Досталось тогда Олежке! Нет, отец сильно не бил, только подзатыльник хороший отвесил, а вот стыда… Хорошо, что каникулы были, иначе он не появился бы в школе…

Людка сучка была ненасытная, заставляла его «подмахивать», когда сил у него уже не было; она всякие манипуляции устраивала, чтобы поднять «мальчика», и руками, и губами добивалась своего.

Вот тогда, возможно, и сделала его, «мальчика», непроизводительным.

Что теперь о прошлом горевать. Зато судьба в другом щедро наделила его. Немногие из Ставропольского края выбились в большие начальники. Вот он да Николаша Дубровин. Два видных на селе парня, два отличника в школе, два соперника. Прямо как в том анекдоте о двух медведях, которые не могли ужиться в одной берлоге.

Да, всю жизнь соперничали, и дело до того дошло, что двоим на этой земле стало тесно. Олег Павлович хотел приручить помешанного на идеях коммунизма сверстника, не получилось. Правдолюбца из себя строил, ради никому не нужной справедливости решил друга под монастырь подвести…

Не хотел, видит Бог, не хотел убирать его со своего пути Олег Павлович, но он не дал другого выхода…

Странно, почему по радио не передают хорошую для него весть? Племянник сообщил, что «все в ажуре». Эти менты завсегда из пустяка тайны варганят. А очень бы кстати перед Новым годом. Ладно, подождет…

Олег Павлович выглянул из окна гостиницы. Вчера весь день мело, а ныне еще гуще сыплет снег, и ветер беснуется, гнет деревья, бьет снежными зарядами по стеклу с такой силой, что, кажется, оно не выдержит.

Правильно он поступил, что самолетом решил везти подарки новым хозяевам и друзьям. Всю трехкомнатную квартиру Татьяны завалили…

Спасибо журналистке, толковая баба, много сделала для популярности губернатора Ставрополья. Сразу, едва узнав, что Олег Павлович одержим желанием перебраться в столицу, взяла его под прицел; сообщила, что в Ставрополь не поедет, лучше согласится на развод.

«Моя жилплощадь в твоем распоряжении», – пошутила.

Теперь Татьяна считает, что препятствия к их совместной жизни ликвидированы. У нее – да. А у него – ой, сколько еще проблем…

Посмотрел на часы, двенадцатый час. Сборы назначены на тринадцать. Позвонил Татьяне.

– Все в порядке, – доложила журналистка. – Приезжай, может, что-то подскажешь.

– Выезжаю.

Торжество было намечено на 13.00. Олег Павлович отправился в ресторан на час раньше.

Канун Нового года, два дня осталось, а улицы, несмотря на мороз и снежную метель, многолюдны: люди готовятся к празднику. Лишь Тверской бульвар в отличие от прежних времен был немноголюден; редкие парочки неторопливо бродили по протоптанным дорожкам, весело о чем-то судача.

Олег Павлович, отогнав невеселые мысли о прошлом, бодро вылез из машины и энергично поднялся на третий этаж. Его встретила Татьяна, как законная жена взяла под руку и повела в отведенный под торжество зал, где уже заканчивали накрывать столы. Он окинул беглым взглядом сверкающие белизной фарфоровые салатницы, от которых веяло свежими огурцами, на искрящиеся россыпью звезд хрустальные графины с напитками, минеральной водой; ножи, вилки, ложки…

– Клиент желает внести какие-то дополнения? – тут же появился около него в белоснежной рубашке и черных брюках молодой мужчина с приколотой на груди пластинкой: «Метрдотель».

– Нет-нет, все в порядке, – ответил Чернобуров и, повернувшись, медленным шагом пошел по коридору, разглядывая в других залах уже отмечающих какие-то события граждан. Все веселятся, хохочут, а у него на сердце переполох, непонятное волнение.

Быстрее бы приходили люди. Он частенько поглядывал на свои ручные часы; время будто издевалось над ним, прямо-таки застыло. Чтобы избавиться от гнетущих мыслей, стал вспоминать лучшие свои годы. Пожалуй, это были школьные и студенческие годы. Никаких забот, только радости. Учеба давалась ему без особых трудностей. А сколько девчат влюблялись в него, и скольких он любил. Правда, в любви ему не очень-то везло. Первая любовь Маша Бабайцева. Очень нравилась ему. И встречались, даже целовались. Потом на пути встал Николай. Чем он ее переманил?… И Веронику, эту обольстительную сучку. Разве можно такое прощать?… Почему не звонит Константин? Хотя правильно делает, нельзя еще подавать голос… Но Олег Павлович был уверен – племянник Коленька отплатил сполна. И за Машу Бабайцеву, и за Веронику, и за родного дядю.

Ни совесть, ни жалость его не мучили. Ставропольчане даже сочувствовали ему, когда узнали о гибели супруги, он не поскупился на памятник Веронике. Закажет и Дубровину, чтобы не было никаких кривотолков.

Наконец-то стали появляться гости. Некоторых Олег Павлович видел впервые. Татьяна встречала их и знакомила с виновником торжества – чтобы хоть как-то оправдать веселье. Но более влиятельные начальники, с которыми Олег Павлович был знаком, пока задерживались.

– Прокурор обещал? – не выдержал Олег Павлович.

– Обещал, – кивнула Татьяна. – И министр, и Председатель Госдумы. Так что не волнуйся. Это тебе не Ставрополь, и минуты для них ничего не значат.

Прихожая быстро заполнялась. Кое-кто нервно расхаживал у двери ресторана, наслаждаясь аппетитными запахами, а упитанный мужчина в светло-коричневом костюме с галстуком-бабочкой, с еще хмельной физиономией, вдруг рявкнул:

– Семеро одного не ждут. Идемте в зал. Не беспокойтесь, подойдут.

Мужчины и женщины потянулись в ресторан. Неожиданно их остановил голос помощника сельскохозяйственного министра, выскочившего из гостевого зала:

– Друзья, там такое интересное сообщение передают из Ставрополя, родины нашего визави…

Чернобуров рванулся в гостевой зал, недослушав помощника министра. Буквально ворвался в зал, расталкивая встречных, глянул на экран и чуть не упал в обморок – говорил генерал Дубровин. Живой и невредимый.

– …задержано пока четверо бандитов. А их, по показаниям задержанных, не менее двадцати. Банда по наводке осуществляла рейдерские захваты процветающих предприятий, убивала несогласных, перехватывала дальнобойщиков, товар их продавала через рынки и магазины. Только в этом году бандиты путем рейдерского захвата завладели предприятиями подсолнечных масел известного бизнесмена Шулепова, совершили нападение на полицейский пост в Благодатном. Задержанные начали давать показания. И самое обидное, что банда действовала и существовала под прикрытием известного ныне олигарха Константина Старовера. Именно по его указке была убита ни в чем не повинная женщина, жена губернатора Чернобурова Олега Павловича…

По залу прокатился гул негодования.

Чернобуров сверкнул злым, молниеносным взглядом по лицам, чьи недоуменные взоры были устремлены в него. Увидел Татьяну с широко открытым ртом и квадратными глазами.

Стало ясным, почему не появились в ресторане высокопоставленные гости. Рванулся к двери.

Двое крепких мужчин остановили его:

– Не торопитесь, Олег Павлович. Вас ждут в следственном комитете Генпрокуратуры.

«Горит восток зарею новой» – невольно приходят на память стихи, когда я, выйдя из дома, глянул на небо и увидел обагренные барашки перисто-кучевых облаков, подернутых сверху золотистым туманом, – явный признак грозы: с восходом солнца эти барашки энергично начнут расти и превратятся в мощно-кучевые облака, которые разверзнутся вскоре грозой и ливнем. Май в этом году выдался холодным и непогожим, почти каждый день гремят грозы. Старики утверждают – к хорошему урожаю: «Май холодный – год хлебородный». А я слышал и другое. Мой дедушка рассказывал, что в сорок первом май тоже был непогожим, грозы бушевали днем и ночью, и что один вещий старец предсказал тогда войну.

Дед мой был чудной старик, верил во всякие небылицы и приметы; я же отношусь ко всякого рода прорицателям, гадалкам, астрологам, как к мракобесам…