— И в качестве начала дружбы вы заставите лордов избрать меня императором?

— Вернее будет сказать — убедим.

Эрвин скрестил руки на груди. Этот жест вместе с чернотой одеяния и бледностью лица, вероятно, выдал его настроение. Ну и пускай, нет смысла скрывать.

— Простите, ваше величество, я этого не хочу.

Повисла пауза. Он сумел удивить обоих магистров.

— Милорд не желает нашей дружбы? — уточнила Леди-во-Тьме.

— Вчера ваше величество убедили Палату отсрочить голосование. Сегодня вы предлагаете мне помощь при будущем голосовании, которая не потребовалась бы, если б не ваши действия. Нет, я не считаю ваш поступок лукавством, ибо вы совершенно правы: вчера мое избрание пошло бы во вред и Поларису, и мне самому. Боги жестоко покарали меня за властолюбие. Этой ночью я дал зарок: никогда больше не позволю жажде власти влиять на мои решения.

Леди-во-Тьме склонила голову:

— Благородный обет, милорд. Надеюсь, вы принимаете в расчет, что ваш зарок не мешает мне и его величеству создать коалицию в Палате. Отрекаясь от нашей дружбы вы, вполне вероятно, отдаете одному из нас корону.

— Если так решит Палата, я подчинюсь. Поймите правильно: я принимаю вашу дружбу, мне лишь не хочется, чтобы она выражалась в интригах.

— Какое проявление дружбы порадует вас?

— Честность.

Он умолк, будто сказал достаточно. Но магистры также молчали, не поняв намека и ожидая продолжения.

Герцог спросил:

— Какова цель тайного ордена?

В кромешной тишине оба — и Леди-во-Тьме, и Франциск-Илиан — повернулись к Давиду. Они могли бы сказать: какого черта, Давид?! Ты обязан был убедить герцога, что никакой тайны нет! Изобразить парой мазков размытый, туманный, светлый путь — мировой прогресс, достижения науки. Без тебя герцог не знал бы ни о каких тайных целях!

— Ваша светлость знает, — сказал Давид герцогу, — что мы не можем ответить по двум веским причинам. Мы давали клятву хранить тайну, а кроме того…

— Знаю, знаю, мой утлый разум не может объять величия ваших целей, — северянин дернул уголком рта. В менее печальный день это, видимо, была бы саркастичная ухмылка. — Но я не претендую на понимание глубин. Назовите лишь фактическую часть, которую можно увидеть и пощупать. Если я не пойму всей метафизики вашего древа, то хоть увижу плод, зреющий на верхней ветке.

— И без этого, милорд…

— Вы хотите, чтобы я поймал Пауля. Не сомневаюсь, он послужит вашей цели. А я не готов вести вас к целям, которых не знаю.

Леди-во-Тьме подняла ладонь, призывая всех молчать. Откинув назад голову, обратив незрячие глаза к потолку, она размышляла минуту, вторую.

И сказала:

— Мы должны долететь до Звезды.

Эрвин присмотрелся к Давиду и королю — и ни в ком не заметил удивления.

— Это правда?.. — переспросил он, и Леди-во-Тьме только пожала плечами.

Эрвин уточнил:

— Долететь до Звезды — и все? Так просто?

— Мы не считаем эту задачу простой.

— Но говорят, один мастер в Лаэме построил небесный корабль. Садитесь в него и летите!..

— Корабль может подняться лишь на милю. Вычисления показывают, что Звезда, по меньшей мере, в тысячу раз дальше.

— Тогда постройте судно больше и мощнее.

— Небесный корабль мастера Гортензия летит по воздуху, подобно тому, как морской галеон идет по воде. Из трудов Праотца Эвриана мы знаем, что в зазоре между витками вселенской спирали никакого воздуха нет. Подлунный мир покрыт тонким слоем живительного газа, словно одеялом. Стоит взлететь выше двадцати миль, как воздух исчезнет, и человек задохнется, а небесный корабль рухнет вниз. Именно потому мы не проявили интереса к изобретению Гортензия, хотя и знаем о нем давно.

— Возможно, следует применить птиц? Сделать упряжку из сотни орлов…

— Птицы также опираются на воздух и не смогут лететь без него.

Северянин покачал головой.

— Похоже, действительно, задача не из легких… Постойте, Праматерь Мириам могла летать на крыльях! Так вот зачем нужна первокровь! Вы научитесь говорить с Предметами, наденете на спину Крылья Мириам и…

— Боюсь, это также бесполезно. Темноокая Праматерь никогда не взлетала выше облаков, и причина тому очевидна. Поднявшись туда, где нет воздуха, Мириам погибла бы от удушья. Нужен целый корабль, несущий большой запас газа для дыхания, а также воды и пищи, поскольку путешествие будет долгим.

— Что же вы намерены делать?

— Есть причины верить, что с развитием науки и техники люди изобретут такой способ полета, который не отталкивается от воздуха и не использует силу Предметов. Мы поощряем любое движение науки, которое может привести к нужному открытию.

— То есть, вы просто надеетесь?

Франциск-Илиан с грустной улыбкой перенял инициативу:

— Милорд, вам следует помнить: орден существует уже семнадцать веков. Что, кроме надежды и веры, может прожить столь долгий срок?

— Неужели адепты ордена лишь молятся и верят? Вы же совершаете и реальные действия!

— Конечно. Ориентирами на нашем пути служат некоторые подсказки, оставленные в книгах Праотцов и Праматерей. Мы знаем, что истинный способ полета связан с секретом мерцающих Предметов, а также — с электромагнетизмом и тою силой, что поворачивает стрелку компаса. Кроме того, встречались и намеки на свойства пара, выходящего из носа чайника, но это кажется некою насмешкой. Первые две версии видятся нам более перспективными, на них мы и сосредоточили свои усилия. И искровые двигатели, и созданная не так давно волна — плоды усилий тех ученых, которым покровительствовал орден. К сожалению, эти ценные открытия не приблизили нас к таинству полета.

После горькой бессонной ночи мысли ворочались с трудом. Эрвину стоило больших усилий — уложить в голове все, сказанное королевой. Однако следовало продолжить расспрос: такая откровенная беседа может и не повториться.

— Насколько я знаю, ваш орден посвятил усилия изучению Предметов. Он достиг немалых успехов: по меньшей мере, научился подделывать Предметы, что никому прежде не удавалось. И, конечно, вы слышали об исчезновении форта в Запределье. Ответьте мне: какой Предмет способен совершить такое?

После долгой паузы заговорила Леди-во-Тьме:

— Милорд, вы ставите сложные вопросы. Точного ответа мы не знаем. Нам удалось восстановить научный труд Праотца Эвриана, запрещенный Праматерью Янмэй. В нем идет речь о пространстве и времени, и о том, как Священные Предметы взаимодействуют с этими субстанциями. В частности, упоминается устройство под названием «деконструктор». По словам Эвриана, оно способно удалить любой Священный Предмет из пространства подлунного мира.

— Удалить из пространства?..

— Уничтожить, — подсказал Давид.

— Предметы неуничтожимы!

— Орудиями смертных — да. Но деконструктор — божественный инструмент. Предметы появляются на свет в полости Дара, как во чреве роженицы. Подобным образом они и гибнут, забирая с собой в небытие фрагмент нашего мира.

Эрвин сжал пальцами ноющие виски.

— Погодите, дайте время понять. Выходит, разрушились Предметы в форте, а сам форт исчез с ними заодно? Гибель Предмета захватывает все, что вокруг него?

— Вероятно, да. Точный ответ известен лишь Праотцам.

— Это сделано Предметом по имени Деконструктор?

— Эвриан называет деконструктор не Предметом, а устройством. Возможно, это механизм, состоящий из нескольких Предметов.

— Абсолют?!

— Не исключено.

— Тьма сожри! Кукловод способен уничтожать Предметы? Но нет, Абсолют же до сих пор не собран…

Франциск-Илиан кашлянул.

— В другой познавательной книге — «Божественной механике» Праотца Кристена — говорится о связи пространства и времени. Упоминаются Предметы, способные менять скорость течения времени. Применив такой Предмет, вы будете проживать, например, одну минуту за то время, пока в остальном мире проходит год.

— Минута… год… простите, ваше величество, я потерял любимую сестру и не спал всю ночь. Мой разум далек от остроты. Объясните проще, если можете.