— Я же просил тебя сделать это днем, а ты подвел меня.

— А я думал, что ты его не найдешь, и дело придется отложить.

— Думал, думал. Я и не нашел. Обойдемся…

Подсвечивая спичками, они не спеша спустились вниз. Через полминуты послышался лязг металла: за первой дверью была вторая, в бомбоубежище. В нем и скрылись, причем дверь закрыли изнутри на запоры.

Марков остановился, расстроенный и злой. Асаевич что-то замышляет. Но что? Старшина, конечно, мог вызвать помощь. Но не испортишь ли этим дело? Ведь не зря к этому человеку интерес проявляет уголовный розыск. А что, если?..

Старшина поднялся наверх и, выйдя во двор, остановился у небольшого куба. Здесь был аварийный выход из бомбоубежища.

Надо рискнуть! Открыл чугунную решетку, ногой нащупал металлическую скобу. Глубокий колодец вел к лазу. По нему можно продвигаться только ползком. И когда Марков наконец добрался до небольшой металлической двери, ведущей в убежище, пот покрыл лицо. За дверью было тихо, и Марков начал потихоньку, сантиметр за сантиметром, открывать ее. Хорошо, что не скрипит.

Выглянул — пусто. Старшина пролез в дверь и оказался в небольшом помещении. Вправо — коридор, в дальнем конце его свет. Оттуда долетали приглушенные голоса. Марков достал из кобуры пистолет, послал патрон в патронник. На цыпочках двинулся к свету. Слева — небольшое помещение.

— Вынесем во двор, сейчас машина подойдет, — говорил Асаевич.

Старшина осторожно выглянул из-за выступа. Над небольшим сварочным аппаратом склонились Асаевич и незнакомый мужчина.

Дежурная оперативная группа выбыла на маршрут Маркова: более часа старшина не отвечал по рации. Тщательный поиск ничего не дал. Подключены дополнительные силы, прибыли проводники с собаками. Поиск продолжался. Через равные промежутки времени в эфир посылался позывной Маркова. Старшина молчал, и это всех беспокоило. Марков никогда не оставлял участка патрулирования. А раз это случилось, произошло что-то необычное. Почему старшина не сообщил по рации об изменении обстановки? Видимо, не было возможности. А вдруг совершено нападение? Может, убит, тяжело ранен?

Патрульные с большим усердием прочесывали каждый двор, поднимали крышки колодцев, проверяли кустарники, осматривали подъезды, подвалы, чердаки.

— Сто сорок первый, сто сорок первый! — неслось в эфир.

Старшина Марков молчал…

Асаевич поднял аппарат.

— Тяжелый, черт. Бери баллон и выходи следом.

Марков возвратился к люку. Он быстро поднялся наверх, включил радиостанцию:

— Заря, Заря! Я сто сорок первый!

И тут же услышал голос дежурного по райотделу:

— Сто сорок первый, где вы находитесь?

Старшина попросил прислать помощь к хозяйственному магазину. Оттуда он сможет одновременно вести наблюдение и за двором, куда выйдет Асаевич с напарником, и за машиной. Сейчас главное — упредить преступников.

Минуты казались вечностью. Первыми приехали две патрульные машины. В одной из них был Ветров. Марков доложил обстановку. Ветров приказал водителям стать за углом, а сам вместе с Марковым и четырьмя работниками милиции направился во двор. Укрываясь за густым кустарником, они приблизились почти к подъезду, у которого стоял человек. Марков прошептал:

— Асаевич.

Ветров молча кивнул головой. Ждать пришлось недолго. Послышался шум мотора, и во двор въехала «Волга». Асаевич подскочил к водителю, со злостью прошипел:

— Где тебя черти носят? Не знал, что и подумать!

— Где носят, где носят! Нашпиговал секреток, поди разберись. Два часа возились, еле завели, — огрызнулся тот.

Из машины вышел еще один. Он был низкого роста и настолько толстый, что даже темнота не смогла скрыть этого.

— Что вы базар устроили? Работать надо, а не языки чесать. Где аппаратура?

— В подвале, — ответил Асаевич и направился в подъезд. За ним пошли приехавшие. Ветров подозвал одного из милиционеров.

— Заблокируйте одной машиной выезд со двора. Три человека ко мне. Вторая машина пусть подойдет к дому…

Работники милиции предотвратили кражу из сейфа предприятия, где накануне не полностью выдана зарплата и большая сумма денег осталась на ночь.

Напротив Савича сидел Асаевич. Упираться бессмысленно, и он подробно рассказывал о действиях группы. В кабинет вошел Ветров, стал за спиной следователя, молча прочитал протокол допроса.

— Расскажите, где, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с Хоревичем? — спросил Савич.

Асаевич от неожиданности вздрогнул.

— С Хоревичем? Он никакого отношения к нам не имеет…

— Вы отвечайте на вопрос, — перебил Ветров.

— Да, я знаю его. Мы с ним познакомились недавно. Он передал мне привет от знакомого, с которым вместе срок тянули. Хоревич просился пожить у меня несколько дней. Но я не смог приютить его, — сами знаете, под административным надзором состою, каждый день ко мне в гости участковый приходит. Хоревич остановился у знакомого по имени Сергей.

— Как его фамилия?

— Не знаю, но могу показать, где он живет.

— Вы были у Сергея?

— Да, несколько дней назад заходил. Сказали, что Хоревича нет дома, и предложили зайти на следующий день. Но его снова не оказалось.

— А с какой целью Хоревич приехал?

— Он мне об этом не говорил. Сказал, что по делу.

— Почему вы о нем спрашивали, для чего он вам нужен?

— Хотел на дело пригласить. Да, видно, он парень везучий. А то сидел бы сейчас в этом кабинете.

— А как часто вы встречались с Хоревичем?

— Раз пять… Он ведь приехал недавно.

— С кем он дружил в городе? — спросил Ветров.

Асаевич ухмыльнулся:

— Что вы меня все о Хоревиче спрашиваете? Обо мне расспрашивайте. Уверяю, он еще не успел нигде выступить.

Помолчал немного, а затем повторил вопрос:

— С кем он дружил, спрашиваете? Есть тут одна подруга… Хоревич с ней встречался… Люсей звать, фамилии не знаю. И где живет…

— А где работает?

— Не знаю, ей-богу, не знаю, — помолчал и, улыбнувшись, спросил: — А что, она вам очень нужна?

— Да, хотелось бы на нее взглянуть, — в тон ему ответил Ветров.

— Помню, случай был такой. Я и Хоревич ездили на «барахолку», — он хотел дубленку себе купить. Ничего мы там толкового не нашли. А людей на автобусной остановке, что и до вечера не уедешь. Тогда я предложил пройти вдоль шоссе к пионерскому лагерю «Лесная сказка». Оттуда часто машины ходят, могут подвезти. Только мы дошли до поворота, смотрим, из леса «Волга» выезжает, а в ней двое. Мы голосовать. Но водитель дал газ, и машина проехала мимо. А Хоревич стоит и смеется:

— Люська с кадром по лесу раскатывает. Вот стерва, а мне клялась, что со мной впервые мужу изменила.

— Номер машины заметили?

— Нет, но запомнил, что знак желтый и две первые цифры «52». Мой знакомый работает на «Москвиче», номер которого тоже начинается с этой цифры. Потому и запомнил.

— Больше вы не видели Люсю?

— Нет.

— Скажите, Асаевич, а оружия у Хоревича нет?

Асаевич молчал. Чувствовалось, он что-то знает, но никак не может решить, говорить или нет. Савич решил помочь:

— Мы ведь не зря эти вопросы задаем. Нам кое-что известно, так что не стесняйтесь, и давайте уж до конца будем откровенны.

— Да и так всю правду рассказываю. Раз спрашиваете, значит, знаете. Чего уж мне таиться? Да, действительно, видел у него пистолет. Вернее, он сам его показал, и с его слов понял, что Люся имеет к оружию какое-то отношение.

— А почему вы пришли к такому выводу?

— Когда мы увидели ее в «Волге», вернее, после того, Хоревич сказал, что он не питает к Люсе обиды, так как с ее помощью он достал то, что хотел. А когда минут через двадцать достал пистолет и несколько раз выстрелил в дерево, я понял, что он имел в виду.