Дальше два бурдюка с кровью использовал и один из них для призыва. Оп-па, не проходит, пришлось второй задействовать. Прошло. Появился демон, проверил пентаграмму на крепость и уставился на меня:

– Что тебе снова, человек?

– Установка пяти хранилищ со стазисом максимального размера на каждый слой души. По пять чужих душ даю за каждое хранилище. Это потом, скажи, на мире защита появилась?

– Да, закрыли. Божки это сделали.

– Фигово. Как быстро нас обнаружат?

– Не обнаружат, хорошее место.

– Теперь по хранилищам…

– Десять за каждое, и размером они будут сто восемьдесят семь тонн, – перебив меня, предложил демон.

– В чём подвох?

– Ни в чём, могу и делаю.

Дальше мы заключили договор, чтобы он не навредил мне и всё сделал правильно, а я честно расплачусь. После этого тот сдал хранилища, значки управления каждого на сетчатку левого глаза, там мелкие флажки, иконки чтобы свернуть и развернуть рабочие столы каждого хранилища. А я расплачивался, ремонтный дрон закидывал тела. М-да, немцев не хватило, всего одного. Пришлось шахтёра использовать. Неприятно, конечно, обычные люди, трудяги, но вот сделал. Других не тронул и отпустил демона.

Дальше прибрался, все следы пентаграммы, мумии забрал, и поднялся наверх. Там уже паника, не отвечают на вызовы, подозревают обрушения. Дрон-разведчик их обработал «подавителем», чтобы не мешали мне подняться наверх и улететь на платформе. Я спустил дрон и забрал. По пути избавился от мусора и тел, последние сжёг кучей, ярко полыхали. И дальше в Рим, в полёте изучая данные с разведчика, что находился у Бреста. Кажется, нашли наших. Фигово, и ведь три засланца в красноармейской форме, под видом окруженцев, вышли к нашим и уже обживались там, изучая, что у нас и как. Их я пометил как врагов, как покинут лагерь, боевик их уничтожит. Не смогут своим сообщить о лагере. У Рима я забрал «Фиат» и посетил две молочные формы, масло сливочное тонн пятнадцать, молоко свежее тысячами литров, самотёком в хранилище, оно с другими вещами всё равно не контактирует, сыры, сливки и остальное, я очень люблю молочку и набирал её. Целое хранилище только на него ушло. И ведь полное. Бьянку нашёл, знаю, на какой улице её дом, и… пусто. Та в ночную в больнице. Ничего, нашёл и выкрал из приёмной.

Две коптильни разграбил, на колбасы и сосиски, хотя добыл не так и много, где-то тонны три всего, с обеих. Частные пекарни посетил, у меня тут заказы, не грабил, булки французские, разный хлеб и сдоба. Всё забрал, оплатив. Через два часа следующий мой заказ сделают. В лечебной капсуле снял усталость, боевик охранял, уже рассвело и дальше по заказам работал. Снова пекарни объехал и до ресторанов дошло. Похоже в Берлине я так и не побываю, отсюда следующей ночью срочно обратно, обкладывают наших, лес блокируют. А двоих из засланцев боевик уничтожил, когда к своим побежали. Один пока в лагере, отслеживает всё там. Вот так и день пролетел, одной Бьянки мало, как ни крути, поэтому я не отказал себе в удовольствии вечером, когда по сути все дела сделал, три хранилища полные, погулять по улочкам.

Тут я, к своему изумлению, наблюдал на открытой террасе ресторана, у дорогой гостиницы, знакомых девчат, что ужинали под зонтиками, в компании женщины, на вид лет тридцати, по виду их матери. А это те самые близняшки из первого попадания, я их в портовом городке Данцига вроде, выкрал. Шестнадцати лет, грудки стоячие четвёртого размера. Так вот, близняшки были бледной тенью своей матери, яркой красавицы-блондинки, тоже с крупными грудями и тонкой фигурой спортсменки. Та своё богатство демонстрировала с помощью декольте.

Тут и думать нечего, беру всех троих. У меня от одного их вида всё дыбом встаёт, включая волосы, тем более напряжение не сбросил, хотя Бьянку прибрал к рукам, в сексуальном белом халате была, всё времени нет. Выкрал я эту троицу просто, хотя вроде нелегко было это сделать на оживлённой улице. Да кинул две дымовые шашки, и как всё заволокло дымом, под панические крики, сблизился и касаниями прибрал. И вскоре покинув Рим на своём «Фиате», у него местные номера, внимания не привлекал, как стемнело, уже летел в сторону Бреста. Там боевик мой воюет, немцы пытались войти в лес, да, понеся потери, откатились.

И летел не просто так, я сводил близкое знакомство с блондинкой-мамой. Просто достал, это в лесу было, до наступления темноты, и сказал, или сама станет наложницей, описав, что это до конца войны, сразу после окончания отпущу, выплатив за работу сто килограммов золотом, или тут жёсткое порево, хочет та или нет. Та пыталась уговорить отпустить её, спрашивала, где дочери, и видя, что уговоры не действуют, согласилась. Так что ложе в кузове платформы сделал и пока летели очень хорошо познакомился с этой роскошной блондинкой. Ух-х.

Полёт мне понравился. Летел по старому маршруту, искин платформы его запомнил, вот и возвращались, поэтому дорогу можно не отслеживать, вот мы с Мартой, так звали женщину, она действительно супруга морского офицера, и знакомились. На что я оголодал без женской ласки, шесть раз у нас было, но и та своей выносливостью поразила. У неё тоже давненько мужчины не было, а мужа та видела два месяца назад. А как целуется! Я на ней или рядом час лежал, и мы просто сладко целовались. Это было восхитительно. И не замёрзли, купил толстое пуховое одеяло, постельное бельё, матрас, накрылись одеялом и вот предавались постельным играм. Про дочек спрашивала, да, но я не отвечал. Та всё поняла. Когда уже почти прибыли, я всё же поговорил. Сделал такое предложение. Та получит ещё по сто кило золота за дочек, а сами дочки по сто пятьдесят. Они невинные, за это и отблагодарю. Задумалась. Немцы люди практичные, думаю, согласиться. Хм, поищу у Пинска и мою врачиху, Хелен. Других наложниц не доставал и не знакомился, Марты вполне хватило, более чем. Мы ещё успели остановиться на полчаса, искупаться голышом в Висле, после чего я её убрал и долетел до своих.

Что по моим людям, лагерь стоит спокойно, немцы раза три пытались войти в лес, но потеряв около трёхсот человек – боевик не промахивается, да ещё из гранатомёта накрыл два командных пункта и четыре артиллерийских батареи – немцы заняли выжидающую позицию, а тут и ночь наступила. Ночью разведгруппа в полтора десятка солдат пыталась сунуться. Разведчик это засёк и передал боевику, а тот её уничтожил. Порядок. До рассвета около часа, поэтому я полетел к складам, надеюсь успеть. А крепость немцы бросили, никто её не блокирует, поняли, что та опустела, все силы они направили на блокаду нашего леса. Где корпусные и армейские склады, дрон-разведчик давно определил, так что добрался, прибрав платформу, и, сверяясь с записями, незаметно для охраны стал набирать требуемое количество формы, обуви, амуниции, оружия и боеприпасов. Продовольствия тоже тут набрал, и отряду делал, и себя не забывал.

Да тут пока по спискам всего найдёшь… Весь день нужно этим заниматься, но порядок, к обеду закончил, незаметно посетив двенадцать складов, они тут рядами, наследие польской армии. Я и себе форму добыл. Командирской десять комплектов, красноармейской. Летней и зимней. Овчинные полушубки, шапки-ушанки, валенки. Пару палаток зимних, с буржуйками. Да всё, что пригодится, забирал. Переоделся в форму фельдфебеля. Пока было время, устроившись на складе с униформой, мои хранилища уже полны были, кроме одного, оно в резерве, работая иголкой и ниткой, приводил новенькую форму, в порядок. Нашивал нашивки, петлицы, со шпалами, эмблемы. Закрепил медаль мою единственную, «Двадцать лет в РККА». В общем, полный комплект формы майора Красной армии.

Время есть, темноты жду, это сюда забрался без проблем, а выйти не просто будет. Лучше дождусь темноты. В общем, ещё одну форму подготовил. Да и шинель с нашивками и всем необходимым. А тут задумался. А чего я туплю? У меня дрон наверху, с ним я как невидимка. Так что определил позиции всей охраны, и облучив «подавителем», спокойно покинул склады и на мотоцикле покатил в сторону леса. А тот блокирован, меня пытались остановить на посту, что на дороге размещён, но разведчик сработал чётко. Все легли. Остановившись, прибрал мотоцикл. Тут укреплённый пост, усиленный броневиком и бронетранспортёром, но мне они не нужны. Технику сжёг, солдат уничтожил, и на бронетранспортёре прорвался к лесу. Кстати, по мне стреляли, даже из пушек. Не долго, боевик накрыл тех последними гранатами к станковым гранатомётам. Бросил «Ганомаг», по лесу на нём не поездишь, да поджёг его.