слишком велика. Пятеро «разумных обратившихся», десяток мутантов — охранников, Чип с Дейлом и я — главный злодей этого сектора. Егорушку сегодня с собой брать не стал. Оставил «на хозяйстве». Ох, как же он затемпературил! Не сказал ничего естественно, но по глазам видно было — зело опечалился. Видать решил, что из барской милости вышел, дурачок. Ничего — переживет, маньячонок мерзостный.

В сочной, еще не выгоревшей малахитовой траве позитивно и задорно желтеют одуванчики. В безмятежной полевой тишине мультяшными автоматчиками стрекочут кузнечики и микровертолетами жужжат неспешно барражирующие на бреющем полете пчелы и шмели.

Лошади и люди время от времени подвергаются свирепым и неожиданным атакам слепней-истребителей. На небе ни облачка. Пока еще не очень жарко, но вот-вот уже начнет припекать. Лето!

— Дымом пахнет, — полуобернувшись в седле, по-собачьи втягивает воздух ноздрями Драгон — один из моих «офицеров». Из «скрытой оппозиции», кстати.

— Видать, наши гамадрилы очередную деревню сожгли. Где-то рядом должна быть — только что кладбище проехали, — небрежно пожимаю плечами в ответ, — Или трава неподалеку горит. А может и сами местные — свои хаты подпалили, перед тем как в лес убегать. Боятся они нас… почему-то.

Драгон довольно хмыкает. Ему явно очень нравится — быть страшным и безжалостным. Остальные офицеры тоже — похоже не прочь отыгрывать персонажей жутких вечерних страшилок для детей. Ухмыляются демоны — даже по их затылкам это вижу.

Для душевного покоя сверяюсь с локатором. Норм. Все просто замечательно. Никого лишнего в округе.

Въезжаем в тень небольшого придорожного перелеска, которых в нашей лесостепной местности там и тут, на каждом квадратном километре понаразбросано столько, что считать устанешь. Лошади инстинктивно замедляют шаг. Всадники этому ничуть не препятствуют — в тени даже сейчас — с утра, гораздо комфортнее, чем на открытом солнцу пространстве.

Во рту сушит. Притормаживаю коня. С удовольствием прикладываюсь к фляге — вода в ней хоть и отдает металлом, но зато еще не успела нагреться. Хорошо! Неспешно закуриваю — взмахом руки показывая задним обгонять и продолжать движение.

Где-то наверху, в ветвях березок — о чем-то своем, невесомо-крылатом верещит стайка птичек-невеличек. Живенько так, экспрессивненько и похоже — малость недоуменно.

Внезапно и совершенно неожиданно для окружающих — воздух наполняется резким и свистящим злым шелестом.

По всей длине колонны недоуменно и болезненно вскрикивают люди, лошади и «мутанты».

Драгон — еще живой, растерянно, мешком сползает с седла, заполучив по стреле в шею и бедро.

Дейл ревет злобным бегемотом. У него древко стрелы торчит из массивного плеча.

А чего это я раззявился? Некогда любоваться дождем из стрел. Не в кино сижу!

— Уходим, быстро! За мной, оба! — натягивая повод, кричу своим телохранителям. Мы торопливо разворачиваем своих коней и огибая уже выбитых задних, быстро сваливаем в ту сторону, откуда только что неторопливо появились.

Выскакиваем из сектора обстрела. Вырвавшись из ловушки, на ходу оглядываюсь за спину — за нами никого. Все остались там. Под ливнем стрел и болтов. Вижу как из кустов подлеска серыми хищными кошками на дорогу выпрыгивают стремительные силуэты.

Несемся прочь. Подальше от коварной, безжалостной западни. Все предрешено. От своей судьбы никто не скроется. Её, как известно — не нагребешь.

Где-то сзади — сейчас умирают мои преторианцы. И дурашливо блажит хриплый голос, выкрикивающий: «Партизанен. Ахтунг. Алярм, ннах!»

Отскочив метров на пятьсот — семьсот, останавливаю коня. Снова разворачиваю его в противоположном направлении. Уж прости ты меня за этот бестолковый «челночный бег», дружище! Самым отборным овсом рассчитаюсь. Зуб даю!

Приказываю своим телохранителям — замереть столбами и ждать повелителя здесь. Оба болвана послушно трясут головенками. Дейл, рыча и кривя свою широкую и потную, плоскую рожу, принимается вырывать из плеча глубоко засевшую в нем стрелу. Бросаю Чипу флягу со спиртом — приказываю залить им дырку в теле напарника. Растяпа не успевает поймать. Фляга плюхается вниз, под копыта коня. Вот же раззява! Мутант лезет подбирать её. Надо будет позже самому озаботиться раной охранника. Ну, вот не хочется мне их терять. Это же мой живой щит как-никак. От любых попыток агрессии с любой из сторон.

Еще раз дублирую команду: ожидать меня, не сходя с этого места. Бесстрастно кивают. Все-таки есть в этих безмозглых существах своя прелесть — они не рассуждая и не заморачиваясь вопросами — выполняют абсолютно любые приказы. В подобной ситуации, какой-нибудь Шептун уже начал бы активно лезть в бутылку, настаивая на том, чтобы разделить предстоящую опасность с возвращающимся к месту засады командиром. А эти повинуются без лишней пены. Надо — значит надо. Идеальные солдаты и подчиненные!

Если доживем до того времени — я их в портал перекину. Пусть землю пашут — они ребята могучие и в грубом физическом труде — сто очков вперед любому дадут. На них и самих — без лошадей пахать можно.

На рысях, решительно приближаюсь к месту побоища.

Вывернув из-за поворота, понимаю, что все закончилось. Вижу фигуры, неторопливо бродящие по дороге и методично добивающие подранков. Другие собирают в кучу разбредающихся коней.

Кто-то из наших, со спины не узнаю́ кто — стреляет из арбалета в голову, лежащей на боку лошади. Видно — случайной шальной стрелой зацепило беднягу.

Первым моё приближение замечает остроглазый Тар.

И без того светлое лицо вождя союзников озаряет просто-таки лучезарная улыбка.

— Горан! — громко выдыхает молодой нугари.

Народ дружно оборачивается. От вида их улыбок меня пробивает на «гусиную кожу». Глаза поневоле начинают блестеть влагой. Свои! Родные! Мой прайд! Моя стая!

Спрыгиваю с коня.

— Потерь не имеем. Все исполнено согласно плану, командор! Как и было задумано, — в своей манере ухмыляется Шептун.