С тех пор, как я вырвал свой кусок во время развала союза и покинул Узбекистан, прошло много времени. Как обычно, сижу в офисе, делаю дела, в то время как партнёр по бизнесу неизвестно чем занимается. В принципе, понятно, у него молодая жена из моделей и он найдёт, чем заняться. Хоть он и старик, но сейчас такая медицина, что без крана его сморчок подымут. У меня же ни семьи, ни детей, и зарабатывание денег единственная отдушина.

Давно у меня была любимая девушка Зухра, но в начале восьмидесятых, когда ещё был молодым и в самом начале карьеры я прогрызал себе место к вершинам власти, её, беременную на последнем месяце, похитили подонки, нанятые оппонентами из другой властной группировки, чтобы надавить на меня. Я на уступки не пошёл. Как бы больно не было, но после такого меня бы вместе с семьёй свои же грохнули бы. Зухра, моя единственная любовь, и нерожденный ребенок пропали с концами. Тех скотов, что её похитили, я нашёл, как и всю цепочку. Я скормил их свиньям, а то, что осталось, завернул в свиные шкуры и прямо так в землю закопал! Не всех сразу, многие занимали слишком высокие посты, но за семь долгих лет справился, отомстил за близких.

Тут дверь кабинета открывается, прерывая мои размышления, и как к себе домой заходит парень. Обычный такой провинциал, лет семнадцати. Чернявый, но зачем-то скрывает это, как баба покрасился в другой цвет, но корни давно не подкрашивал, что его выдаёт. Он был одет в мятые джинсы и футболку…

Нет, я не понял, чем охрана занимается и кто это вообще такой?! Ко мне даже президент без предварительного звонка не зайдёт, а тут щегол с улицы!

Вначале хотел вызвать охрану, но этот щегол стал так интересно говорить. А техника-то какая знакомая. Моя прабабушка Нурруддин, пусть Аллах позаботиться о её душе, ведьмой была и так же говорила, когда кого зашептать хотела. Но она нам, тогда ещё мелкой ребятне, пока жива была, защиту от злого наговора нашептывала, так что на меня такие фокусы не действуют.

Про себя усмехнулся и решил досмотреть до конца представление. Черты лица паренька кажутся мне очень знакомыми, проскальзывает в них что-то от дяди Фархада, а глаза, точь в точь как у бабушки Нурруддин. Что он там пытается донести?

Блин, он целый час до меня доводил, что является моим сыном. Причём, так грамотно это делал, профессиональное применение НЛП. Если бы специально не нанимал инструкторов, чтобы так же уметь, подумал бы, что парень колдует. Хотя и на речитатив прабабушки было похоже. Несмотря на защиту, меня, кажется, пробрало. Ведь не стал прогонять парня и даже почти поверил, что он мой пропавший сын. А что, по возрасту подходит, внешность также намекает на наше родство. А вот про недоверие генетической экспертизе, это он зря.

Ох, Аллах великий, сколько усилий мне потребовалось, чтобы не рассмеяться над потугами парня. А ведь он меня хочет нагреть. Нет, каков наглец! Последний раз меня пытались надуть в девяносто восьмом, подделав акции на пару миллионов зеленых бумажек. Как там генеральный директор моей фирмы в интервью сказал? Аферисты внезапно заболели и оказались в реанимации… Но чтобы вот так, лично прийти и глаза в глаза пытаться развести, да не просто так, а явно на всё состояние, это запредельная наглость! А парень мне нравится. Если не окажется сыном, возможно, даже не прикажу охране его калечить.

Уходя, парень оставил адрес общежития, в котором остановился. Провожая наглого посетителя, я снял с его пропотевшей насквозь футболки несколько волосков.

Выглянув из кабинета, я обнаружил, что охрана и помощница клюют носом, словно снотворного наглотались.

Вызвал начальника охраны и устроил ему разнос, плюс дал задание максимально срочно сделать генетическую экспертизу за любые деньги. Ну и выяснить все про парня.

Ночью я плохо спал. До чего дожил, не думы о красивой девушке спать не дают, а о каком-то пацане.

С утра у меня на столе лежало досье на пацана, а также генетическая экспертиза. Взяв в руки вторую, начал вчитываться в результат и от удивления выронил папку.

Сын! Он мой сын… Максимально возможная вероятность, что указанные биоматериалы принадлежат близким родственникам, отцу и сыну. Такого не бывает, от слова никогда. Неужели Аллах решил смилостивиться со мной? Восемнадцать лет безуспешных поисков, а он сам пришёл ко мне. Да, чтобы обворовать, но сам нашёл и сказал, что я его отец! Аллах, спасибо тебе за чудо!

У меня из глаз потекли слёзы. Я мужчина, а мужчины не плачут! Я никогда не плакал с того дня, как пропала Зухра, но тогда плакал от горя, а сейчас от счастья. У меня есть сын, и он жив!

Я собрался и поехал по указанному адресу. По пути читал досье на сына, из которого удалось выяснить, что он был подброшен в детдом в Волгограде, который нынче переименован в Сталинград, потом мальчика усыновили простые работяги. Рос в халупе, особыми талантами не блистал. На школьном выпускном, будучи пьяным, парень разбил голову, ныряя с бетонных плит в реку.

На этом моменте меня перекосило. Мой ребенок алкаш! Чего ещё было ожидать от воспитания этих русских?

Так, что там дальше? Поступил в политехнический университет. И что тут странного нашли аналитики? Так-так. А, вот оно. Оценки в аттестате не годились даже для минимальной планки этого Университета, даже если бы он сдал все экзамены на отлично. Это как же нищий парень сумел попасть по блату? Кажется, я знаю как. Так же, как он собирался разбогатеть и нашёл родного отца. Гипнозом своим воспользовался. Интересно, откуда у парня такой талант? Чтобы научиться подобному, нужны годы тренировок.

Прибыв по указанному адресу, мы оказались возле обшарпанного, трехэтажного здания прошлого века постройки. Преодолевая брезгливость, я прошёл до комнаты проживания сына. Постучал в дверь, которую открыл он, сын. Видок у него был ещё тот — мятые грязные джинсы и словно жёваная собаками футболка. Волосы спутанные, глаза красные.

— Позволишь пройти? — спрашиваю у пацана.

— Да, конечно. Проходите.

— Подождите в коридоре, — отдаю распоряжение охране и прохожу внутрь помещения, прикрыв за собой дверь.

— Здравствуйте, уважаемый. С кем имею честь беседовать? — обратился ко мне парень.

Актёр! А то я не помню, как ты вчера ввалился ко мне в кабинет в этом же шмотье.

— Ну здравствуй, сынок, — от души, радостно улыбнувшись, говорю парню.

— Извиняюсь. Но у меня вроде бы есть родители. Вы, простите, кто?

Вот же Куклачёв. Тебе только перед кошками выступать. На лице улыбка, как у кота, объевшегося сметаной. Наверняка сейчас парень думает, что поймал золотую рыбку, развёл миллиардера на миллионы. А на самом деле это я вытянул свой главный приз!

— Я знал, что ты так скажешь, — уверенно говорю парню. — Моя охрана выяснила, кто ты и твои родители, но будь уверен, ты мой самый настоящий сын. Твои родители приёмные.

А ведь парень даже не подозревает, что он мой самый что ни на есть настоящий и законный сын от любимой девушки.

— Вот это новости. Вы меня удивили. И что дальше? И, кстати, мы так и не представились друг другу.

— Я Анимесов Владимир Владимирович, а ты Андрей, так что можешь не представляться. А дальше… Я вижу, что ты собрался учиться в такой дыре, мой сын должен получить лучшее образование.

Ага, будто только что не читал твоего досье и не догадался, как ты поступил в Университет. Так уж и быть, подыграю сыну, не обломаюсь.

— Простите, Владимир Владимирович, но вообще-то я поступил в Политехнический Университет на инженера-конструктора космических кораблей, а здесь поселился, приехав посмотреть Москву, дав взятку коменданту.

— Взятку! Ха. Сразу видно, моя кровь! — Повеселил меня отпрыск. Знаем мы твои взятки, за душой ни копейки. Скорее ты ректора оболванил так, что он тебя за родного сына принял. — Ну что же, профессия хорошая, но мне доложили, что ты живёшь в нищете, не дело это, сыну уважаемого бизнесмена быть босяком. Я тебе помогу. Бери паспорт, собирай свои вещи, поедешь сейчас со мной. И вообще, зови меня отец или просто Владимир, ты же не мой подчиненный, а сын.