— Разумеется, можно! — криво усмехнулся Невский. — Это любое бы грамотное вскрытие показало. Но вот его-то как раз и не было!

— Почему? — изумился Куплетов.

— Здесь я могу только предполагать, — развел руками Невский. — Но, наверное, не слишком ошибусь в итоге. Тут многие нюансы выглядят довольно странно. История с женой Ломтева. Майор Афонов это дело сразу завернул, точнее, никакого дела вовсе заводить не стал. Тихонько, без скандала. Дальше: эти загадочные выстрелы у реки — тоже куча неувязок, на поверхности лежат! Никто как будто не заметил. Наконец, убийство Мостова! Тоже, доложу вам. Афонов явно не желал вникать в детали, был готов удовлетвориться первой же возникшей версией. Это не просто непрофессионализм. Ведь и Ломтева, и Мостова знали в городе очень хорошо. Оба — депутаты райсовета. А папаша у пилота, между прочим, — председатель исполкома в ближнем областном центре. Мостов же с этим папашей, да и с первым областным секретарем давненько на ножах. Чего-то там не поделили в свое время. Мостов на плаву держался только потому, что был и впрямь недюжинный хозяйственник, завод держал в передовых, да и в столице кой-какими нужными знакомствами располагал. И Звязгин, хоть и совершеннейший подонок, тоже был не с улицы мальчишка. Эдаких ценных исполнителей всегда стараются беречь, чтоб были под рукой.

— То есть получается: кое-кому не выгодно было, чтобы все убийства расследовались так, как того требует. порядок? — уточнил, приходя в сильнейшее волнение, Куплетов. — А вы догадывались и. молчали?!

— Да, молчал, — угрюмо согласился Невский. — И сейчас пока молчу. Вот разве только с вами говорю. Да кто мне даст хоть слово вымолвить, чудак вы человек!..

— А как же ваше имя, ваши связи?

— Думаете, оно очень громкое? А связи — выше не бывает? — хмыкнул Невский. — Ерунда! Любое имя и любые связи — фикция, ничто, если человек всерьез кому-то наверху мешает. делать дело!..

— Может быть. И тем не менее! — упрямо произнес Куплетов, снова принимаясь аккуратно разливать коньяк по рюмкам. — Ведь не тронули вас, не посмели. А могли, как и меня, — в кутузку!

— Это верно. Стало быть, не так уж и мешал. — с сарказмом отозвался Невский. — Впрочем, намекали поначалу, кто здесь кто, — так, для острастки. Парадокс-то в чем: им лестно, за кого б меня там, в кулуарах, ни держали, что к их делу подключился я! Надежда, видимо, была: вдруг пропою им дифирамбы!..

— Мда, ишь как. И ничего нельзя поделать? — опечалился Куплетов.

— Ну, не знаю, — пожал плечами Невский. — Всяко может получиться, поглядим. Но если суд пройдет спокойно и ничье имя не всплывет, то я не удивлюсь.

— А Звязгин? — вновь напомнил Куплетов. — Он-то как в компанию попал?

— Вот теперь мы дошли и до него, — выпивая коньяк, с удовлетворением кивнул Невский. — У Ломтева был троюродный брат — Николай. Друг друга они понимали с полуслова. О действительной истории с женой пилота Звязгин, вероятно, ничего не знал, а вот то, что Ломтев вооружен, знал отлично: сам же в этом помогал. В ту злополучную пятницу, когда Мостов уволил Звязгина, наш санитар, совершенно озверелый, да к тому же пьяный, примчался к брату, который был тогда на вылетах, и, увидав пистолет, забрал оружие с собой. У реки вышла осечка — Звязгин промахнулся. Эта история стала известна Ломтеву, и тогда он смекнул: вот кого надо подослать домой к Мостову, выхода у Николая теперь нет. Он припугнул брата, посулив все рассказать, если тот не прикончит Мостова. И — для пущего стимула — скорей всего пообещал солидный куш. Три фактора сработали безотказно: страх, ненависть и алчность. А тут Мостов как раз выиграл в "Спортлото".

— А дальше? — между делом наполняя рюмки, не удержался Куплетов.

— В день заезда Звязгин приметил меня, и если до этого еще колебался, то теперь все моментально для себя решил. В том смысле — как обратить улики на постороннего. Внешне мы, когда издали смотришь, достаточно похожи: куртки, рост, бороды, цвет волос. Вечером, за картами, он углядел у вас мой нож и, не задумываясь, прихватил его с собой. А когда вы напились, он, не мудрствуя лукаво, нацепил и ваши галоши, резонно сообразив, что это только запутает следствие. Потом, пока вы спали, а я ходил на завтрак, назад подкинул.

— Вот ведь свинство! — возмутился Куплетов. — Если бы я мог предположить. Да, кстати!.. Лидия Степановна. она была полностью в курсе?

— Увы, — вздохнул Невский. — Она знала абсолютно все. И именно она сразу после выигрыша, о котором ей стало конечно же известно, потребовала от убийцы — или, скажем так, от обоих убийц! — немедленной расправы над мужем. Пока про карточки от "Спортлото" никто практически не знает и, главное, выигрыш еще не получен.

— Но ведь многим было известно, что Мостов играет в "Спортлото"! возразил Куплетов.

— Ну и что из этого? Все играют потихоньку. Важно, как играть!..

Невский умолк и, повинуясь безотчетному импульсу, вслед за тем чуть не прибавил в сердцах: "Эх, Лидочка, Лидочка!.. Ну, придумай ты какую-нибудь байку, соври хотя бы, что муж забыл в ту ночь запереть входную дверь! Ведь ключи-то как раз и привели нас в санаторий — и в конечном счете показали на тебя! Простая ты душа."

Но он не стал вообще ничего произносить. Все равно бы Куплетов не понял.

— Как же вы все узнали? — поразился тот.

— В принципе — довольно просто. Это нисколько не бравада, это и вправду так. Существовали улики: нож, ваши галоши. Вроде бы совсем немного. Но мне стало ясно: преступник где-то здесь, в санатории. Затем всплыла история с пикником у реки. Я подумал, что убийство Мостова как-то может быть связано с ней. А когда узнал о странной смерти жены Ломтева и о том, что следы от реки вели к дому пилота, то почти уже не сомневался. К тому же весьма важную роль сыграл яд. Ну, и определенные мысли вызвало то обстоятельство, что во всех случаях следствие почему-то упрямо отказывалось доводить дело до конца. На Звязгина мы вышли бы и так, труднее обстояло с Ломтевым. У него кругом были алиби!.. Это, кстати, тоже меня насторожило. Жаль, что я с самого начала не поверил вам насчет жениха. Это устранило бы возникшую предвзятость, а она обычно так мешает!.. К тому же вы были пьяны в то утро, и принимать за чистую монету ваши рассуждения.

— Пьян не пьян, а глупостей не говорил, — строптиво поджал губы Куплетов. — Ладно, это уже в прошлом. Мне интереснее другое. Возьмем хотя бы это непонятное убийство на железнодорожной насыпи. Ну, когда старушку порешили. Или сегодняшняя история, наконец! Как вы объясните?

— Загадочного на самом деле тут мало, — охотно откликнулся Невский, взглядом показывая собеседнику, чтоб тот наполнил рюмки. — Вот вы говорите — старушка. Евфросинья Аристарховна на свою беду, видно, чересчур рьяно поделилась кое-какими опасениями с Лидочкой, а Звязгин в тот момент под дверью стоял и подслушивал. Или Лидия Степановна сама чуть погодя передала все Николаю. Кстати, подозреваю, он подслушивал и мой разговор с медсестрой, а потом, не успев сразу скрыться, болтался на лестнице тогда-то, по правде, я малость и задергался, столкнувшись с мнимым двойником. Старушку же, чтоб впредь не трепала лишнего, он убрал. А когда почувствовал, что кольцо вокруг него сомкнулось, то, не рискуя уже появляться в городе, позвонил Ломтеву, все рассказал и — попросил явиться в назначенный час в назначенное место. Он требовал на дорогу — пистолет и свою денежную долю. Ломтев, как известно, чуть опоздал. Наверное, нарочно... Он был жаден и ничего бы просто так не отдал. Я ошибся: стрелял он именно в санитара, чтобы уж потом прикончить и меня. Либо попытаться сговориться, уж не знаю. В эти тонкости я не вникал. Так что, если бы не вы, дружище.

— Пустое, — скромно отозвался Куплетов, от коньячных паров делаясь храбрым и независимым. — Однажды — можно и попробовать. Только. мне точно ничего за это не будет? — с внезапной тревогой спросил он.

— Уверяю вас: ничего! Все было, как говорится, в допустимых рамках.