Щелкнули спусковые механизмы нескольких арбалетов. Орк повалился на колени с простреленной шеей, хоть и еще живой. Гном с эльфом покрылись темным сиянием, и следующие два залпа не причинили им вреда — болты теряли скорость и вязли в этой защитной ауре.

В лесу прозвучал короткий резкий свисток, затрубил охотничий рог, и из сгустков воздуха материализовались бойцы механиков. Я насчитал семерых недалеко от меня. Второй волной, уже не таясь, топая и ломая ветки, неслись мехгаторы (как подсказала система) — низкие, широколапые механические ящеры.

Оставшиеся на ногах симбионты действовали четко и слаженно. Никакой паники, никакой суеты — расступились, давая друг другу место для маневра и прикрывая орка, в которого попала стрела. Гном, готовясь к драке, повел плечами и ударил кулачищами друг о друга. Эльф взмахнул руками, и из его предплечий выскочили клинки, напоминающие лапы богомолов. Вроде в прошлом в одной популярной игре было нечто похожее — но тут действовала магия, а там применялись киберимпланты.

Нападавшие растянулись полукольцом, пропуская вперед мехгаторов и выставив над их головами длинные копья. Эльф тем временем скастовал очередное умение и раздвоился — от его тела отделился темный силуэт двойника, замерцал, набирая плотность, и стал почти неотличим от оригинала.

Ящеры щелкнули челюстями, но эльфы-близнецы перепрыгнули через них и вломились во вторую линию нападавших. Гном же просто стоял и встречал рептилий. Одного мехгатора он поймал прямо за раскрытую пасть и разорвал пополам, другого пропустил мимо себя и перебил ему хребет кулаком-кувалдой. После чего стал экономнее расходовать силы — уворачивался, отталкивал металлических ящеров и уже не раздирал им пасти, а только отрывал лапы.

Немного ожил орк — поднялся, пошатываясь, со стрелой в шее, повернулся к врагам спиной и выгнулся, будто дикобраз. С мерзким свистом все его шипы полетели во врагов, как самонаводящаяся шрапнель. И сразу же прилетела ответка. Первое копье вошло ему под лопатку, второе — точно в затылок.

Орк, теперь уже мертвый, рухнул на землю. И это была не первая потеря у симбионтов — я заметил, как нападавшие мимоходом добили раненых, которые лежали под «капельницей».

У гнома в левой руке появился топор, а правой он закрывал рваную рану в боку. Из-под плотно сжатых пальцев, покрытых зеленым свечением, на землю падали черные капли крови. Он размахивал топором, отбиваясь от трех мехгаторов сразу. Но скорости ему уже не хватало — то и дело слышался скрежет стальных клыков о его доспехи. И всё чаще он, получая раны, вскрикивал от боли. Впрочем, и гора металлолома вокруг него росла непрерывно.

Эльф потерял двойника. Тот пропустил несколько ударов, и прионовое тело стало крошиться — а потом и вовсе развеялось, осев на землю горсткой черного пепла. Сам симбионт продолжал сражаться — лезвие богомола осталось лишь на правой руке, но не утратило эффективности.

Было похоже, что эльф и гном отразят-таки нападение. Я попытался подсчитать, сколько противников они уже положили, и сбился в районе пятнадцати.

Но, как говорят на Теллусе, не говори «победа», пока не облутаешь всех врагов. А живых врагов на поляне осталось еще около десятка — и к ним спешила подмога. Гномы-механики — с виду не танки и не дамагеры, а инженеры поддержки, — разбившись на три четверки, подтаскивали к поляне какие-то ящики.

Одна из групп остановилась прямо под моим наблюдательным пунктом. Она расчистила небольшой пятачок и поставила туда свою ношу. Самый молодой в группе, гном с опаленной бородой и пятнами машинного масла на лице, достал квадратную металлическую пластину, покрытую рунами, что-то на ней активировал, и ящик начал распаковываться сам.

Крышка замерцала и исчезла, а стенки разложились, как лепестки. Моему взору предстала металлическая конструкция около метра в длину. Массивная тренога и два блестящих мифриловых ствола на шарнирах.

Механик вновь щелкнул на пластине, которая выполняла роль дистанционного пульта, и турель ожила — в прямом смысле этого слова. С тихим жужжанием подвигала ногами, ища наиболее устойчивое положение, вытянула суставчатую шею. Повертела стволами, нацеливаясь на поляну, и открыла огонь.

Бум, бум, щелк, щелк, бум, бум!

Скорострельность оказалась так себе, не пулемет все же. Но калибр был приличный — пули насквозь пробивали стволы на другой стороне поляны, где попытался спрятаться эльф.

Слева и справа подключились турельные сестренки. Выстрелы слились в один сплошной «бум-бум-бум», и шансы симбионтов ежесекундно таяли. Гном-симбионт соорудил импровизированный щит из тел мехгаторов, но полоска жизни у него уже опустилась в желтую зону.

Эльф, исполняя бешеные кульбиты, прорывался к турели, которая была справа от меня. Но в очередном прыжке он все-таки угодил под пулю. Упал, перекатился за камень.Теперь та турель достать его не могла — зато для другой, стоявшей под моим деревом, он стал удобной мишенью. Механики радостно завопили, стволы хищно развернулись к эльфу, но тут я уже не выдержал.

Я прыгнул сверху на гнома с пультом, а Ку-Кулька натравил на его помощников. Рукоятка «оскала квинканы» вошла гному в незащищенную голову, сразу крит. Я подскочил к турели и рывком дернул за стволы, переводя огонь с эльфа на ближайших гномов. Взвыл от боли в обожженных руках, но стволы сместились-таки. Треножник заскрипел, переставляя ножки и пытаясь компенсировать отклонение. Стрельба, однако, продолжилась, что мне и было нужно.

Двух механиков, которые дрались с Ку-Кульком, прошило очередью в упор, едва не разорвав на куски. Третьего я добил, когда он рванулся к другой турели. Там еще не поняли, что произошло, и продолжали лупить по камню, за которым прятался эльф.

У меня с прицельной стрельбой все было плохо — турель скрипела, фырчала и уворачивалась, как бык на корриде. Но все же я, потеряв почти двадцать процентов здоровья, навел ее в нужную сторону. Бум, бум, бум! Одна из пуль удачно пробила ящик с боезапасом у треножника справа; взрывом смело оставшихся механиков.

Свою турель, однако, я так и не отпустил — она вырывалась, пытаясь вновь навестись на эльфа. Лишь когда патроны закончились, она пискнула и застыла. Стало тихо, только трещал огонь на месте взорванного треножника. Зато запиликали окна системных сообщений.

«В Эфире! Внимание, вы напали на нейтрального НПС. Класс атакованного персонажа — механик, место жительства — Динасдан, место службы — 3-я инженерная рота Западной армии Динасдана. Ваша карма урезана. Репутация при контактах с механиками снижена. Репутация при контактах с жителями Динасдана снижена. Репутация при контактах с солдатами Западной армии Динасдана снижена».

«В Эфире! Внимание, вы убили нейтрального НПС. Класс атакованного персонажа — механик, место жительства — Динасдан…»

«В Эфире! Получен новый уровень. Текущий уровень: 110».

Ну, хоть уровень отыграл. Зато восемь однотипных сообщений снизили мою репутацию у механиков до уровня «на грани ненависти». Утешало лишь то, что отношения с симбионтами должны были теперь улучшиться соответственно. А за спасение их бойцов мне полагались плюшки.

Но ничего я не получил — потому что, как выяснилось, никого и не спас. Эльфа все-таки достали за огрызком камня. А гном хоть и добрался до турели слева от меня, разделавшись с тамошними стрелками, но был убит и сам. Я только взглянуть успел в его затухающие глаза.

Вот и спрашивается — почему мне не сиделось на попе ровно? С механиками, считай, разругался в хлам, с симбионтов никаких профитов не поимел. Нафига я вообще полез? Подождал бы чуть-чуть, потом облутал бы трупики…

Трупиков было в избытке, но с лутом тоже не повезло. Или, может, Эфир наложил ограничения в рамках военного времени. Не считая всякого хлама на продажу, кучи металлолома и эликсиров разной степени полезности, найдено было следующее: пара сотен патронов, включая бронебойные; чертеж одноствольной турели первого уровня — почти ученический вариант без самонаведения, с медленной перезарядкой, с хитрой системой привязки к ловушкам и дверным проемам, но хотя бы пригодный к синхронизации с капканами и силками из арсенала монстролова; ремесленные перчатки с бонусом к навыку механиков; четыре малюсеньких полупустых кристалла приона из мехгаторов.