– Слава Минерве! Долгих лет императрице!

Салем поклонился ей до самой земли. Он силился найти подходящие слова… Но «слава Минерве», которую орали шеренги, была слишком пафосна, а ничего иного на язык не шло.

Вокруг загудели копыта. Двумя отрядами подлетели кайры и медведи – граф Лиллидей и лорд Крейг Нортвуд. Явились как раз вовремя, чтобы услышать, как Мира говорит Салему из Саммерсвита:

– Сложите оружие и ступайте домой. Пусть Глория-Заступница всегда помогает вам. Будьте счастливы!

Так и не найдя слов, он поклонился еще раз и зашагал назад – к своему войску, что уже бросало наземь копья.

Лиллидей и Нортвуд спешились перед Мирой.

– Здравия вашему величеству, – отчеканил граф.

– Что за тьма происходит?! – проревел Крейг. – Вы отпускаете бунтарей?!

– Они не бунтари. А вам пора уводить войска.

– Это чушь! Их надо наказать!

Она понизила голос:

– Лорд Крейг, помнится, вчера вы получили грамоту полководца Короны. Пока это не стало самой короткой службой в истории, возьмите свое войско и исчезните с моих глаз! Граф Лиллидей, Корона благодарит вас и лорда-канцлера за помощь. Однако Корона справилась собственными силами.

Поместье сира Генри Уитмора (герцогство Альмера)

Кузен капитана Уитмора не мог пожаловаться на бедность. При ближайшем рассмотрении поместье оказалось весьма просторным и обставленным в духе старой доброй Альмеры: дубовые панели, кожаные кресла, витрины с фарфором, кабаньи головы, родовые портреты, кровати под балдахинами. Марку досталась отдельная спальня – отлично натопленная, согласно альмерским традициям гостеприимства.

– Капитан Уитмор помнит о вашей верной службе владыке Адриану, – сообщил дворецкий. – Вы, сударь, – почетный гость в поместье. Оставайтесь столько, сколько пожелаете. Без стеснения просите обо всем, что вам потребуется.

Вечером Марк не нуждался ни в чем, кроме подушки и покоя. Крепкий сон освежил его и рассеял гнетущие остатки страха. Утром Ворон вернулся к привычной бодрости и ироничному душевному настрою. Приказал подать в спальню завтрак с двумя чашками кофе, карандаш, бумагу и карту Альмеры. Подкрепившись, он взялся за дело.

Раскрыв карту, нашел трактир «Джек Баклер» и очертил вокруг него круг радиусом в дневной переезд верхом. На севере круг достигал портового Флисса, на востоке – замка Бэк, на юге – Эвергарда, на западе – города Флетхилла. Однако в западном направлении дороги не было. От «Джека Баклера» Марк провел три стрелки: к Флиссу, Бэку и Эвергарду. Подумав, добавил еще стрелку на запад – пунктиром. Еще подумав, поставил большой вопросительный знак возле Эвергарда. «Успевал ли приарх?» – написал на чистом листе бумаги. Зачеркнул и уточнил вопрос: «А кто вообще успевал?»

Марк стал записывать вопросы. После каждого делал паузу на размышления, расхаживал по комнате (поскольку движение тела помогает току мыслей), делал малопонятные пометки на бумаге. Затем записывал следующий вопрос.

Так, строка за строкой, на листе выстроилось:

1) Все-таки почему сожгли аптеки? Что за страсть-то к пожарам?

2) О чем говорит мертвый грей в поезде?

3) Состав А: кто и зачем нанял?

4) Последний путь банды: всех убить, все сжечь. Какой тьмы?

5) «Лесной приют», кузница Джонаса, «Джек Баклер» стоят точно по маршруту… Случайно ли?

6) Куда подевались после «Джека Баклера»?

Следующие четыре вопроса шли крупными буквами, еще и подчеркнуты двойной чертой:

7) Как успели все устроить за ночь??

8) Кто вообще мог успеть??

9) Почему бригаду отозвали из Фаунтерры??

10) Что на схеме??

Итогом списка стояло одно слово, обведенное в рамку:

11) АБСОЛЮТ!!!

Затем Ворон разорвал листок. На каждом клочке оказалось по одному вопросу. Он стал раскладывать их одним, другим, третьим порядком. Ставил на первое место разные вопросы и смотрел, что выходит из этого. Одни порядки казались красивее и логичнее иных, но все же были недостаточно изящны. Ворон переставлял клочки много раз, ища идеальную цепочку, и удовлетворился лишь тогда, когда цепочка заменилась кольцом. В центре круга, как ступица в колесе, расположился «АБСОЛЮТ!!!», а от него спицами расходились остальные вопросы.

Абсолют… Марк долго смотрел на это слово. В задумчивости стал водить карандашом – один из восклицательных знаков после «АБСОЛЮТА» превратился в копье, другой – в ключ, третий – в надгробный знак. Рассеянно пририсовал корону над буквой Ю, священную спираль внутри О… Вернулся взглядом к маленькому надгробью. «Вдвойне обидно умереть, не успев получить этого». Этого – чего? Оружия? Власти? Денег? Славы?..

Марк хлопнул себя по лбу, когда понял. Пририсовал улыбающуюся рожицу рядом с надгробием – и подвинул бумажку с «Абсолютом» в сторону. Взамен оторвал новый клочок бумаги и выложил в центр вопрос: «КОГДА?»

Тут в дверь постучали.

– Хочу побеседовать с тобой, – войдя, сказал Дед.

Уселся, поставил локти на стол, скользнул взглядом по карте и мозаике вопросов.

– Смотрю, ты проводишь утро с пользой…

– Чего тебе нужно? – сухо спросил Марк. – Точнее: чего нужно Великому Дому Ориджин, чьи интересы ты настойчиво защищаешь?

– Ворон, я не хочу, чтобы ты таил обиду, ведь я вовсе не хотел тебя оскорбить.

– Значит, ты явился просить прощения. Потому, что замучила совесть? Или от страха, что я изложу свои выводы капитану Уитмору, а не тебе? Признаюсь: это заманчивая перспектива.

Дед вынул из чехольчика дудку, сыграл несколько меланхоличных созвучий.

– Послушай историю, Ворон.

Один разбойник в Кристальных Горах повадился убивать путников. Грабил до нитки, а кто сопротивлялся – тех резал. Послал на Звезду шесть человек, только потом его поймали. Оказалось, разбойник – крестьянин, чей дом сожгли кайры в ходе усобицы меж лордов. Кайры же увели его отару, оставив крестьянина с пятью голодными детьми. Ради них он и начал грабить.

Судья вынес приговор, разбойника повесили.

Вечером того дня судья пришел в трактир и стал напиваться. Трактирщик спросил:

– Отчего такой мрачный, ваша честь?

Судья ответил:

– Я поступил несправедливо.

Трактирщик удивился:

– Как так? Повесил убийцу – это ж справедливость и есть!

Судья зашел за стойку – туда, где лежали бочки с вином, – и открыл у одной кран. Вино потекло на пол, трактирщик быстро закрыл бочку.

– Зачем ты сделал это? – спросил судья. – Ради справедливости?

– Да нет, чтобы не лилось.

– Ты закрыл кран, и вино больше не льется. Я повесил убийцу, и он больше не убивает. Мы сделали то, что нужно было сделать. Но справедливо ли это?

Трактирщик не нашел ответа.

Ворон выслушал Деда.

– Я понял, о чем ты, но хочу услышать прямым текстом, без вывертов.

Дед ответил:

– Вчера в поезде я сказал то, что необходимо было сказать. Но это не делает мой поступок справедливым.

– Ладно, – кивнул Ворон, – будем считать, ты принес извинения, а я их принял.

– Благодарю тебя.

– Что до Уитмора, можешь не волноваться. Во-первых, что знает Уитмор – узнает и Бэкфилд, а этому типу я доверяю меньше, чем твоему герцогу. Во-вторых, я еще не пришел к окончательному выводу. Кое-что важное понял, но другого – пока нет.

Дед уважительно оглядел колесо вопросов.

– Если хоть на половину из них ты нашел ответы, то потрудился ты на славу.

– Почти на все, Дед, – не без гордости ответил Марк. – Кроме двух: «Когда?» и «Что на схеме?»

Северянин продудел нечто задумчивое.

– Мне нравится твой метод: расположить вместе все вопросы. То, что я вижу, напоминает саму жизнь. Все взаимосвязано, все влияет друг на друга. Будто колесики в механизме: вращаешь одно – вертятся все.