— Эх… Вы и так меня не любите, а теперь станет совсем худо. Нет, я не могу вас научить.

— Не правильней ли сказать — не хотите?

Он вздохнул.

— Я ждал и боялся момента, когда вы наиграетесь с Перчаткой и потребуете еще. Есть три железных довода, чтобы не обучать вас владению Предметами.

— Назовите же их!

— Как будто вас можно убедить аргументами… Ладно, вот первый. Большинство Предметов в мире — бесполезны для вас. Почему Кукловод, завладев целым Даром и достоянием Династии, извлек такую ограниченную пользу? Да потому, что девять из десяти Предметов — не автономны. Это детали, фрагменты больших механизмов. Условно говоря, шестеренки. Абсолют — одно из таких устройств. Как видите, его сборка заняла годы.

— Значит, затратив несколько лет и сотен тысяч эфесов, я тоже смогу собрать божественное устройство?

— Нет у вас нескольких лет! Если не остановить Пауля с Кукловодом, то не будет и нескольких месяцев! Живите только настоящим.

— Хорошо. В настоящий момент в Фаунтерре находится около сорока Предметов…

— Тридцать девять, если быть точным.

— Каждый десятый от сорока — это четыре Предмета, способных работать самостоятельно.

— Вы правы, именно четыре. Тут вступает в силу мой следующий довод. Из этих четырех Предметов лишь один вы можете применить безопасно — и он уже на вашей руке.

— А остальные три?

— Рука Знахарки — инструмент хирурга. Без тонких познаний анатомии и физиологии вы убьете скальпелем гораздо больше людей, чем излечите. Затем Чрево, хранимое в университете. Простите, но вы даже не поймете его функции. Оно вводит человека в состояние, необходимое для того, чтобы пережить кое-какие события, которые в Поларисе никак не могут случиться. А если неудачно вывести человека из этого состояния, то он может погибнуть…

Отчего-то лицо юноши стало очень грустным, но Мира не прекратила расспросов:

— Четвертый Предмет — это Вечный Эфес?

— Самый опасный изо всех! Он как бы отменяет один закон физики — вернее, позволяет игнорировать его в некотором объеме пространства-времени. Сложнейшая штука с потенциально жуткими последствиями. Если скальпелем и Чревом вы будете умерщвлять людей по одиночке, то Эфесом можно, например, вскипятить Ханай или превратить дворец в глыбу льда.

— Разве не это нужно, чтобы остановить орду?..

— Тьма, да никого вы не остановите! В лучшем случае убьете саму себя, а в худшем — еще и разрушите город. Представьте, что младенец управляет мчащимся составом. Вот это — вы с Эфесом в руках!

Мира хмыкнула:

— Теперь ясно, почему Эфес не принято вынимать из ножен… Но вы все еще меня не убедили.

— Ну, конечно…

— У моих союзников в Первой Зиме хранится больше ста Предметов. Неужели все они — либо опасны, либо бесполезны?

— Ситуация развивается слишком быстро, у вас нет времени послать курьера в Ориджин. Однако мой довод не в этом. В данный момент вы контролируете два Предмета: Перчатку Могущества — лично, и скальпель — косвенно через меня. Не исключено, что в ходе битвы захватите Перст Вильгельма, и научитесь управлять им, поскольку это очень легко. Итого — три. Также есть малая, но вероятность, что Кукловод попытается применить против вас Ульянину Пыль, а вы разгадаете его план и соскребете вещество с бумаги. В материалах суда подробно описывалось действие Пыли, так что вы овладеете и ею. Уже четыре.

— Чем это плохо?

— Когда одна из сторон конфликта овладевает новым Предметом, расчет древа вероятностей усложняется вдвое. До появления Кукловода я мог решить систему всего лишь из ста десяти уравнений — и получить достаточно точный прогноз. Кукловод усложнил ее на три порядка, и мне стало действительно трудно. Потребовалась неделя вычислений и масса дополнительной информации. С Перчаткой и скальпелем в ваших руках я нахожусь на пределе возможностей. Если вы получите еще один Предмет, моими прогнозами можно будет только подтереться.

Мира понимала сказанное, но смысл не укладывался в голове.

— Вы пытаетесь абсолютно точно высчитать будущее?!

— Нет, нет, что вы! Мне достаточно прогноза с вероятностью восемьдесят процентов.

— Зачем вам это?! Вы боитесь жить, если не знаете, что случится завтра?!

— А вы — не боитесь?

— Но это же нормально! Никто из людей не знает будущего, так мир устроен…

— Вы забываете: я — не человек.

Мира поморщилась:

— Действительно, вылетело из головы. Вы говорили сегодня почти как здоровый…

Нави вздохнул:

— Позвольте, расскажу кое-что о себе. Быть может, тогда вы лучше поймете мои поступки. Полагаю, Ворон Короны выяснил и доложил вам, что около десяти лет назад я сам прибыл для лечения на остров Фарадея-Райли.

— Было дело.

— А сообщил ли он о том, как его люди похитили мои жидкости тела? Служитель библиотеки забрал чашку со следами слюны. Сердобольная девушка промокнула платком мою ногу, укушенную собакой. Кстати, жуткая была зверюга, у меня чуть сердце не встало!.. Надо полагать, мою мочу тоже кто-то умыкнул, хотя я и не отследил этого события.

Мира поморщилась:

— Простите, сударь. Ворон старался не доставить вам беспокойства…

— Ничего себе — старался! Мне чуть ногу не отгрызли!

— Прошу, извините его. Мы должны были убедиться, что вы не обладаете теми же свойствами, что Пауль. Иначе было бы слишком опасно…

— Я обладал ими. Когда прибыл в ваш мир, я мог инициировать людей. Достаточно было моего плевка или капельки крови, даже засохшей. Девять человек погибли из-за этого. Двое умерли, неудачно применив первокровь, остальные семеро убили друг друга в попытках завладеть мною. Ко мне подослали девочку лет пятнадцати… Ошибочно подумали, что я — ее ровесник. Конечно, я даже не притронулся к ней. Однако ее убили, чтобы выскоблить из лона то, что я мог там оставить.

— Холодная тьма!..

— Идова тьма, — поправил Нави. — Мой дар — ужас для Полариса. Словно камень, брошенный в море, волна от которого может смыть все вокруг. Чтобы не нести хаос и смерть, я должен был избавиться от него. К несчастью, я не могу лишиться власти над Предметами: пока жив, она будет со мной. Но я нашел способ сделать свою кровь бесплодной. Я разыскал, похитил и применил один Предмет — и перестал быть носителем заразы. Смог жить спокойно, не окружая себя сотнями мер безопасности. Целовать девушек, кушать в тавернах из чужой посуды, не брить голову наголо, не сжигать одежду после того, как вспотел… Чтобы выглядеть человеком, мне достаточно было всего лишь не прикасаться к Предметам. Несколько лет я прожил почти счастливо.

— Слава богам, — выдохнула Мира, однако преждевременно.

— Потом я обнаружил, что все равно представляю угрозу. Я не применял Предметы и не давал эту способность другим, но сами слухи обо мне все же распространялись и видоизменяли мир. Существует тайная организация, желающая управлять Предметами.

— Наслышана… — Мира нахмурила брови.

— Ее участники знали обо мне. Они неправильно представляли мою внешность и возраст, но все равно вели поиски. Допрашивали людей, часто применяли пытки. Если допрошенные догадывались об истинной цели поисков, их безжалостно убивали. Тайная организация желала быть единственным хозяином моих секретов. А среди ее жертв попадались довольно значимые люди. Их родичи и вассалы начинали искать убийц, и в ходе следствия тоже не гнушались жестокости… Круги насилия расходились во все стороны. Само знание об этом стало невыносимым.

— Что же вы сделали?

— Покончил с собой. Разыграл самоубийство, притворился мертвым. На месте мой «гибели» осталось достаточно крови, чтобы тайный орден провел свои эксперименты. Затем я «воскрес», выбрался из погребального колодца и сбежал. Полагаю, что позднее орден обнаружил пропажу «трупа», но к тому моменту мой след простыл, да и они немного охладели, когда не смогли добиться результата от моей крови. А я подался в клинику Фарадея-Райли, притворился сумасшедшим и поместил себя на лечение. Клиника оказалась прекрасным местом. Во-первых, меня там не могли найти. Во-вторых, я не создавал кругов на воде — все мои странности списывали на душевную болезнь. И в-третьих, перепись книг позволила утолить мою жажду вычислений. Когда выучил все книги наизусть, начал мучить окружающих людей. У них оказались очень разные судьбы, которые дали богатейшую пищу уму…