— Почему вы так думаете?

— Я вспомнила, как однажды ночью этот Краб и еще один мужчина приходили к нам и просили Николаева что-то им сделать или отремонтировать. Разговор шел о каких-то оголенных проводах… Переключении или отключении. Я уже хорошо и не помню…

Майский напряженно ждал продолжения рассказа, по женщина замолчала, и он спросил:

— А кто этот ночной друг Краба?

— Я его видела впервые и больше никогда не встречала.

— Вы могли бы узнать его?

— Конечно.

— Татьяна Мироновна, ваш бывший муж фотографией не занимался?

— Нет, он совершенно не умеет фотографировать.

— Не помните, фонарик у него был?

— Фонарик? Кажется… нет, а впрочем, даже точно — был.

— Какой формы?

— Плоский такой, с большим стеклом.

— А длинного и круглого фонарика у него не было?

— Нет, не видела.

— Татьяна Мироновна, у него чемоданчика плоского, типа «дипломат», не было?

— Нет. У нас были обычные чемоданы.

— Вот вы говорили, что Краб приходил на вашу квартиру со своим другом…

— Да, приходил. Знаете… я вспомнила, что однажды видела его, как он вошел в подъезд одного дома. Это недалеко от книжного магазина по улице Волгоградской. Не знаю, живет ли он там, но видеть видела.

Майский достал из кармана блокнот и внес туда еще несколько записей. После этого он поблагодарил Николаеву и распрощался с ней…

Молодая особа лет двадцати пяти быстро шла по улице в сторону трамвайной остановки. Неожиданно ее догнал мужчина — стройный, высокого роста, одетый элегантно, с большим вкусом.

— Куда вы так торопитесь? — спросил он, улыбаясь.

Девушка хотела отмахнуться от незнакомца, но, взглянув на него, тоже улыбнулась:

— Что вы! Я не тороплюсь, я просто опаздываю.

— Какое странное совпадение! Я тоже не тороплюсь, но чувствую, что могу опоздать.

— И только поэтому заговорили со мной?

— Нет, что вы! Мне просто нельзя опаздывать: я должен проводить вас…

— Меня? А не кажется ли вам, что у меня уже есть провожатый?

— И кто же он?

— Например, муж.

— Муж! Это, конечно, серьезно. Но не так уж и опасно.

— А если к этому добавить, что он мастер спорта или боксер?

— Ничего! Тоже не страшно. Я ведь мастер спорта по бегу.

Девушка улыбнулась.

— На какие же дистанции вы бегаете?

— Пока не поймают.

— Ого! Так вы, значит, стайер? — рассмеялась незнакомка.

Они подошли к трамвайной остановке. Мужчина достал из кармана замшевой куртки ключ от зажигания и предложил:

— Видите, на противоположной стороне машина? Ее владелец, то есть я, с большим удовольствием доставит вас по любому адресу. Если возражений нет, то прошу, — и он сделал галантный жест рукой.

Девушка действительно торопилась, и прокатиться в «Жигулях» с этим симпатичным человеком и в то же время не опоздать на работу было заманчиво. Для видимости она немного поколебалась, а потом махнула рукой:

— Ладно, подбросьте. Я, кроме шуток, боюсь опоздать на работу.

По дороге они познакомились. Он назвался Георгием, она — Людмилой. Договорились, что он встретит ее после работы. Она вышла из машины и направилась к проходной завода. А мужчина сидел за рулем и, улыбаясь, смотрел ей вслед. Крокет, он же Краб, был доволен. Он уже давно выслеживал эту молодую одинокую женщину. Борзова работала кассиром на крупном предприятии. Это как раз то, на что рассчитывал Крокет. К тому же она была недурна собой, имела отдельную однокомнатную кооперативную квартиру. Оставалось только реализовать задуманный план…

Скалов уже устраивался спать, когда в дверях раздался звонок. Василий взглянул на Горелова:

— Кого там еще черти носят?

— Может, участковый? — проговорил Горелов и направился к дверям. — Если он — говори, что приехал сегодня, только на одну ночь.

Щелкнул ключ, и Скалов увидел в дверях незнакомца. Его броская внешность отнюдь не отличалась благородством и привлекательностью: длинные волосы перепутанной паклей свисали на плечи, всклоченная борода, жестко-пронзающий взгляд, казалось, вряд ли могли предвещать что-либо хорошее. Незнакомец был облачен в повидавшую виды болоньевую куртку. Ноги его плотно облегали старые, небрежно залатанные джинсы. Взглянув на ночного визитера, Горелов подобострастно улыбнулся:

— А-а, это ты! Привет, старик! Давненько тебя не видел. Проходи, проходи.

Пришелец молча пожал хозяину руку, пошел в комнату и, мельком взглянув на сидевшего на диване Скалова, бросил:

— Привет! Ты Славка?

— Привет. А ты кто?

Пришелец с секунду помолчал, думая, что ответить, потом кивнул в сторону Горелова:

— А я его друг. Он о тебе рассказывал. Говорил, что свой кореш. Вот и пришел убедиться в этом.

Он уселся на уже приготовленную постель и молча осмотрел комнату. Закурил. Попыхивая сигаретой, спросил:

— Мне сказали, что ты смелый парень и можешь сгодиться для «дела». — И неожиданно спросил: — За что срок тянул?

— За хулиганку.

— Не моя стихия. На магазины не ходил?

— Еще не приходилось.

Пришелец достал из кармана поллитровку.

— Сашка, дай что-нибудь зажрать.

При виде водки лицо Горелова засветилось:

— Молодец, что прихватил бутылку, а то я уже решил, что спать придется на сухой желудок.

Он быстро принес из кухни три стакана, хлеб, колбасу. Водку разлили и сразу выпили. Несколько минут молча закусывали. Затем снова заговорил пришелец. Он обратился к Скалову:

— Так, говоришь, пошутить любишь, морду набить?

— Видишь ли, я человек справедливый. Не люблю, когда детей обижают.

— Каких детей?

— Да когда мне хочется кому-нибудь влупить по чердаку, так я сам себя ребенком чувствую. Ребенок живет во мне. Понимаешь?.. И руки чешутся. Так как же не заступиться за невинное существо!

— Ишь ты! У тебя уже свои приемы выработались?

— А у тебя что — нет?

— Да вроде тоже есть.

Пришелец снова взялся за колбасу, и разговор прервался. Скалов сидел, играя полное безразличие, а в голове — волнующий вопрос: «Кто этот длинноволосый? Не зря же он приперся ночью сюда. Горелов относятся к нему с большим уважением. Значит, это не простой забулдыга, пришедший распить бутылку водки. Да и вопрос, который он задал, тоже свидетельствует, что неспроста эта патлатая образина появилась здесь. А что, если он хочет меня на "дело" взять? Как мне тогда с нашими связаться?»

Пришелец опять первым прервал затянувшееся молчание. Он посмотрел на Скалова, затем на Горелова.

— Ну вот что, братва, дело есть. Если хотите, то через три-четыре часа здесь будет как в раю.

— Конечно, хотим! — радостно воскликнул Горелов и спросил: — А что для этого надо?

— Ничего, натянуть шкары, взять потемнее рубашки и пойти со мной.

— Куда? — спросил Скалов.

— Есть у меня на примете магазинчик один. Час ходу до него. Час на работу и час назад. Итого три часа, и мы можем месяц красиво жить.

— А что за магазин? — деловито поинтересовался Василий.

— Продовольственный. Пару косых там найдем, да выпить и закусон прихватим. Так что если нет возражений, то в путь.

Скалов был в трудном положении. С одной стороны, он прекрасно понимал, что сейчас пришелец его проверяет и отказаться от предложения, значит, сразу же подорвать к себе доверие. Но, с другой стороны, не выходить же ему с этой шайкой на воровство. Василий решил, что надо идти. По дороге попробует позвонить по «ноль-два» и предупредить оперативных работников. Затягивая потуже шнурки на ботинках, он спросил:

— В магазине сигнализация или сторож?

— Старик с дубальтовкой. Спит, как хорек. Вот ты и покажешь, какой у тебя кулак. Дашь ему по чердаку, чтоб ставни захлопнулись, и все тут.

Затем Горелов и с ним ночной гость начали собираться в дорогу, вскоре они уже шли по улице. Василий попытался на минуту отстать от своих попутчиков. Но не тут-то было! Стоило ему приостановиться вроде бы по своим делам за углом — недалеко от телефона-автомата, как ушедшие вперед Горелов и его знакомый сразу же возвратились. Скалову ничего не оставалось как продолжать путь. В голове роем пронеслись тревожные мысли: «Скоро уже магазин, что делать?» Скалов мысленно перебрал десятки вариантов, как сообщить своим, но выхода из создавшегося положения не находил. Единственное, что он твердо решил, — это ни при каких обстоятельствах не допустить кражи. Вскоре они остановились. Незнакомец кивнул на освещенное ночным фонарем небольшое каменное здание и вполголоса проговорил: