— В самом деле? — Кэлен засмеялась низким, гортанным смехом. — Я думаю, мне лучше взглянуть… чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.

Внезапно она осознала, что старейшины смотрят на нее, и густо покраснела. Чтобы скрыть смущение, она взяла с подноса пирожок и сунула в рот, радуясь, что старейшины хотя бы не понимают ее языка. Дав себе обещание впредь быть осмотрительнее, она поставила Ричарду на колени тарелку с печеным мясом. Мясо выглядело очень аппетитно.

— Вот, попробуй-ка.

Она обернулась к женам старейшин и с улыбкой сказала, что пирожки очень вкусные. А когда вновь посмотрела на Ричарда, увидела, что он с отвращением отпихнул тарелку. Лицо его побледнело.

— Убери это! — выдохнул он.

— Что с тобой? — удивилась Кэлен, забирая мясо.

Он уставился на свои колени так, словно тарелка все еще была там.

— Не знаю. Я только взглянул на него, и мне стало плохо. Показалось, что это — труп. Словно я собираюсь жрать падаль. Как можно после этого есть?

Кэлен не знала, что сказать. Ричард выглядел ужасно.

— Мне кажется, я понимаю. Однажды я заболела, и меня угостили сыром. Меня вырвало, а лекарь счел, что это полезно для здоровья, и стал ежедневно пичкать меня сыром. В конце концов я выздоровела, но с тех пор ненавижу сыр. А может быть, это оттого, что у тебя болит голова?

— Может быть, — согласился он слабым голосом. — А может, я просто отвык. Наверное, я слишком долго пробыл в Народном Дворце, а ведь там вообще не едят мяса. Даркен Рал запрещает — то есть запрещал — есть мясо.

Кэлен успокаивающе погладила его по голове, взъерошила волосы. Сначала сыр, теперь мясо. Вкус у Ричарда становился чересчур привередливым, как… да, как у волшебника.

— Кэлен… Прости, пожалуйста, но мне нужно пойти куда-нибудь, где потише. Голова буквально раскалывается.

Она пощупала ему лоб: он был холодный и влажный. Кэлен встревожилась. Она встала и подошла к Птичьему Человеку.

— Ричарду нездоровится. Ему нужно отдохнуть. Вы не будете в обиде, если мы покинем вас?

Вождь усмехнулся, приписав ее словам скрытый смысл, но, взглянув на Кэлен внимательнее, сразу стал серьезным.

— Отведи его в дом духов. Там вас никто не побеспокоит. Если понадобится целительница, позови Ниссел. — Он улыбнулся одними глазами. — Вероятно, Ричард слишком долго летал на драконе. Я не перестаю благодарить духов, что полет, которым меня одарила Скарлет, был коротким.

Кэлен кивнула, торопливо пожелала всем доброй ночи, взяла сумки и, протянув Ричарду руку, помогла ему подняться. Его глаза были плотно закрыты, рот искривился. Встав на ноги, Ричард как будто почувствовал себя лучше: он открыл глаза, глубоко вздохнул и вслед за Кэлен пошел через площадь.

Между хижинами было темно, но луна уже взошла, и они легко различали дорогу. Постепенно шум праздника замер вдали, и только сапоги Ричарда глухо шаркали по сухой земле.

— Похоже, мне немного полегче. — Он перестал горбиться и зашагал быстрее.

— У тебя часто болит голова?

— Да, — улыбнулся Ричард, — это всем известно. Отец говорил, что у моей матери тоже часто болела голова, причем так же, как у меня, эта боль вызывала тошноту. Но сейчас все иначе. Словно кто-то застрял там и пытается выбраться наружу. — Он забрал у Кэлен сумки и перекинул их через плечо. — И раньше боль была гораздо слабее.

По узкой тропинке они вышли к дому духов. Он стоял отдельно от других. Черепичная крыша поблескивала в лунном свете. Из трубы поднимался дым.

Куры, сбившиеся в кучку на небольшом возвышении неподалеку, недовольно закудахтали, когда Кэлен отворила скрипучую дверь. Ричард лег возле камина прямо на земляной пол. Кэлен вытащила из сумки одеяло и подложила ему под голову. Ричард устало прикрыл глаза ладонью. Кэлен присела рядом. Она чувствовала себя беспомощной.

— Мне кажется, надо сходить за Ниссел. Быть может, целительница тебе поможет.

— Не стоит. Все будет в порядке. Просто мне нужно немного побыть в тишине. — Он улыбнулся, не убирая с лица руки. — Ты заметила, что стоит нам попасть на какой-нибудь праздник, как тут же случается неприятность?

— Пожалуй, ты прав. — Кэлен погладила его по руке. — Из этого следует, что нам надо почаще оставаться вдвоем.

Ричард поцеловал ее пальцы.

— Хотелось бы.

Кэлен положила ладонь на его крепкую руку, и некоторое время они молчали. Тишину нарушало только слабое потрескивание огня в очаге. Кэлен слышала, как медленно, с трудом, дышит Ричард.

Наконец он убрал руку с лица и посмотрел на Кэлен. В глазах его отражалось пламя. Глядя на Ричарда, Кэлен вдруг испытала какое-то странное чувство. Ричард напоминал ей кого-то, кого она уже встречала, но только кого? Словно кто-то нашептывал ей из глубин памяти имя, но она не могла расслышать его. Кэлен вновь положила руку ему на лоб. Теперь он уже не казался таким холодным.

Ричард сел.

— Я только что подумал, — неожиданно сказал он, — что попросил разрешения у старейшин взять тебя в жены, но забыл спросить твое мнение на этот счет.

— Верно, — засмеялась Кэлен. — Забыл.

Ричард вдруг очень смутился и отвел взгляд.

— Прости… Действительно, глупо вышло… Надеюсь, ты не сердишься? Не лучший способ просить чьей-то руки, но я никогда еще этого не делал, и…

— Так же, как и я.

— И место выбрал не самое романтичное…

— Самое романтичное место в мире всегда там, где ты.

— И сейчас я веду себя не лучше. Нельзя говорить о таких вещах, когда валяешься с больной головой.

— Если ты сейчас же не сделаешь мне предложение, — прошипела Кэлен, — я из тебя его выбью!

Ричард наконец посмотрел ей в глаза:

— Кэлен Амнелл, ты выйдешь за меня замуж?

Кэлен вдруг обнаружила, что не может сказать ни слова. Она закрыла глаза и поцеловала его в губы, чувствуя, как по щекам катятся слезы. Ричард обнял ее и прижал к себе. Она откинула голову и, когда голос вновь вернулся к ней, сказала:

— Да. — Она поцеловала его еще раз. — Конечно же, да.

Она уткнулась ему в плечо, прислушиваясь к его дыханию. Тихонько потрескивали дрова. Ричард погладил ее по волосам и нежно поцеловал в лоб. Они молчали — слова были не нужны. Ей было легко и покойно в его объятиях. Страх и боль, связанные с событиями последних дней, отступили. Ей хотелось обнять его, раствориться в нем, слиться с ним в одно целое. Кэлен улыбнулась. Зедд говорил, что это — как найти свою недостающую половинку.

Она подняла голову и вдруг увидела, что Ричард плачет. Кэлен надеялась, что эти слезы говорят о том, что он тоже избавился от своих демонов.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

Ричард обнял ее еще крепче.

— Как жаль, — тихо сказал он, — как жаль, что лучших слов люди еще не придумали. Мне кажется, чтобы выразить мои чувства к тебе, их недостаточно. Прости, что я тоже не могу придумать ничего лучшего.

— Для меня они самые лучшие.

— Тогда — я люблю тебя, Кэлен. Тысячу раз, миллион раз я люблю тебя. Навсегда.

Она слышала стук его сердца. И слышала стук своего. Ричард легонько укачивал ее, и ей хотелось, чтобы это никогда не кончалось. Иногда мир кажется таким прекрасным…

Ричард взял Кэлен за плечи и слегка отодвинулся, чтобы лучше видеть ее лицо.

— До сих пор не могу поверить, что можно быть такой красивой, — улыбаясь, сказал он. — Я не встречал никого красивее тебя. — Он провел рукой по ее волосам. — Как я рад, что тогда не остриг их. У тебя замечательная прическа, и не вздумай ее менять, слышишь?

— Разве ты забыл, что я Исповедница? Мои волосы — символ власти. И кроме того, сама я не могу остричь их. Только кто-нибудь другой.

— Отлично. Что касается меня, то я никогда этого не сделаю. И никому не позволю. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Люблю твою власть и магию, но прежде всего я влюбился в твои волосы — еще в тот день, когда впервые увидел тебя в Оленьем лесу.

Кэлен улыбнулась, вспомнив тот день. Ричард помог ей избавиться от квода и спас ей жизнь.