— Вот, смотрите.
В образовавшейся нише действительно лежали какие-то свертки. Игорь Николаевич достал один и развернул тряпку. В ней оказались фомка и большие плоскогубцы. Вытащил второй — молоток и отвертки. В дальнем углу стояла небольшая деревянная коробка. Ветров извлек и ее. Открыл. Приподнял лежавшую сверху бумагу и ахнул. В коробке ровными стопками лежали деньги. Игорь Николаевич сложил все обратно в тайник, поставил на место плиту и, отряхнув пыль с брюк, повернулся к Красину:
— Славненький тайничок вы показали! Спасибо!
Посоветовавшись с Тростником, Ветров вместе с Красиным направился к выходу. Там он подозвал Майского и отправил его к Тростнику. До прибытия смены оба должны были следить за тайником. С этого момента заброшенную могилу брали под наблюдение и охрану сотрудники уголовного розыска…
Краб на поводке
Ветров, Тростник, Майский и Скалов сидели молча и ждали. Все другие участники операции находились на отведенных им местах и тоже ждали. Скалов неожиданно воскликнул:
— Смотрите — Краб! Вон, правее проходной, у киоска стоит.
Все увидели, как тот протянул деньги продавщице и получил пачку сигарет. «Ну вот и встретились», — подумал Ветров и, обращаясь к оперативникам, вполголоса заметил:
— Действительно — образина. — Майор повернулся к Тростнику и отдал распоряжение: — Володя, ты со своими — за ним. Посмотрите, куда пойдет, с кем встретится. Помни, пока не узнаем, где Крокет и кто та женщина, его не брать.
Тростник кивнул головой, вышел из машины и направился к своим помощникам, которые ждали его недалеко за углом. Ветров отпустил и Скалова:
— Ты нам пока не нужен. Следи за нами. Как только возьмем Николаева, езжай в управление — поможешь его колоть.
Скалов молча покинул машину. Ветров смотрел ему вслед и с теплотой думал: «Славный парень! Отличный оперативник будет. Чем-то на Мишу Осипова похож», — майор вспомнил погибшего при исполнении задания товарища. А вот и Николаев. Он подошел к Крабу, поздоровался, затем что-то достал из кармана и передал ему. Тот, отвернувшись от проходящей публики, посмотрел на переданную вещь и улыбнулся. Затем они попрощались и разошлись в разные стороны. Ветров взял в руки микрофон:
— Пятьдесят седьмой, вы все видите?
Игорь Николаевич сразу же услышал голос Тростника:
— Да, видим, направляемся за своим.
— А мы — за своим, — ответил майор и повернулся к Майскому: — Ну что, Саша? К концу идет?
— Да! Скоро смогу поздороваться с этой обезьяной.
Они не торопились задерживать Николаева и взяли только тогда, когда убедились, что он идет к себе — домой.
Кто ты, Краб?
Тростник считал, что Краб не доставит ни ему, ни его товарищам никаких хлопот. Сложное ли дело проследить за человеком, посмотреть, где он живет, и спокойно удалиться! Но все оказалось гораздо сложнее. Краб после встречи с Николаевым прошел всего лишь один квартал. Неожиданно он повернул в пустынный двор небольшого двухэтажного здания. Тростник кивнул Рыбникову, тот пошел следом, но моментально возвратился и подбежал к Тростнику:
— Товарищ майор! Он сел в машину. Сейчас выедет со двора.
— Номер заметил?
— Да. «Жигули» зеленого цвета. Госномер 99-17.
Только успел Тростник передать по карманной радиостанции приказ водителю машины, как со двора выехали зеленые «Жигули».
— Вот он! — чуть не вскрикнул Рыбников. — Как бы не ушел?!
— Спокойно, Рыбников, спокойно. Никуда не уйдет. Пошли на ту сторону, наши подъезжают.
Они сели в подошедшую черную «Волгу», и Тростник приказал водителю:
— Жми за зелеными «Жигулями»!
Ехали долго. Наконец Краб остановился у небольшого хозяйственного магазина. Закрыл машину на ключ и вошел в магазин. Следом за ним Тростник послал другого оперативника. Минут через пять он вышел из магазина и сел в машину:
— Покупает плоский фонарик и еще какую-то мелочь. Я не стал задерживаться. В магазине покупателей почти нет — может засечь.
— Правильно сделал, — похвалил оперативника Тростник и приказал водителю: — Дай задом вот в этот переулок и жди. — А сам вышел из машины и начал наблюдать. Краб показался в дверях магазина, быстро спустился вниз по бетонированным ступенькам и сед в автомобиль. Он резко рванул машину с места и помчался по улице.
«Носится как угорелый! Людей еще подавит!» — с тревогой подумал майор, садясь в «Волгу», которая тотчас понеслась следом. Через два-три квартала Краб снова остановился и заглянул в аптеку. На сей раз наблюдение за ним взял на себя Тростник. Он очень удивился, когда услышал, что Краб просит самое сильное снотворное. Майор вышел к своим.
— Бессонницей, что ли, страдает наш пациент? — проворчал он, усаживаясь рядом с водителем. — Будь повнимательней. Движение сильное, а он прет как сумасшедший. Собственно, он такой и есть. Внимание! Краб выполз!
И опять, соблюдая дистанцию, оперативники неслись за зелеными «Жигулями». Следующей остановкой был универмаг. Краб затормозил машину у обочины, вышел, закрыл ее на ключ и вошел в торговый зал. За ним двинулся Рыбников. Народу в универмаге было много, и лейтенант старался держаться ближе к Крабу. Тот подошел к прилавку ювелирного отдела и попросил подобрать подешевле, но красивые серьги. Получив покупку, вошел в боковую дверь с надписью: «Служебный вход». Рыбников с секунду помедлил и двинулся следом. Краб поднялся на этаж выше и вошел в туалет. Рыбников видел, что этот туалет предназначен для работников универмага. Зайти туда — значит обратить на себя внимание Краба. И Рыбников решил подождать его в коридоре.
Прошло минут пять. Из туалета вышел молодой мужчина. Не спеша прошел мимо Рыбникова, а Краба все не было. Но лейтенант был спокоен: «Наверное, переволновался, бедняга. Запором страдает. Да, нелегкая жизнь у медвежатника».
Знал бы Рыбников, что в обличье молодого человека мимо него только что прошел Краб, то наверняка сам бы схватился за живот. Но он все еще оставался в полном неведении и продолжал стоять…
Те, кто остались в машине, были ошарашены: к «Жигулям» Краба подошел молодой, совершенно неизвестный мужчина. Он открыл своим ключом дверку, завел двигатель и поехал.
— Что за чертовщина?! — воскликнул Тростник. — А где же Краб? Где Рыбников? Езжайте за этим, а я буду ждать лейтенанта.
Он выскочил из машины, и она тут же рванула за «Жигулями».
Долго стоял Тростник. В конце концов иссякла вся его выдержка, и он пошел искать своего подчиненного. Искал, искал и нашел: как часовой-новобранец, лейтенант терпеливо стоял у туалета.
— Где Краб?
— Все в порядке. У него запор.
— Что, что?
— Запор, говорю, товарищ майор! Уже полчаса, как в туалете сидит.
— Слушай, а не мотанул ли он от тебя?
— Что вы, товарищ майор! У меня здесь и мышь не проскочит, не то что Краб. Туалет только для работников универмага предназначен, так что людей туда мало входит. Давайте подождем, скоро появится.
Они стали ждать. Прошло еще минут десять, и Тростник вскипел:
— Нет, здесь что-то не так. Пошли!
Они вошли в туалет, а там — пусто. Тростник гневно глянул на Рыбникова:
— Ну, что скажешь, сторож?!
Рыбников и слова не смог вымолвить. Тростника взорвало:
— Запор, говоришь? Это у тебя, по всем признакам, — запор! Шляпа!!! — и майор бросился вниз…
А Крокет, он же Клешнев, тем временем побывал в своей квартире, потом нанес визит Борзовой. По замыслу Жоры Краба, подарок — «золотые» серьги — должен был в какой-то мере укрепить благорасположение к нему Люды. К тому же этим чисто психологическим ходом он намеревался начать подготовку к более серьезной авантюристической акции. Сейф, до отказа наполненный деньгами, назойливо маячил в его воображении. Жора уже рисовал свою будущность в самых радужных цветах. Только не знал, что тучи над ним начали сгущаться, что круг, в который он попал, вот-вот замкнется. Работники милиции вышли на верный след…
