Магда покачала головой.

– Не знаю. Это все, что он сказал. По возвращении из Храма Ветров он был тих и рассеян. Не уверена даже, что он хотел, чтобы я услышала эту последнюю фразу.

Что она помнила лучше всего, так это как долго он не выпускал ее из объятий, словно она была для него важнее всего на свете. Она остро тосковала по его рукам, дающим прибежище и защиту. Но почему тогда, если он так сильно беспокоился за нее и перед ним стояло столько важных проблем, почему он покончил с собой? Магда сглотнула, пытаясь избавиться от этих мыслей, чтобы не расплакаться.

– Как я и надеялся, Барах в очередной раз совершил нечто, казалось бы, невозможное и лишил их способности создавать новых сноходцев. – Лорд Рал с решительным видом посмотрел на Магду. – К сожалению, это никак не помогает нам справиться с уже существующими сноходцами. А они легко могут оказаться той бедой, что приведет к нашему уничтожению. Этой угрозе необходимо найти противодействие.

Магда знала, что это верно. Барах рассказал ей, что, когда человека заключают в конструкцию такого заклинания, магическая сила сети вплавляется в его сущность, в душу. Он отчасти остается тем же человеком, но не только. Он становится существом с небывалыми силами и способностями, от которых другие не могут защититься.

Исходя из названия, Магда сперва решила, что они пробираются в сны людей, но Барах объяснил, что дело обстоит более скверно. На самом деле они проскальзывают в бесконечно малые пустоты между мыслями, как вода просачивается в поры губки. Они не использовали сны для проникновения в сознание человека, а скорее становились для жертвы кошмаром наяву.

Встревоженная Магда отошла на несколько шагов в сторону, раздумывая. Ей не хотелось выпытывать у мужа подробности, когда он только-только вернулся. Она так радовалась тому, что он вернулся к ней невредимым, что хотела одного – обнять его.

Она вернулась.

– Может ли сноходец вторгаться в чужие мысли?

– В принципе такое возможно, однако проникнуть в разум человека довольно сложно, поэтому, чтобы облегчить себе задачу, сноходцы используют дар жертвы. По сути, они захватывают власть над врожденной магией человека и обращают ее против него. Когда в деле замешаны сноходцы, дар – опасная тягота.

– А те, кто не обладает магическим даром, как я?

– Попасть в разум человека, лишенного магических способностей, сноходцу намного сложнее и еще сложнее контролировать его. Не то чтобы это исключалось, но требует огромных усилий. Главный вопрос – зачем им это? В конце концов, сноходцы созданы в качестве оружия, поэтому от них, казалось бы, следовало ожидать поиска более значимых целей. То есть волшебников.

– Это понятно, – сказала Магда, пытаясь увязать то, что знала раньше, с тем, что узнавала сейчас. – Но ведь человек это заметит, правда? Поймет, что сноходец вторгся в его мысли?

– Нет, не обязательно. Сноходец может затаиться в вашем разуме, наблюдать и слушать, а вы, пока он сам не захочет дать о себе знать, не будете догадываться о его присутствии. Оказавшись внутри вашего разума (о чем вы и понятия не будете иметь), сноходец не только получит доступ ко всем вашим мыслям, но и возможность подслушивать все, что вы слышите – планы, способы обороны, имена – все, что может оказаться полезным врагу.

Но при желании сноходец может уведомить вас о своем присутствии и заставит сделать все, что угодно, или использует для какой угодно цели. Он может, например, с вашей помощью выявить других важных людей для проникновения в их разумы. Вы будете не в силах воспрепятствовать себе.

В свое орудие – иными словами, в невольных убийц – сноходцы часто превращают безобидных с виду людей. Добрые или даже робкие подходят для этого лучше всего. При желании сноходец может заставить даже такого человека убить своего лучшего друга или того, кого он любит.

Власть сноходца абсолютна. Он может затаиться, и вы даже не узнаете, что он там, или незаметно присутствовать, коварно нашептывая указания, которые вы будете принимать за собственные мысли. Если он пожелает, то сделает свое присутствие предельно ясным, навязав полный контроль над вашими действиями или, что я видел собственными глазами, вызывая невообразимую боль.

Расхаживая по комнате, Магда скрестила руки на груди, ее тревога росла с каждой секундой. Проходя мимо двух высоких молчаливых стражей, стоявших широкими спинами к дверям, она бросила на них подозрительный взгляд. Они буквально не спускали с нее глаз. Насколько ей было известно, сноходец мог присутствовать в их разуме.

– В таком случае они, возможно, уже здесь, в Цитадели. И уже знают все о нашей обороне, о наших планах. – Она постучала пальцем по виску. – Насколько мы знаем, они могут в эту самую минуту быть в наших мыслях, слушать, наблюдать, выбирать момент для нападения.

Лицо Лорда Рала отразило сомнение.

– Не думаю. Сноходцы – новое оружие. Их способности недавно обретены. Попытайтесь представить, как трудно новообращенному сноходцу научиться применять их с пользой.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, будь у вас сейчас способность проникать в разум врагов в Древнем мире, как бы вы отобрали подходящего человека? Даже зная нужное имя, если вы не смотрите прямо на него, как вы найдете этого человека среди миллионов неприятельских разумов? Как узнаете, кого искать или где он может быть? Как станете искать того единственного, кто нужен? Если бы вы пытались нацелиться на важных представителей врага, как вы узнали бы, кто они? Как определили бы их и затем нашли? Где бы вы искали?

Он покачал головой.

– Нелегко установить правильные связи. Не сомневаюсь, что скоро сноходцы смогут достаточно далеко распространиться в наших рядах, как лесной пожар – даже в Цитадели, – но, если удача на нашей стороне, у нас еще есть немного времени.

– Времени? На что? Добрые духи, – воскликнула Магда, в отчаянии всплеснув руками, – мы беззащитны перед ними. Что хорошего можно успеть за это время? Мы действительно на грани полного истребления.

– Не совсем, – сказал Лорд Рал. – Задача Бараха состояла в том, чтобы устранить возможность создания новых сноходцев. Моя задача – создать противодействие уже существующим.

– Но, если у вас нет сноходца, как проверить его возможности или убедиться, на что он способен? Если уж на то пошло, как удостовериться, что противодействие действительно работает?

В это мгновение, увидев выражение, появившееся в его глазах, Магда впервые в полной мере поняла, почему этого человека так боялись. В них была страшная решимость и жуткая убежденность.

– Потому что, – сказал он, – мы поймали одного из них.

Магда на миг изумленно застыла.

– Вы действительно поймали сноходца? – наконец спросила она. – Вы уверены?

– Абсолютно.

– Откуда вы знаете, что он действительно сноходец?

– Их невозможно спутать ни с кем. Заглянуть в глаза сноходцу все равно что увидеть кошмар наяву. Глаза у них совершенно черные, как зловещий предмет, который вы описали, – тот, что Барах показал вам, а потом забрал с собой, чтобы запереть в преисподней. Когда сноходец смотрит на вас, смутные тени проносятся по чернильно-черной поверхности его глаз, таких черных, что кажется, будто они способны поглотить солнечный свет дня и привести в мир вечную ночь.

– Я хорошо помню черную вещицу, что Барах мне показывал. – Магда потерла ладонь о ладонь, не в силах отвести взгляд Лорда Рала, в чьих глазах плескалась сдерживаемая ярость. – Вы сумели склонить его к сотрудничеству или узнать от него что-нибудь полезное?

Костяшки его пальцев, сжатых в кулаки, побелели.

– Он убил много моих людей – людей, которых я любил – и вынудил меня убить нескольких невинных, которых он подчинил себе и пытался их руками расправиться со мной. Он доставил нам немало хлопот, но в итоге я смог с его помощью раскрыть тайну власти сноходцев.

Магда не спросила, как именно он склонил сноходца к сотрудничеству. Время было военное, шла борьба за существование. Каждый день эта борьба уносила множество жизней. На кону было намного больше невинных жизней. Судя по тому, что она слышала, если д’хариане в чем-то и были хороши, так это в умении заставить людей рассказать все, что те знают.