– Зачем ты явился, изгой? И что за люди с тобою?
– Кхм… – Ворон Короны деликатно прочистил горло. – Мы пришли, собственно, не к тебе, а к шерифу.
– Шериф в делах. А будь он здесь, не стал бы говорить с тобой. Ты – никто! Как выполз из грязи, так же быстро в нее и упал!
Вот здесь жест с пылинкой смотрелся бы неотразимо, но пылинки уже не было, так что Ферфакс лишь задрал подбородок повыше. Марк ухмыльнулся:
– Раз уж я так часто взлетаю и падаю, с твоей стороны было бы умно подружиться со мною. Вдруг снова взлечу.
Ферфакс хмыкнул в ответ, а Марк бросил на стол тяжелую папку.
– Как полагаешь, кто мне это дал?
Помощник шерифа глянул мельком. Небрежно придвинул папку и напрягся, стараясь прочесть обложку как бы между делом, не теряя орлиного вида. Благо, свою-то подпись он легко узнал издали, как и подпись своего начальника – шерифа. А вот ради фразы «Светлейшему вниманию герцога Ориджина» пришлось сощуриться и приглядеться.
– Это копия дела, снятая специально для лорда-канцлера! Где взял?
– Эх, Ферфакс, любишь ты дурные вопросы. Разумеется, у лорда-канцлера! Его светлость поручил мне провести ревизию ваших стараний.
– Ревизию?.. Это зачем?
– Да затем, чугунная башка, что Предметы до сих пор не найдены! Сей факт не дает покоя и мне, и всякому честному гражданину столицы, и самому лорду-канцлеру. А уж как волнуется ее величество императрица – словами не высказать! Ты же сидишь и полируешь кресло задницей.
Ферфакс насупился, метнул взгляд на Деда и Внучка:
– Кто такие?
– Историки Севера, ведут летопись успехов герцога Ориджина. Хотят запечатлеть ученым наблюдением момент находки Предметов. Но ты о них не думай, Ферфакс. Ты лучше о себе думай. Чем объяснишь бездарный провал следствия?
Помощник шерифа поправил ворот и веско изрек:
– Никакого провала, Ворон. Следствие завершено с успехом, о чем свидетельствует отчет.
– И кто же преступник?..
– Барон Эшер, экс-бургомистр Фаунтерры. На него указывают все улики. Я готов хоть завтра представить дело в суде.
Минувшие два дня Марк потратил на детальное изучение дела. Каждую страницу прочел по нескольку раз, подмечая нюансы, делая пометки. Действительно, многое указывало на виновность Эшера. Грамотный обвинитель, имея в руках такой набор улик, упек бы барона если не на виселицу, то уж точно на галеру. Однако верить отчетам – последнее дело. Хочешь что-то узнать – говори с людьми.
– Расскажи-ка подробнее, Ферфакс. Своими словами – как видишь дело?
Помощник шерифа стал излагать. Дело виделось ему вполне ясным.
Седьмого декабря, узнав о захвате дворца северянами, бургомистр Эшер приказал вывезти Предметы из столицы. Сразу первый вопрос: зачем? Что было бы плохого, попади Предметы к Ориджину? Он – дворянин, в конце концов, не стал бы портить святыню. А если бы и попытался, то не смог: Предметы неуничтожимы. Вывезти на Север тоже не смог бы – дворец-то в кольце!
Далее. Из трех поездов, на которых приехали в столицу кайры, два укатили назад к Лабелину: Ориджин надеялся доставить себе подмогу. Третий поезд остался – машинист с помощником дезертировали. Целые сутки состав простоял на вокзале, люди боялись к нему подойти – думали, что в вагонах остались кайры. И вот, когда зашла речь о вывозе Предметов, Эшер приказал загрузить именно этот поезд. А он-то, напомним, сутки простоял без дела! Достаточно времени отравить все водяные баки в вагонах.
Далее – Оруэлл. В этом городе, на полдороги к Маренго, ждали бандиты. Оборудовали засаду в складах у запасного пути, обзавелись искровым тягачом – подкупили машиниста, чтобы подогнал машину куда надо, и смотрителя станции, чтобы правильно соединил стрелки. На подготовку им требовалось хотя бы полдня, стало быть, они загодя получили приказы. Значит, барон Эшер сразу послал своих людей в Оруэлл, где они устраивали засаду, пока в Фаунтерре гвардейцы грузили Предметы.
Затем злосчастный поезд двинулся в путь. Гвардейцы напились отравленной воды и захворали. Как на зло, первым же отравился капитан Уитмор – командир роты. Начался хаос. Август Мейс – молоденький лейтенантик – решил во что бы то ни стало спасать людей и остановил поезд в Оруэлле, чтобы найти лекарей. Там и случилась атака. Многие воины были беспомощны, другие защищали хворых товарищей, а не Предметы. Бандитам удалось отцепить бесценный вагон и угнать. Они двинулись в герцогство Надежда, в сторону города Фарвея. Пройдя двадцать миль, высадили пару диверсантов, которые разрушили провода за поездом. Замер состав с гвардейцами, преследовавший похитителей, погоня сорвалась. Диверсанты ушли по руслу Змейки на юг, а поезд с Предметами уехал в Надежду. Не доходя тридцати миль до Фарвея, остановился. Бандиты перегрузили Предметы на лошадей и ускакали в неизвестном направлении. Там, где сошли с поезда, грунт сухой, глинистый, а снега нет. Умный выбор места – следов почти не осталось. Отряд с Предметами растворился в степях Надежды.
А тем временем столичный бургомистр Эшер развел кипучую деятельность, пытаясь изобразить невиновность. Послал в Надежду целую сотню констеблей – знал же наперед, что они не найдут никаких следов. Другой сотне приказал допрашивать всех столичных аптекарей: якобы, искать, где похитители взяли яд. Его-то требовалось немало – несколько фунтов! Аптекарь непременно запомнил бы такого покупателя. Но покупателей никаких не было, о чем хитрец Эшер, конечно, знал заранее. Три городские аптеки, расположенные у вокзала, ночью ограбили и подожгли. Аптекари не видели грабителей, никаких следов не осталось – все скрыл пожар.
Затем почил владыка Адриан (да будет он счастлив на Звезде), и стараниями ее величества наступил мир. Герцог Ориджин от имени императрицы приказал удвоить усилия по поиску Предметов. Допросили всех работников станции в Оруэлле. Получили приметы нескольких бандитов, хотя и очень скверные: бородатые мужики в нахлобученных зимних шапках – все на одно лицо. Разыскали машиниста и стрелочника, которые за взятку подогнали бандитам тягач. Обоих пытали до полусмерти, но это почти ничего не дало. Не знали они никого, просто взяли деньги у бородатого типа и перегнали тягач. А после атаки поезд повел уже другой, бандитский машинист.
Осмотрели трупы нападавших, убитых гвардейцами. Обычные разбойники, каких немало на дорогах Империи: крепкие, жилистые, заросшие, вонючие. У пары нашлись каторжные метки – уже были судимы за грабеж. Имен их не выяснили, но и не беда. Ясно, что эти гады старались для нанимателя – вот его и нужно найти, а не серпушек-исполнителей.
Еще допросили лазурных гвардейцев, кто выжил после отравления. Это была непростая задача: гвардейцы – высокородные рыцари, дознаватели – мужики. Бились без толку, пока не привлекли на помощь гвардейского же капитана Шаттэрхенда – вот с ним рыцари согласились говорить. Но ничего ценного не сообщили. Бургомистр приказал – они взяли Предметы, погрузили и поехали. В дороге отравились. Капитан Уитмор требовал идти к цели без остановок; лейтенант Мейс хотел спасать раненых. Уитмор был старше по чину, но очень рано заболел и вынужденно передал командование. Мейс завел поезд в Оруэлл. Попали в засаду, атаку отбили, раненых спасли. Но вагон, к сожалению, был угнан. «Пусть ее величество скажет слово – перевернем всю Империю, найдем пропажу!» Нет причин подозревать рядовых гвардейцев: сражались они доблестно, отравились взаправду (дюжина лекарей провела осмотр). А вот лейтенантик Мейс – сомнительный тип. Какого, спрашивается, черта он остановил поезд? Спасти солдат? Да-да, конечно-конечно!.. Протекция взяла Мейса под постоянное наблюдение. Но до сих пор он ни разу не вступил в контакт с главным подозреваемым – бургомистром – так что прямых улик против Мейса нет.
Следствие тем временем шло к концу. Картина была почти ясна, а дополнило ее одно скверное убийство. По всей видимости, воду в баках поезда отравили ночью с шестого на седьмое декабря. Сделать это было легко, поскольку всю станционную стражу перебили кайры. Но вот агенты протекции оставались на вокзале. Они там постоянно дежурят и ведут учет всех подозрительных лиц. Книга с реестром наблюдений хранилась у главного станционного агента. Но только шериф собрался его допросить – как выяснилось, что этот агент мертв! Зарезан на задворках привокзальной гостиницы, а учетная книга пропала. Теперь уж точно все указывало на бургомистра. Прохвост Эшер знал, что протекция дежурит на вокзале и может дать опасные улики, вот и расправился с агентом.
