– Проверим. Также предлагаю добровольно пройти мнемоскопирование памяти.

– Честно сказать, не желаю, но от меня тут всё равно ничего не зависит. Хорошо, я согласен.

Как и ожидалось, процедура ничего не дала. У меня оказался природный блок. Ага, как же, природный. В прошлый раз мне жуть как не понравилось, что у меня сняли копию памяти и даже, пока я был без сознания, заставили открыть Щель и выдать всё, что находилось внутри. Да, и так могли.

Так что я позаимствовал оборудование снятия памяти и после у себя в замке провёл серьёзную работу с аурой, поставив магическую защиту. Плетение вросло в ауру, и – я проверял оборудованием – снять копию памяти стало невозможно. Перед отправкой я проверил – плетение было на месте. И сейчас я очень надеялся, что оно сработает. И сработало. Аура со мной, защита – тоже, вот у них ничего и не получилось.

Адвокат начал оформлять исковое заявление на мошенничество. Поскольку я не подписывал никаких контрактов, пусть полиция разбирается, тем более что нейросети у меня действительно нет и следов проведённой операции (тут спасибо реаниматору восьмого поколения) также не наблюдается.

Адвокату выдали копию заключения по моему осмотру, и когда мы покинули управление СБ, он отправил заявление в полицию. А что, предъявить нам ничего не смогли, мои объяснения вполне стройно укладывались в сценарий произошедшего в здании корпорации. Не за что меня арестовывать и даже задерживать. Я – жертва, опросили и отпустили. Если возникнут новые вопросы по вновь открывшимся обстоятельствам, снова вызовут, а пока свободен.

Так что мне осталось только ожидать ответки от корпорации. Возможно, задействуют ту группу, что занимается похищениями. Вероятнее всего, работали наёмники, наверняка у корпорации с ними постоянный контракт.

На выходе из управления СБ республики мы с адвокатом расстались. Он отправился в полицию, чтобы познакомиться со следователем и проконтролировать ход дела. Адвокат работал за процент: если корпорация выплатит компенсацию за моё похищение (а такое вполне возможно), треть отходит ему, и часть – его работодателю.

А я, расставшись с адвокатом, сел в заказанный челнок и стал подниматься на орбиту. У управления была большая парковка, где могли садиться челноки. Поэтому я вызвал один из них и полетел к военным на одну из тыловых баз. Пора сеть ставить.

Когда я уже выбрал сеть, «Интер-6 ИМП», заплатил и, раздевшись, собрался лечь в операционную капсулу, среди моих вещей пискнул планшет от входящего вызова. Извинившись перед врачом, я просмотрел сообщение, пришедшее от адвоката. «Неяна» выставила встречный иск: мол, я являюсь их подтверждённым сотрудником, о чём имеется информация в общей базе республики, и адвокат предупреждал, что у них есть шансы выиграть дело в суде. Он уже приступил к работе.

– Дебилы, – только и сказал я и лёг в капсулу.

Вскоре началась операция по установке.

Я откровенно скучал, сидя в зале суда. Похоже, всё шло к тому, что мы выиграем дело. Зацепиться юристам корпорации было не за что: моему адвокату удалось провести экспертизу моей виртуальной подписи на контракте и подтвердить, что это подделка. Так что мы ещё и компенсацию получим, помимо того что помакаем репутацию корпорации в яме отхожего места. Ну, тут они сами виноваты: пёрли вперёд с упорством носорога. Это был уже третий подобный суд; два первых были приостановлены и отложены, а дела ушли на доследование. Надеюсь, наше дело всё же решится.

С момента установки сети едва прошёл месяц. Я дважды ложился на предельное время обучения, а это десять суток. Правда, ни разу не долежал до конца срока: поднимали по требованию адвоката, так как я должен был лично присутствовать в зале суда. Однако потом я ложился снова. Ещё эсбэшники трижды меня допрашивали, но они не смогли потянуть за те ниточки, концы которых им удалось найти. Я жертва, и точка.

Учился я не у военных и не в медсекции здания «Нейросеть», а в здании, где размещалась биржа наёмников. У них в подвалах были своя медсекция и боевые тренажёры, включая пилотские, в основном пятого поколения, но было даже несколько штук шестого. Для своих действовала скидка в пятьдесят процентов. Тут же была и гостиница для своих, так что я там и жил, и учился.

За месяц я смог поднять по минимуму базы пилота, чтобы сдать на сертификаты, и также по минимуму базы сапёра и погонщика. И три дня назад сдал у военных все три специальности, получив соответствующие метки на нейросеть и отметки в карту ФПИ, являющуюся моим документом. Поскольку знания были военные, сдать их можно было только у них. Нет, конечно, в гражданском сертификационном центре я бы тоже сдал, но метки были бы другие, и военные искины к своему управлению меня бы не допустили. Там есть своя специфика, потому я и сдавал у военных.

За каждую специальность давали единицу социальной полезности, и теперь у меня их три. Военные, конечно, поняли, что у меня за базы, и на их вопрос я ответил, что купил базы у пиратов. Так что ничего они мне не сделали, только отметку поставили об уровне моих баз. Хотя нет, неправильно сказал. Поначалу они агрессивно уговаривали меня поступить на флот, и только когда я предложил вызвать адвоката, отступили. Я ведь был ещё и псионом, хоть и слабым, а это тоже представляло интерес для флота и армии.

А то, что псионом я был слабеньким, показала капсула. Существует пять градаций уровней псиона: А, Б, В, С и Е. У каждой буквы десять уровней, от десяти до нуля. Например, псион уровня С-1 куда сильнее того, кто имеет С-10.

А, Б и В в обязательном порядке должны служить в госструктурах государства, их согласия даже не спрашивают, таких людей не держат без присмотра. Они служат в СБ флота или государства. С и Е – это слабые псионы, максимум на фокусы горазды.

Я не показывал, что умею, хотя и сообщил, что владею телекинезом, разочаровав опрашивающего меня сотрудника: таких много. Вот если бы мысли умел читать, то прямая дорога в СБ. А так капсула оценила мой уровень как Е-3, подтвердив, что я телекинетик. Оказывается, по особенности сил видно, кто чем владеет.

После сдачи на сертификаты я, зная о дате суда, пока не ложился снова учиться, а отдыхал на одном из тропических курортов. Корпорация, понимая, что я могу выиграть дело, пыталась подкупить судью, но у них ничего не получилось: адвокат на мои деньги нанял детектива, а тот отследил, передал информацию в СБ, и судью с позором арестовали. Громкое дело получилось.

Потом корпорация сделала финт: с одной стороны, я числюсь за ними, а с другой – они понимали, что я могу выиграть дело. И корпорация переуступила мой контракт флоту республики: она могла это сделать, хоть и номинально. Так что тут же в суде обсуждался и разрыв моего контракта с флотом как незаконный, но и тут тоже всё было в мою пользу.

Блин, как же все вокруг надоели, быстрее бы всё закончилось, чтобы можно было свалить отсюда. Я планировал, как только получу метки (что уже и сделал, за исключением пилота корабля среднего класса), свалить на Фронтир. Буду поднимать там знания, ну и за счёт пиратов накоплю себе на среднее судно, возможно, и на боевой корабль. К тому времени я как раз подучу базы пилота крейсера и на своём судне полечу в Центральные миры.

Да, я определил, куда уходит направление, в этом мне помогли знания базы «Навигация». Направление пересекало четыре государства, и если пропажа не в одном из них (где конечный её путь, я не знаю), то значит, она где-то в Центральных мирах. Или за ними.

Тут раздался стук молотка судьи (да, этот архаичный атрибут тут имелся – традиция), вырвав меня из раздумий, и судья поинтересовался:

– Почему вы, господин Ал, не желаете проходить службу во флоте республики?

– Не хочу воевать за чужие интересы. Не моё это.

– А быть наёмником, значит, ваше? Ведь в случае войны наёмники призываются на военную службу.

– Тут хотя бы всё честно: им платят за работу, которую они выполняют. И я не имею ничего против призыва в случае войны: пусть республика всего месяц как моё государство, но я готов ее защищать.