Какой ему смысл скрывать свое присутствие в ее разуме, если он бы способен проникать в него? И даже более: если она так важна для него, то он наверняка желает контролировать ее, если это возможно. Так почему бы ему тогда не войти в ее разум и не управлять ею напрямую?

В этом явно что-то было. У нее сложилось отчетливое впечатление, что он очень о многом не договаривал.

– Итак, вот она перед вами, – сказал он сестрам. – «Книга сочтенных теней». Та самая, за которой вы шли сюда и которая вам так необходима. Я хочу, чтобы вы начали прямо сейчас.

– Но, ваше превосходительство, – сказала сестра Улисия, казавшаяся перепуганной уже самой идеей, – у нас ведь только эти две шкатулки. А нам нужны все три.

– Нет, все три не обязательны. Вам необходимо лишь, воспользовавшись этой книгой, выяснить, является ли одна из двух имеющихся у вас шкатулок той, которая действительно нужна. Если же потерянная шкатулка – та самая, что может уничтожить нас или разрушить все существующее вокруг, то все остальное в этой книге для нас бесполезно.

Сестра Улисия выглядела так, будто у нее есть веские причины изучить эту книгу, но она не хочет обсуждать эту тему.

– Ну, – сказала она, подыскивая нужные слова, – полагаю, вполне может так оказаться. В конце концов, у нас еще и не было возможности изучить «Книгу сочтенных теней», так что нельзя пока ничего сказать с уверенностью. Сторонние рекомендации и советы могут оказаться ошибочными. Вот почему мы и шли сюда. Нам нужна эта книга. И вполне может случиться и так, как вы сказали, ваше превосходительство, – что на самом деле нам не потребуется третья шкатулка.

Для Кэлен было очевидно, что сестра Улисия не верит в подобное. Джеганя же, похоже, ее сомнения не интересовали.

– И вот она находится здесь, ожидая вас. – Он жестом указал на книгу, лежавшую на массивном столе. – Ознакомившись с нею, вы сможете сказать, есть ли среди этих двух шкатулок та самая, что нужна нам. Если же окажется, что нужной нам шкатулки среди них нет, тогда будем отыскивать третью.

Сестры колебались, соглашаться с этой идеей или нет, но при этом, очевидно, не имели желания вступать в спор.

Наконец, обменявшись взглядами с двумя другими сестрами, Улисия сдалась, признавая ценность его предложения.

– Никто из нас раньше не видел этой книги, так что нам необходимо получить от нее все, что сможем. Думаю, вы правы, ваше превосходительство. Изучение книги – это вполне логичное и естественное действие.

Джегань качнул головой в сторону лежащей на столе книги.

– Тогда приступайте.

Сестры теснее сбились в кучу, напряженно выгибая шеи, почтительно вглядываясь первый раз в книгу, которую так долго искали. Они молча читали ее, в то время как Джегань не спускал глаз ни с них, ни с книги.

– Ваше превосходительство, – заметила сестра Улисия после беглого знакомства с книгой, – похоже, мы не сможем просто так… начать, как вы только что предложили.

– Почему нет?

– Ну, вот, взгляните. – Она постучала по странице. – Прямо в самом начале утверждается то, что мы имели основание подозревать и раньше, а именно, что существуют меры предосторожности против всякого рода искажений. Здесь говорится, что необходимо…

Она замолчала, бросив взгляд через плечо в сторону Кэлен.

– Ну, – продолжила затем она, – вот здесь, в самом начале, сказано: «Если тот, кто владеет шкатулками, не прочел сих слов сам, но услышал их из уст другого человека, в подлинности переданного знания он может убедиться лишь с помощью…» Вот, ваше превосходительство, вы и сами можете видеть, что здесь говорится.

Для Кэлен было ясно, что женщина явно избегает произносить что-то вслух. Джегань же читал книгу молча.

– Ну так что? – возразил он. – Книга читается тем, кто владеет шкатулками. Теперь она читается мною, при твоем посредстве. С этого момента шкатулками распоряжаюсь я.

Сестра Улисия откашлялась.

– Ваше превосходительство, я хочу быть предельно откровенной с вами…

– Я присутствую в твоем разуме, Улисия. И для тебя просто невозможно не быть со мной предельно откровенной. Я знаю, что ты сомневаешься в моей идее, но опасаешься высказать эти мысли вслух. Так что имей в виду, что я всегда буду осведомлен, если ты попытаешься обмануть меня.

– Да, ваше превосходительство. – Она жестом указала на книгу. – Но вы понимаете, дело здесь весьма специфическое.

– Какое именно?

– Проверка подлинности, ваше превосходительство. Это книга наставлений для выполнения крайне серьезных дел. Эти дела не только чрезвычайно сложны, но и чрезвычайно опасны… для всех нас. Так что, по этой причине, критически важно обратить строгое внимание на то, что гласит эта книга. Дело не в том, чтобы читать эту книгу, просто не допуская обычной небрежности. Здесь недопустимо ни малейшее отклонение. То, о чем написано в этой книге, это совершенно особый предмет, и для этого есть причина. Следует правильно понять каждое слово, каждое предложение, каждую формулу, помещенную в ней. Следует учесть каждую возможность. От предельной осторожности во всех этих делах зависят жизни всех нас.

– Ну и чего такого особого или специального во всем этом? Здесь сказано абсолютно ясно: «не прочел сих слов сам, но услышал их из уст другого человека, в подлинности переданного знания он может убедиться». Она никем нам и не пересказывается. Мы непосредственно читаем ее.

– Вот это самый важный момент, ваше превосходительство. Не происходит непосредственного чтения.

Лицо Джеганя покраснело от ярости.

– Тогда что же, по-твоему, мы сейчас здесь делаем?

Сестра Улисия глотнула воздух, словно невидимая рука схватила ее за горло.

– Ваше превосходительство, теперь вы владелец шкатулок. Но при этом вы не читаете «Книгу сочтенных теней».

Он угрожающе наклонился к ней.

– Тогда что же такое я читаю?

– Копию, – сказала она.

Он помолчал.

– И что?

– А то, что в этом случае, вы, строго говоря, с формальной точки зрения, не читаете «Книгу сочтенных теней». Вы читаете копию ее. Вы, в сущности, читаете пересказ, сделанный кем-то другим.

Он еще больше нахмурился.

– Чей пересказ?

– Того, кто сделал копию.

Джегань выпрямился, как только осознание озарило его лицо.

– Да… это не оригинал. И в некотором смысле сам тот, кто сделал эту копию, сообщает об этом. – Он потер щетину на бороде. – Стало быть, книгу следует проверить.

– Именно так, ваше превосходительство, – заметила сестра Улисия, явно с облегчением.

Джегань глянул в сторону Кэлен, обернувшись через плечо.

– Подойди сюда.

Кэлен торопливо сделала то, что он приказал, не желая ненужной боли в борьбе, в которой, без сомнения, он запросто победит. Джиллиан, не желавшая оставаться одна вблизи свирепых стражей, вцепившись в нее, не отступала ни на шаг.

Большая ладонь Джеганя легла на шею Кэлен. Он с силой потянул ее вперед и затем склонил над книгой.

– Посмотри на это и скажи мне, подлинная ли она.

Болезненное присутствие его мощных пальцев, сжимавших ее шею, ощущалось и после того, как он отпустил ее. Кэлен с трудом подавила побуждение потереть все еще пульсирующую кожу и вместо этого взяла в руки книгу.

Она не имела ни малейшего представления, каким образом сможет сказать о книге, которую видит впервые в жизни, подлинная та или нет, как не имела ни малейшего представления о том, что именно может подтверждать подлинность книги; но точно так же знала, что Джегань не примет подобных оправданий. Его интересует лишь одно: получить ответ; он не пожелает и слушать, что ответа у нее нет.

Решив, что, в конце концов, следует хотя бы попытаться, Кэлен начала листать страницы, демонстрируя тем самым, что честно выполняет порученное дело, тогда как, по сути, всего лишь переворачивала чистые листы в лежащей перед ней книге.

– Мне весьма жаль, – сказала она наконец, не в состоянии думать ни о чем другом, как только сообщить ему правду, – но здесь все страницы пустые. Мне здесь нечего проверять.