— То же самое, но ничего, выдержу, осталось совсем чуть-чуть до корабля, — отвечает Женька и упирается головой в руль. Машину резко ведёт влево, она наезжает на камень и переворачивается.

Ой-ё… Как больно — обломившаяся труба от дуги безопасности впилась точно в бок. Скафандр почти не скомпенсировал удар. Пытаюсь освободиться, но ничего не выходит: замки у ремней безопасности заклинило. Вроде в бардачке я видел ножницы. Так, дотянуться до него… Есть! Достал. Несколько движений острыми лезвиями и ремни перестают мне мешать. Падаю на грунт. Без повреждений. Вывожу на голограмму показания датчиков со скафандра Женьки: живой, дыхание есть, но очень слабое. Я должен успеть добежать и донести! Осталось каких-то парочка километров!

Кислород из баллонов позади кресел бесполезен. Я всё же попытался им воспользоваться, но система безопасности попросту не дала мне включить подачу, закупорив выводное отверстие шланга. На дальнейшие эксперименты времени нет: заряд скафандра тает с каждой секундой. Освобождаю Женьку от ремней, взваливаю его на спину и начинаю свой забег со смертью.

Голова ещё больше кружится, перед глазами мельтешат круги. Я всё ещё здесь? Евгений? На месте, я тоже. Генерация кислорода почти на нуле. «Вояджер», ну где же ты? Уф-ф, замечаю свои старые следы. Здесь нечему замести их. Говорят, там, где ходили американцы в шестьдесят девятом, поставили ограждение, чтобы увековечить первые шаги человечества по Луне. Не видел, не бывал. Но мои собственные отпечатки ног вдохновляют.

Тащу Женьку на невысокую горку, за ней должен уже стоять корабль. Перетаскиваю через гребень. Вот ты, дорогой. Дошёл, слава пустоте. Качусь вниз, увлекая за собой бесчувственное тело друга. «Внимание, состояние космонавта № 2 критическое… Внимание, космонавт № 2 не подаёт признаков жизни». Как не подаёт, что значит, не подаёт? Из последних сил встаю и бегу, а на самом деле еле передвигаю ноги. Скорее, скорее!

Я внутри, я дышу! Кислород подействовал опьяняюще: голова ещё больше закружилась. Быстро снимаю с бездыханного тела скафандр и несу Женьку к стазис-капсуле, закрепляю и закрываю крышку. Живи, сука, живи! Мы ещё с тобой тот коньяк не допили. Не допили… Валюсь на пол и отрубаюсь.

Опоздал? Неужели я опоздал? Бегу, бегу за тенью. Та увиливает и не даёт себя схватить. За чьей тенью? Ноги ватные и не хотят слушаться. Смотрю вниз: стою по колено в крови. Из красной жижи всплывает человеческое лицо. Я знаю его, я его убил! «Ты помнишь меня? Помнишь?» Нет, нет. «А нас ты помнишь?» То тут, то там появляются головы без лиц и, не раскрывая рта, кричат, кричат от боли. « Иди к нам, окунись в море крови, что пролил».

— Серёга, очнись, да очнись же!

Меня трясут за плечи.

— А… Что? — я открываю глаза и ничего не понимаю.

— Ну, наконец-то! — облегчённо вздыхает склонившийся надо мной Женька. — Я уж думал, тебя во сне демоны заживо едят.

— Кричал, да? — ко мне возвращается способность адекватно мыслить.

— Не то слово!

— Снилась всякая гадость, — мне совсем не хочется объяснять про ожившие трупы охранников.

— Забудь, это всего лишь сон, — заявляет Женька. — Лучше скажи, откуда я знаю язык арраяр? Не мог же тоже во сне выучить? А то представляешь, просыпаюсь и читаю надпись на незнакомом языке. И всё понимаю! И про стопроцентное здоровье и про выход из стазиса.

— Со сном почти угадал. Стазис-капсула не только лечит.

— Тогда ясно. Программирование мозга и всё такое. Интересная штука.

— А долго я провалялся без сознания?

— Да не очень. Я сверился с показаниями твоего скафандра, получается где-то около часа, — отвечает Женька. — Ещё успеем перехватить корабль с нашим топливом. Если ты сейчас встанешь со своей койки, и мы пойдём запускать «Веясандар».

— Это ты меня сюда перетащил? — вроде вырубился я совсем в другом месте.

— Ну а кто же? Как вылез из капсулы, так тебя валяющегося на полу и увидел. Попробовал разбудить — не получилось. Начал искать подходящую каюту, негоже тебе вот так лежать. Эта выглядела вполне обжитой. Ну и перенёс тебя сюда, а сам пошёл в рубку управления узнавать насчёт организации погони.

— Не получилось? — улыбаюсь я.

— Как видишь, — Женька горестно разводит руками. — А тут и ты напомнил о себе криком. Так что, капитан Вересов, подымайте свою задницу и давайте команду на взлёт.

— Погоди, перед этим надо кое-что сделать, — я встаю с койки и иду ставить скафандры на зарядку.

Первым делом стоило позаботиться о собственной безопасности. Особенно если скоро снова придётся лезть в драку. И хотя в шкафчике переходного отсека уже висели несколько полностью готовых к использованию скафандров, согласно известной поговорке, запас карман не тянет. Пока я занимался делами, кошмарный сон начал забываться, и под конец от него остались только мутные образы.

Через несколько минут я вернулся в рубку управления. Женька за это время уже успел оккупировать одно из кресел и открыть свою копию голографического экрана.

— Интересно пишут! — Евгений оторвался от чтения.

— Нашёл справку?

— Конечно, всегда пользуюсь принципом RTFM. Очень экономит время и нервы.

— Каким принципом? — я не знал подобной аббревиатуры, наверняка что-то программистское.

— Это сокращение, — пояснил для тупых космонавтов Женька. — Переводится примерно как «Прочти же, наконец, чёртову инструкцию».

— Чую, буква «F» в оригинале расшифровывается совсем не так.

— Угадал, — с улыбкой ответил мой друг, а потом спросил: — Ну теперь-то мы готовы к взлёту?

— Мог бы и сам догадаться поставить скафандры на зарядку. Тогда не пришлось бы меня ждать.

— Я догадался, только не успел узнать, куда именно, — сказал в оправдание Женька.

— Принимается, первый помощник, — заявил я. — А теперь давай попробуем догнать тот корабль.

Внимание! Критический заряд резервного реактора. Подъём на орбиту с данного небесного тела небезопасен. Рекомендуется заправить корабль.

— Спасибо за предупреждение, дорогой, но мы именно за этим и летим, — произнёс я в ответ на сообщение центрального компьютера.

Внимание! Двигатели в целях безопасности заблокированы. Требуется подтверждение на включение.

— Подтверждаю включение.

Команда подтверждена.

— Вот заладил, параноик, — заметил Евгений. — Но в чём-то я его понимаю: никому не хочется остаться без энергии.

Длительная маскировка подъела ресурсы «Веясандара». Многие службы, в том числе и тактический модуль, перешли в режим частичного энергосбережения. Объём сферы, внутри которой «Вояджер» отслеживал объекты, уменьшился раза в три. Однако найти среди них большой транспортный корабль не составило труда — такие массивные грузовики штучный товар.

— «Голиаф».

— Что? — переспросил я.

— «Голиаф», говорю. На Земле всего три подобных транспортника, но два из них ещё год назад ушли к Марсу с грузом продовольствия для тамошних колонистов. Так что выбор невелик.

— Но зачем такую дуру гонять за гелием на Луну? Не проще бы взять что-то типа «Титаника»?

— Чего не знаю, того не знаю. Может, под рукой ничего более подходящего не нашлось, — Женька задумчиво смотрел на пиктограмму приближающегося корабля. — Хотя нам это на руку, разгонять его до бешеных скоростей в окрестностях Земли никто не будет.

Несколько следующих часов прошли в томительном ожидании. План нападения мы придумали довольно простой: приближаемся, выравниваем относительные скорости, «стыкуемся» и взламываем грузовой отсек. Последний негерметичен, и там не должны находиться люди, риск для команды минимален. Убивать больше никого не хотелось. Орудовать, конечно, будем не титановыми ломами с урановыми сердечниками, а резаками, которые отыскал Женька. Мне почему-то и в голову не пришло порыться в справочнике по космическому шанцевому инструменту. Хватило только на шутку про лопату.