Нексии еще не было за столом. Кастелян Гарольд с женою сосредоточенно жевали, заложив за воротники белые салфеточки. Виконт Сомерсет с придворным изяществом нарезал ветчину. Кайр Ирвинг, еще не привыкший к графскому столу, боялся издать лишний звук. Мартин Шейланд хлопал больными, выпученными глазами. Полусонный Виттор пил чай рядом с братцем.

— Душенька, ты одета для дороги? Куда собираешься?

— Любимый, я говорила тебе…

— Верно, говорила, но я не запомнил спросонья.

— Хочу показать леди Нексии ложе Дара.

— Ах, вот как!

Виттор усмехнулся, а Сомерсет выронил вилку от возмущения:

— Нексия ничего не сказала! Как низко — скрыть от родного брата такое приключение! Я тоже хочу увидеть Дар.

— Любезный Сомерсет, не беспокойтесь… — начал Виттор, как тут дверь распахнулась.

Леди Нексия вошла в трапезную.

Нагая.

Иона затратила усилие, чтобы поверить глазам. На Нексии не было ни ночной сорочки, ни исподнего. Белые бедра, треугольник волос, розовые соски. Гусиная кожа от утренней прохлады.

Все пялились и хлопали глазами. Не замечая удивления, леди Флейм прошла к своему месту, села за стол.

— Доброго утра и приятного аппетита, господа! Леди Иона, вижу, вы уже собрались?..

Тогда люди опомнились — все разом. Мартин мерзко присвистнул и прилип глазами к упругой груди Нексии. Кастелян покраснел, как рак, и бросился бежать из-за стола. Следом его жена, причитая: «Какой позор!..» Ирвинг и Сомерсет сорвались с мест, принялись стаскивать камзолы, чтобы прикрыть наготу Нексии. Иона взяла подругу за руку:

— Боюсь, что вам немного прохладно. Идемте в покои, я помогу вам одеться.

— Одеться?.. — как будто удивилась Нексия. — К чему? Я готова в дорогу…

— Да, да, да! — закричал Мартин, буквально пожирая ее взглядом. — Езжай так! Можно и я с тобой?!

Сомерсет, наконец, одолел застежки, сорвал с себя камзол, накинул на плечи сестры.

— Это зачем? — удивилась она и передернула плечами.

Камзол упал, Нексия наклонилась подобрать его, увидела собственные голые ноги.

— Что со мной?..

Она вскочила, ощупывая себя, будто лишь теперь обнаружив…

— О, боги!

Нексия кинулась прочь, Иона и Сомерсет следом. Иона оттеснила Флейма:

— Позвольте я, как женщина…

Он уступил, она поймала Нексию за локоть, закутала в камзол и увела в спальню. Там Нексия упала на кровать, зарылась в простыни, забилась крупной дрожью.

— Холодно, знобит… Что со мной?!

Иона потребовала лекаря и горячего чаю. Помогла Нексии одеться в халат, укутала одеялом. Слуга принес чай, Иона прогнала его и сама стала поить подругу из чашки.

— Как вы себя чувствуете?

— Уж-жасно, — голос Нексии дрожал от лихорадки. — Какой страшный позор…

— Забудьте об этом! Думайте лишь о здоровье. У вас болит где-нибудь?

— Нет, нет… Только озноб…

— Выпейте горячего, станет легче. Вот еще одно одеяло, укройтесь им.

— Вы так заботливы! Боги, как же я могла…

— Это просто болезнь. Видимо, от лихорадки немного затуманилось сознание.

— Разве так бывает?

— Еще бы! Однажды при отравлении я слышала голоса призраков. А Эрвин в детстве простудился настолько, что увидел Праматерь Мириам.

— Одно дело видеть, а другое… Святые боги, как же я могла! Что обо мне подумают!

— Уверяю вас, совершенно ничего плохого! Пейте чай. Позвольте, я добавлю орджа. Да, с ним определенно будет лучше… Миледи, в Альмере была одна герцогиня, что рано овдовела. Кто-то предположил, что ей будет сложно вновь выйти замуж. Она заявила: «Я прекрасна, как сама Агата. Мне нечего стесняться своего тела!» Разделась и стала все время ходить голой. Никто из вассалов, стражи, слуг не сказал и слова против — потому, что она действительно была очень красива.

— Вы думаете, я такая же хворая, как она?!

— Нет же! Послушайте еще. Один вассал моего деда утверждал, что у медведей никудышние лучники. Дед не верил ему. Вассал распалился и вскричал: «Я докажу вам, милорд!» Сел на лошадь, в чем мать родила, и так поскакал в атаку! Лучники Нортвудов сначала опешили, а потом опомнились, стали стрелять — и правда, очень скверно. Лишь одна стрела достигла цели — попала в ногу возле самого паха. Торчала ниже живота, длинная как… ну, вы понимаете, миледи. А знаете, как его потом называли?

Иона шепнула на ухо, Нексия рассмеялась.

— Пейте чай! — потребовала Иона. — С орджем. Он ужасен на вкус, но лечит от всего на свете. Особенно от стыда.

Пожаловал лекарь. Осмотрел Нексию, задал ряд вопросов о самочувствии. Убедился, что никакая хворь не терзает миледи, кроме озноба. Да и тот, стараниями Ионы, уже идет на спад.

— Вы прибыли по политическому делу? — осведомился лекарь.

— Да, на переговоры от имени Дома Фарвей.

— Они уже состоялись?

— Вполне успешно.

— Случай ясен, — решил лекарь. — Политические думы истощили вас. Политика — слишком трудное дело для девичьей души. От нервической усталости с вами приключился срыв. Я пропишу вам настойки для успокоения нервов. А вас, леди Иона, прошу занять гостью всевозможными женскими беседами — о платьях, парфюмах, свадьбах… О любых предметах, далеких от политики.

В спальню ворвался Сомерсет. Лекарь повторил ему диагноз и вытолкал прочь:

— Сударь, вы слишком расшатаны нервически. Не заражайте сестру своим волнением, ей требуется покой!

Затем ушел и лекарь, оставив распоряжения о снадобьях. Иона осталась с Нексией и принялась развлекать ее пустыми беседами. Час-другой говорили ни о чем, попивая чай с орджем и зельем от нервов. Но по правде, Иона не особенно поверила лекарю. Сама Иона действительно была вчера растревожена, если б с нею случился срыв — на то имелись бы причины. Но Нексия ушла спать спокойная и радостная, без признаков душевного расстройства. Загадка требовала решения, и когда лихорадка Нексии полностью ушла, Иона принялась за расспросы. Из ответов сложилась странная картина.

Вернувшись к себе вечером, Нексия легла в постель и около часа читала книгу. Чтение перед сном — ее верная привычка. Спала она в ночной сорочке, ведь в замке ночью довольно прохладно. Утром встала с постели легкая, бодрая, даже в приподнятом состоянии духа. Умылась, скинула сорочку, чтобы одеться в дорожное платье… и дальше в памяти следует провал до мига, когда Нексия вышла к завтраку. Очевидно, провал составлял минуту или две: пока Нексия спустилась из спальни в трапезную. Лишь там она поняла, что все еще обнажена.

Ощущала ли она озноб, когда проснулась? О, вовсе нет. Чувствовала радость и свежие силы. Лихорадка пришла лишь потом, когда Нексия поняла, как опозорилась.

Эти открытия взволновали Иону. Не находилось никакой видимой причины для помутнения рассудка, а значит, имелась невидимая. Пила ли Нексия что-либо? Нет, утром ничего, а вечером — чистую воду без малейшего привкуса. Какие парфюмы использовала? Свои привычные, с ароматом зеленого чая. Иона осторожно понюхала флакон — запах был знакомый, никто не подменял парфюм.

Иона прошлась по спальне и заметила на ковре полоску бумаги. Подняла — то была закладка с изящным профилем девушки с книгой и надписью: «Вчера я остановилась на этой странице».

— Ой, видимо, выпала из книжки! — воскликнула Нексия и выхватила закладку. Слишком поспешно, на взгляд Ионы.

— Прошу, дайте мне ее.

— Не дам. В ней ничего интересного.

— Тогда дайте взглянуть!

— И не просите.

Иона взяла книгу, лежавшую у подушки. «Роза и смерть», любовный роман.

— Вы читали это перед сном?

— Да.

— Лежа в постели?

— Да, я же так и сказала.

— Вчера вам попалась любовная сцена?

— Ну, как ответить…

Иона рассмеялась:

— Книгу с закладкой подарил мой брат, верно?

— Другую книгу… Эту я купила сама, но закладка — та же…

— И на ней — пожелание от Эрвина?

Краснея, Нексия отдала закладку Ионе. Она перевернула полоску бумаги и прочла на обороте пару строк знакомого почерка. Почувствовала, что тоже краснеет.