Итак, она все знала.

Но, позвольте, а зачем же вообще такое было городить, зачем же было убивать?! Если Мостов уж до того мешал любовным отношениям с пилотом, то не проще ль было развестись с Мостовым, да и дело с концом? Однако этого не произошло. Что-то мешало. Стандартный развод не являлся оптимальным выходом в данной ситуации. И предпочтительнее было мужа убрать, избавиться навсегда. Кстати, не по той ли причине была весной отравлена и жена Ломтева?

Так-так, интересно!.. Лучше убить, чем развестись. Почему?

Что именно могло лежать в ящиках стола — письма, фотографии, документы, деньги? Отчего убили в эту ночь, а не месяцем раньше или месяцем позже?

И — снова, то же самое — чем плох был развод?

Развод. Вероятный суд, раздел имущества.

Стоп! А может.

— Так вы говорите, чета Мостовых жила замкнуто? — спросил Невский как бы невзначай.

— Я не говорил, — мотнул головой Афонов.

— Ах, ну да, это мне Птучка рассказывал!.. И, насколько я понял, у Мостова близких родственников нет?

— Совершенно верно, — аккуратно раскладывая бумаги на столе, признал майор.

— Он был богат, ведь так?

— Ну, — замялся Афонов, — что значит — богат? Это понятие довольно растяжимое. Одному и миллиона мало, а другой — и тысяче рад. А кому-то. медяк в ладошку — целое состояние. Судя по тому, как они жили, недостатка в деньгах не испытывали. Никогда. Больше того, я полагаю, у Мостова и на книжке остались немалые сбережения.

— Откуда? Нет, я понимаю — зарплата приличная, премии всякие, без этого нельзя. Но, вероятно, кроме официальных выплат еще и дорогие подарки получал? Или просто купюры совали?

— Вот уж не знаю, — уклончиво сказал майор. — Подарки, посылки, взятки. Не думаю, чтобы сейчас это имело значение. Такое уж, особенное! Надо думать о другом — ведь человек погиб! Трагедия!..

— Погиб, да. Именно поэтому меня интересует. Осуждать теперь, естественно, нет смысла, а судить — тем паче. Важен факт! А впрочем, криво усмехнулся Невский, — вам виднее, вам решать — в конечном счете. Я не смею ни на чем настаивать. Но общее количество подарков, ценностей, размеры вкладов! Это уж!.. А?

— Вы хотите сказать.

— Да-да-да! Вот это-то как раз я и хочу сказать! Вы мне возразите: а при чем тут Ломтев? Да при том! Подумайте-ка сами. Это ж очевидно.

— Ему не терпелось завладеть деньгами Мостова?

— И не только. Оставались дом, гараж, большой ухоженный участок, машина, ковры, уникальные сервизы, радиоаппаратура, дорогая мебель короче, все, что полагается иметь такому человеку, как Мостов.

— Полагается. Выходит, сами признаете, что не всякому дано по праву, есть особенные — их страна и ценит, и оберегает!.. То-то и оно. Однако, чтобы это все заполучить единым махом, нужно стать владельцем — и при том законным, — несколько растерянно проговорил майор. — Да! Нужно быть — по крайней мере — женой. Или мужем.

— Вдовы! — громко, даже торжествующе докончил Невский. — Вдовы, которой по наследству принадлежит все! А не половина — максимум! — как было бы в случае обычного развода. Ведь родни-то — нет!

Афонов низко опустил голову, с шумом выдохнул воздух и потер пальцами виски.

— Видите, вы сами обозначили проблему, — почти ласково докончил Невский.

Коротко кивнув, майор потянулся было к телефонному аппарату.

— Нет, минуточку! — взмахом руки остановил его Невский. — Еще не все.

Майор, удивленно глядя на него, поколебался, все же снял трубку, но тотчас положил на место.

— Что такое?

— У вас случайно не сохранилась какая-нибудь центральная газета трехдневной давности? Ну, может быть, четырехдневной? — заметно волнуясь, спросил Невский. — Скажем, "Труд" или "Известия"?..

— Наверное, есть, а как же! — Афонов встал, открыл шкаф и, порывшись на полках, вытащил вчетверо сложенную газету. — Вот, пожалуйста. Тут был тираж "Спортлото". Ребячусь, знаете, играю. иногда.

— Его-то мне и надо! — воскликнул Невский. Он поспешно развернул газету и впился глазами в последнюю страницу. — Я так и знал!.. Как же мне это раньше в голову не пришло?! Вот она, голубушка, — произнес он радостно.

— Простите?..

Афонов недоуменно заглянул ему через плечо.

— Ну, разумеется! Вот, сами убедитесь! — Невский с силой ткнул пальцем в газетный лист. — Все сходится! Буквально! Все шесть цифр!

— Вы тоже. играете, да? — уважительно расцвел майор. — Коллега! Неужели — выиграли?! Я вас поздравляю. Это надобно отметить!..

— Да не я! — с досадой отозвался Невский. — Кабы — я!.. Мостов!

— А он-то тут при чем? — немедленно увял Афонов. — И откуда вам известно?

— Слухи ходят, Анатолий Аверьянович, давно и постоянно. Слухи по миру гуляют и убийцу подгоняют, как сказал бы классик. Пушкин, то бишь.

— Ничего не понимаю. Вы смеетесь!

— И хотел бы, да не получается. Напротив, все ужасно грустно. Объясняю. У Мостова было пятьдесят карточек — и все они до единой выиграли! Триста тысяч! Или даже чуть побольше. Представляете? Хороший был тираж!..

От такого заявления майор совсем оторопел.

— А я и пары цифр не угадал. — печально сообщил он. — Есть же, черт возьми, везунчики!

— Хорош везунчик! Сразу и убили.

— Тоже верно, — завздыхал майор. — Но я по-прежнему не вижу связи.

— К сожалению, связь есть, и самая, пожалуй, непосредственная, складывая вчетверо, как и была, газету и кладя ее на стол, ответил Невский. — Ведь не вы один ребячитесь, отнюдь! И разные другие люди, даже с положением, случается, резвятся. Так что. В день моего приезда в санаторий мы с Лидией Степановной катались на лодке. Ну, слово за слово, и тут Лидия Степановна возьми да и спроси, нет ли у меня газеты с последним тиражом "Спортлото". А то, мол, ее муж купил аж полсотни карточек и заполнил их все одинаково, но не говорит, выиграли они или нет. Вероятно, потому, что ничего не угадал. Как и всегда. Срамиться только. А ей так хочется выиграть! Хоть раз, но — крупно. Заветная мечта. Она мне даже сообщила, какие цифры зачеркнул Мостов. Сумела подглядеть. Но и теперь, посетовала, видно, не судьба.

Афонов завистливо хмыкнул:

— А карточки-то все и выиграли! До одной. Такая, понимаешь, незадача.

— В том-то и дело!

— Но как вы запомнили цифры?

— Ну, Анатолий Аверьянович, тут вовсе никакой проблемы! Чисто рефлекторно, даже сам порой не замечаю. А потом вдруг — хлоп! — и разом вспомнил!.. Это — с детства, божий дар, как говорится. Но боюсь, когда-нибудь моя память меня все же подведет, — слегка рисуясь, пожаловался Невский. — Скажем, однажды случится что-либо и — стоп машина, в самый ответственный момент.

— А для этого надо блокнотик иметь, — назидательно сказал майор. — В вашем-то деле. У меня вот, например, таких блокнотиков.

— Согласен! Только, видите ли, я не всегда и не всюду успеваю записать. А диктофон я не люблю. И многие на него поглядывают косо. К тому же попадаются факты, на которые вначале вообще не обращаешь внимания. А потом они — всплывают в памяти. Или факты, вроде и не предназначенные для тебя. Их лучше просто так запоминать.

— Я думаю, Лидия Степановна прибеднялась, — с важным видом заметил майор. — Тогда, на лодке. Ведь в конце концов она узнала про выигрыш, даже наверняка. С ее-то темпераментом и любопытством. Что-то все-таки смогла разнюхать. Тут и слабого намека хватит.

— Да, я тоже так считаю, — согласился Невский. — Именно поэтому, едва все завершилось и убийца удалился, она кинулась к столу — искать карточки. И случайно наткнулась на письмо, которое, прочитав, впопыхах засунула подальше — оно теперь для нее утрачивало всякий смысл. Про возможный обыск она, вероятно, просто не подумала тогда.

— Вон как вы повернули. — с деланным удивлением протянул майор.

— А что поделаешь! Я лишь последовал в указанном мне направлении.

— Но очень далеко зашли. Немалая ответственность, а? Вы отдаете хоть себе отчет.