— Ну, да.

— На столах у нас готовая еда или прямо с огорода?

— Готовая, — говорит и краснеет.

— Раз еда готовая, значит что? Её, где–то кто–то готовит, верно?

— Да. А где? А ты откуда знаешь?

— Знаю от человека, обучавшегося в Хогвартсе, и не только об этом. Готовят еду в замковой кухне, а обслуживают жителей замка специально выведенные магами духи–паразиты. Этих духов волшебники называют домовые эльфы, они имеют вид карикатурного человека маленького роста. Такой вид придан специально, чтобы у людей не возникало сексуального желания в отношении этих созданий. Для жизни этим духам необходима магия, которую они сами не могут производить. Кому–то в давние времена пришло в голову вместо истребления паразитов поставить их на службу. Домовые эльфы за выполнение работы получают доступ к переработанной домашним алтарем энергии, либо к личной магии волшебника. Чем дольше такой дух служит, тем разумнее становиться. Если дух решает не выполнять свою работу, при этом исправно тянет магию, по аналогии с людьми не работает, но деньги получает, и если предает волшебника, выдавая секреты врагам, то его отлучают от источника магии. Когда духам дают волю, они со временем погибают или присасываются к незанятым источникам магии. Свободные духи могут атаковать магов, чтобы украсть немного силы или пытаются вызвать сильные эмоции. Вот яркий пример — изгнанный эльф прибивается к общине эльфов в Хогвартсе, но, не будучи связанным клятвами, ему сложно тянуть магию из замкового источника, поэтому он может часто попадаться на глаза детям, вызывать жалость своим видом. Во время ярких эмоций часть магии отделяется от ядра и выходит вовне, эльф эту магию похищает. Неограниченные клятвами домовые эльфы тянут много сил, даже если ничего не колдуют, тем самым ослабляя и со временем убивая волшебника хозяина. Если подобный дух взбунтуется, может направить магию, полученную от волшебника, против него самого, покалечить или убить, поэтому при их приеме на службу обязательно необходимо принимать клятву верности слуги.

— Я не знала. А почему нас этому не учат?

— Раньше учили, но некоторым магам, находящимся у власти, невыгодно иметь умных и сильных волшебников. Глупыми людьми проще управлять, а умный человек имеет свойство задумываться, а так ли уж право правительство в своих решениях? В частности, именно со становлением директором Хогвартса Альбуса Дамблдора начался развал английского магического образования. Он, прекрасно играя на психологии людей, выстроил себе имидж светлого волшебника, этакий волшебный Санта Клаус. Собирательный образ о добром волшебнике из детских сказок и фантастических книг. Крепко занял сразу три ключевых должности — верховного судьи, директора единственной школы магии и председателя международной организации. Отдал на откуп должность министра, как кинул кость прочим магам и начал политику истребления знаний, апеллируя к тому, что маги равны, а тех, кто не равны, необходимо уравнять силой. При этом не призывал делать слабых сильными, а глупых тянуть к знаниям. Наоборот, убрал из библиотеки все упоминания о более–менее серьезной магии, обозвав её «тёмной». Исключил из обучения множество необходимых предметов. На самом деле разделение магии на светлую и темную придумали церковные инквизиторы. Всё, что угодно церкви, светлая магия, всё неугодное — темная. Обычные люди, насмотревшись ужастиков, начитавшись фэнтези, приходят в магический мир и по инерции считают, что темное — это плохо, светлое — хорошо. А поскольку вводный курс для выходцев из мира обычных людей Дамблдор отменил, то они так и продолжают находиться в своих заблуждениях до конца жизни. Ну а с учетом того, что таких людей всё больше и больше, они с упорством доказывают свои убеждения и учат этому своих детей. Сменилось несколько поколений воспитанных в подобном ключе, поэтому нынешняя магическая Англия считается в магическом мире планеты чем–то сродни странам третьего мира, как по уровню жизни, магии, знаний, так и по мировоззрению.

Пока читал мини лекцию, дошли до кухни.

— Смотри. Для открытия двери надо пощекотать грушу на этой картине, — заходим на кухню. — Разумные перед тобою, обслуживающий персонал замка, домовые эльфы.

Упустил из вида реакцию Гермионы на рассказ. А она переварила сказанное раннее и взорвалась.

— Ты это специально про Дамблдора придумал! Он великий светлый волшебник. Как ты, герой, можешь его осуждать?

— Так! Милочка. Мне этот цирк Дюсалей не нужен. Ты спросила, я ответил. Заметь, максимально правдиво разжевал и в рот положил. Свои детские истерики, представления о справедливости и веру в Санта Клауса оставь, мне они неинтересны. Это реальная жизнь, мы в ней живём. Носить розовые очки вредно для здоровья. Хочешь общаться, обеими руками голосую «за». Хочешь читать лекции или истерики закатывать — то ошиблась адресом.

Рядом наклоняется домовичка и что то спрашивает. Прислушиваюсь.

— Господа волшебники желают покушать? Динки может накрыть стол.

— Динки, мы хотим покушать, мне супа, второе и пирог. Девушке сладостей и чаю.

— Присаживайтесь за стол, Динки всё сделает.

Гермиона, похоже, только разглядела домовиков и очень удивилась.

— Алло, Хьюстон вызывает Гермиону, земля на связи! Ты там часом не зависла, как древний компьютер?

— А? Гарри, это что, все домовые эльфы такие, ну такие…

— Странные и одетые в полотенца?

— Да, — кивнула.

— Ну, а что ты хочешь, это же не люди, а духи. У них своя самобытная культура. И вообще, некультурно так показательно удивляться чужим обычаям. Ты же не будешь, к примеру, в России тыкать пальцем в местных и кричать: «А что они все такие странные и носят эти шапки с ушами?». Или в Африке в диком племени не будешь возмущаться: «А чего это они в набедренных повязках, когда всё прогрессивное общество ходит в джинсах?!». В первом случае могут побить, во втором ещё и скушать! Старая пословица гласит, не лезь в чужой монастырь со своим уставом.

— Ой, простите. Я не хотела вас обидеть, — обратилась Гермиона к эльфам. Те пискнули и разбежались подальше от неё. Должно быть, приняли за сумасшедшую.

На лицо от такого цирка сама собою выползла улыбка.

— Гарри, так ты не ответил, где пропадал?

— В больничном крыле. Лечился.

— Ты заболел?

— Можно сказать и так. На самом деле лечили старые травмы, нанесенные опекунами, которым меня подкинул твой любимый Дамблдор. Они меня избивали и морили голодом, в то время как Дамблдор числился моим опекуном и грабил фамильный сейф.

— Это правда?

— Еще раз задашь подобный вопрос, можешь ко мне больше не подходить. Многие маги умеют чувствовать ложь и в нашем обществе подобное не приветствуется.

— Прости. Я думала он добрый маг.

— Извини Гермиона, если суждение будет через–чур резким, но если бы ты думала, то не была столь резка в своих суждениях, а вначале обдумывала, искала и сопоставляла факты. Использовала бритву Оккама для отсечения малодостоверных вариантов. А пока похоже, что ты в голову только ешь и бездумно впихиваешь тексты книг. Как перенос данных в компьютер с диска, не задумываясь, прочитала, ответила на уроке о чём и довольна.

— Что?! Ты! Ты! Ты ничего не понимаешь. Я хотела тебе помочь с домашними заданиями, но теперь подумаю, стоит ли.

— Всё–таки обиделась. Извини Гермиона, я мало общаюсь с детьми, поэтому тяжело правильно построить диалог. Говорил с тобой, как со взрослой, не стесняясь на критику. Наверное это было неправильно. Впредь постараюсь ограничиться бытовым уровнем общения, не затрагивая умных, политических, и больных тем. И помочь с заданиями ты не смогла бы в силу некоторых причин.

— Почему не смогла, пусть мы на разных факультетах, но разве может помешать дружить? И я не ребенок, не надо меня так называть, — крайнюю фразу выкрикнула и напоследок топнула ножкой.

— Какая экспрессия! Все судьи десять балов, представитель Китая девять/девять, ох уж эти китайцы.

— Если думаешь отделаться шутками, не выйдет. Не отстану, пока не объяснишь. И вообще у меня день рождения, могу немного покапризничать.