– Ты спала в его постели. – В голос звучали нотки удивления, как будто эти сведения пришли ей на ум совершенно неожиданно.

Никки лишь пожала плечами, удовлетворенная пробуждением ярости Шоты.

– И в самом деле спала.

Едва заметная улыбка, в свою очередь, тронула уголки рта Шоты.

– Но так и не преуспела в попытке уложить его с собой. – Ее улыбка стала шире. – Или даже и не пыталась, моя дорогая? Опасаешься не пережить отказа?

– Почему бы тебе не рассказать мне, каково это – быть отвергнутой? Я тогда смогла бы решить, стоит ли.

Ричард осторожно заставил Никки отступить назад от края ступени, прежде чем две женщины не совершили какую-нибудь глупость – как, например, попытаться выцарапать друг другу глаза. Или действительно испепелить друг друга.

– Ты сказала, что явилась сюда не без причины, Шота… Но уж лучше бы заехала просто так.

Шота тихо вздохнула.

– Я нашла твоего приятеля, Чейза. Он был опасно ранен.

– Это ты уже говорила. Как он был ранен?

Взгляд Шоты по-прежнему не пытался избежать его взгляда.

– Он был ранен мечом, который тебе очень хорошо знаком.

Ричард удивленно заморгал.

– Чейз был ранен Мечом Истины? Это Самюэль напал на Чейза?

– Боюсь, что так.

Зедд погрозил ей костлявым пальцем.

– Это все твои проделки!

– Чушь. – Шота тоже подняла палец, когда Зедд подошел ближе, но скорее для предупреждения, чем для обвинения. Этот жест и ее слова удержали Зедда от того, чтобы шагнуть еще раз. – Чтобы устроить неприятности, мне не нужен никакой меч. – Она выгнула бровь. – Хочешь убедиться в этом, волшебник?

– Прекратите это! – Ричард сбежал вниз, перепрыгивая через ступени, и встал между дедом и Шотой, обратив к ней свирепый взгляд. – Что происходит?

Она грустно вздохнула.

– Боюсь, даже я не совсем это понимаю.

– Ты отдала мой меч Самюэлю. – Ричард попытался скрыть свой гнев и постарался не повышать голоса, но у него это не получилось. – Я же предупреждал тебя о его характере. Но, несмотря на мое предупреждение, ты настояла на том, чтобы он получил этот меч. Я хочу знать, что он затевает. Где Чейз? Насколько тяжело он ранен? И где сейчас Рэчел?

Шота сдвинула брови.

– Рэчел?

– Девушка, что была с ним… Девушка, которую он удочерил. Они вдвоем отправились назад, в Вестландию. Чейз собирался перевезти свою семью в Цитадель. Ты хочешь сказать, что девушки с ним не было?

– Я нашла его тяжело раненым. – Шота впервые выглядела так, будто оказалась в замешательстве. – И с ним не было никакой девушки.

Пока Ричард выжидал, Рикка взяла поводья обеих лошадей и повела их к загону. Он же пытался представить, что могло произойти и почему Рэчел не осталась с Чейзом. Он беспокоился, ведь, скорее всего, что-то случилось с Рэчел. Зная, какой находчивой и изобретательной она была, Ричард задавался вопросом, не отправилась ли она за помощью и не бродит ли теперь там совершенно одна?

И тут ему в голову пришла другая мысль.

– И как же это случилось, что ты случайно встретила Чейза?

Шота облизнула губы. Казалось, ей не хотелось говорить что-то неприятное для нее, но в конце концов она произнесла:

– Я разыскивала Самюэля.

Удивленный, Ричард взглянул на Никки. Ее облик не выдавал никакой реакции, и казалось, что лицо настолько лишено эмоций, что на какое-то мгновение это напомнило Ричарду похожее выражение, которое он время от времени наблюдал у Кэлен. «Маска Исповедницы», так она называла это. Исповедницы время от времени подавляют все эмоции, чтобы делать те ужасные вещи, что порой бывают необходимы.

– И в каком состоянии Чейз? – спросил Ричард, на этот раз значительно спокойней. Он хотел узнать, почему Шота вообще преследовала Самюэля, но в данный момент следовало интересоваться наиболее важным. – Он поправляется?

– Надеюсь, что так, – сказала Шота. – Он был пронзен мечом…

– Моим мечом?

Шота не стала возражать против этой детали.

– Я не целитель, но у меня есть определенные способности, и я оказалась в состоянии по крайней мере отменить его путешествие в мир иной. И нашла людей, способных позаботиться о нем и помочь ему выздороветь. Уверена, что сейчас он в безопасности. Но пройдет еще некоторое время, прежде чем он вновь встанет на ноги.

– И почему же Самюэль не убил его? – спросила Кара с верхней ступени.

– И точно так же поступил и с Тови, – сказала Никки. – Ее он тоже не убил.

– Самюэль, безусловно, способен на убийство, – отметил Ричард.

Шота свела руки перед собой.

– У Самюэля могло не хватить храбрости убить этим мечом. Он делал это в прошлом – когда меч был по праву его, – и поэтому осознает боль, которую тот причиняет, когда его используют для убийства. – Она выгнула бровь, глядя на Ричарда. – Полагаю, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.

– Это оружие, которому не следует находиться в неподходящих руках, – сказал Ричард.

Шота пропустила насмешку Ричарда мимо ушей и продолжила.

– Он, скорее, ведет себя как трус. Зачастую трус просто оставляет человека умирать самого по себе, подальше от собственных глаз.

– Но в таком случае людям приходится больше страдать, – заметил Зедд. – Это еще более жестоко. Возможно, поэтому он поступает так.

Ведьма лишь покачала головой.

– Самюэль трус и авантюрист; главное в нем не жестокость, а, скорее, полный эгоизм. Трусы неизбежно не решаются все продумать до конца. Поэтому действуют по собственной прихоти. И делают то, что хотят и когда хотят.

Самюэль крайне редко утруждает себя обдумыванием последовательности своих действий; он просто хватает что-то, когда видит такую возможность, когда видит то, что желает получить. Он старается избежать боли, которую испытает в случае убийства этим мечом, и поэтому не завершает убийства, начатого им импульсивно, в порыве. Если раненного им человека ждет мучительный конец и затянувшиеся боли, для Самюэля это не имеет значения, поскольку он никогда не остается рядом, чтобы быть свидетелем. С глаз долой – из мыслей вон. Именно так он и поступил с Чейзом.

– А ты дала ему меч, – сказал Ричард, не в состоянии скрывать гнев. – Ты прекрасно знала, что он собой представляет, и все-таки сочла возможным так поступить.

Шота с минуту смотрела на него, прежде чем ответить.

– Это было не так, Ричард. Я дала ему меч, потому что надеялась, что это его успокоит. Я верила, что он будет рад заполучить его вновь. Полагала, что это смягчит его давнюю обиду за то, что меч у него грубо отобрали.

Шота бросила короткий, но враждебный взгляд в сторону Зедда.

– Так значит, ты не задумывалась над последствиями своих поступков, – сказал Ричард. – Ты просто сделала то, что захотела.

Взгляд Шоты вновь скользнул к Ричарду.

– Столько времени спустя и после всего произошедшего ты по-прежнему непочтителен и дерзок, как и раньше?

Но Ричард был не в настроении извиняться.

– Боюсь, что дела даже гораздо хуже, – сказала Шота, чуть менее яростно, – чем я полагала ранее.

Зедд поглаживал подбородок, стараясь оценить ситуацию.

– Должно быть, Самюэль ударил мечом Чейза, а затем похитил Рэчел.

Ричард был удивлен предположением Зедда; сам он не подумал об этом, а предполагал, что Рэчел отправилась искать помощь.

Все свое недовольство он адресовал Шоте:

– Почему Самюэль так поступил?

– Боюсь, что у меня нет никаких предположений. – Шота подняла глаза на Никки, по-прежнему стоявшую на самой верхней из гранитных ступеней. – Кто та женщина, которую, по твоим словам, он ударил? Кто такая эта Тови?

– Одна из сестер Тьмы. И это не пустое обвинение. Тови не знала человека, ударившего ее, и не знала, кто такой Самюэль, но она точно знала, что такое Меч Истины; когда-то она была одним из учителей Ричарда во Дворце Пророков. И перед тем как умереть, она рассказала мне, как она и еще три сестры Тьмы «запалили» магию Огненной Цепи вокруг Кэлен, чтобы вынудить всех забывать ее. Затем они использовали Кэлен, чтобы выкрасть шкатулки Ордена из Народного Дворца.