Почему-то представился баскетбольный мяч, наполняемый водой неизвестным дебилом с неизвестными целями…

Смешное сравнение. Сергею понравилось. Самокритичное и максимально точно передававшее то, чем он занялся.

Сработало быстро. Боль отступила, давая миру вновь играть красками в глазах инспектора и сосредоточиться на происходящем. Потрогал черепушку пальцем – тёпленькая, будто аккумулятор в зарядке.

Довольный, полез в карман за сигаретами. Зажал пачку в пальцах параллельно ощущая рядом с ней нечто странноватое, постороннее. Достал и то, и то. Оказалось – визитка. Невзрачная, без картинок и адресов. Только номер телефона и имя «Вадим».

Когда успел подкинуть?

Восхищаясь ловкостью рук коллеги, Иванов сунул визитку обратно, собираясь продемонстрировать её шефу. Попозже, после того как всё уляжется.

***

Улыбаясь во все тридцать два зуба, к травкам подошёл Вадим, с умным видом взял несколько стебельков, потёр их пальцами, понюхал. Вопросительно уставился на Фрола Карповича.

– Они, они… Не сомневайся, – присаживаясь на корточки рядом с задержанными, пробасил тот и постучал костяшками пальцев по одной из голов, словно арбуз на зрелость проверял. – Ян?

Лежащий через силу промычал что-то невнятное. Наверное, доходчиво выразиться ему помешал тяжёлый ботинок одного из бдительно присматривающих за цыганами бойцов, немедленно упёршийся в башку того, кого боярин назвал Яном.

– Пусти, – попросил Фрол Карпович, запястьем отталкивая чужой башмак и приподнимая за волосы нужную голову.

На него уставилось вполне славянское, ничем не примечательное рыло ровесника Иванова. Испуганное, с непрерывно бегающими глазами, грязное от дорожной пыли.

– Акен, говоришь? Сказки с мифами любишь? – и без всякого перехода врезал ему в скулу. – Будешь у меня знать, как рты людям зашивать, разбойник…

***

В радостном возбуждении от столь удачного окончания никто сразу не заметил, как из съехавшего на обочину позади поста, метрах в пятидесяти, Форда Фокуса выбралась толстая цыганка с сумкой на локте. Взглянула на бойцов, на роющегося в изъятом гербарии Вадима, на медленно поднимающегося на ноги Фрола Карповича и тонко поджала губы, наливаясь пунцовым румянцем и злобой.

Кроме неё, из машины больше не вышел никто, но и двигатель водитель глушить не стал. Переваливаясь, женщина направилась к Фольксвагену, продолжая внимательно, очень внимательно всматриваться в собравшихся здесь силовиков.

Первым её увидел Фрол Карпович. Гневно сведя брови, он пошёл к толстухе навстречу, зычно, стараясь заглушить рёв транспортного потока, выговаривая:

– Не послушалась? Умнее умных захотела быть? Тебе же Ляля говорила – не шути! Не стой на дороге!

Бойцы тоже заметили цыганку и привычно взяли её под наблюдение, однако подходить к боярину или вмешиваться в чужой разговор и не подумали, продолжая ждать распоряжений от непосредственного начальства, по-прежнему увлечённо занятого изучением изъятого добра.

Зато Иванов со Швецом решили поддержать шефа, на всякий пожарный… Второпях догнали его, стали сзади, на манер вышколенных адъютантов при царском генерале.

– Следом ехала? Сына проводить решила? Или до самой родни добраться, дабы зелье своё поганое пристроить?! – не замокал начальник, в негодовании упирая руки в бока.

– Яна отпусти, – глядя на Фольксваген, точно зачарованная, попросила женщина. – Я всё поняла…

Голос толстухи потонул в рокоте проехавшего мимо самосвала.

– Не могу. Раньше надо было умишком ворочать. Когда я к вам приходил…

– Не могу, – прочитали инспекторы по губам Рады. – Не могу… Можешь! – взвизгнула она, мелко трясясь от ярости. – Ты всё можешь!

– Нет, – решительно отрезал боярин, чуть мягче добавив. – Хорошо, что ты приехала. Нам бегать меньше… Пошли, познакомлю тебя кое с кем. Расскажешь ему и за дела ваши цыганские, и за прочее, противузаконное.

Этих слов вполне хватило напарникам, чтобы переместиться из-за начальственной спины к матери Яна и встать по бокам от неё.

Огладив бороду, Фрол Карпович счёл предварительную беседу оконченной, развернулся и уверенно направился обратно, в сторону поста. Подчинённые тронулись за ним, а Швец ещё и несильно подтолкнул в спину поглощённую горем женщину.

– Топай, чего ждёшь?

Отказываясь верить в происходящее, Рада покорно сделала шаг, за ним другой. Из группы бойцов, помогавших Вадиму с досмотром сумок, раздалось громкое, насмешливое:

– Чавэлы родню выкупать приехали?

Кто именно позволил себе пошутить – для Сергея осталось тайной. Пока он инстинктивно выглядывал зубоскала, цыганка пришла в себя, толкнула Антона в плечо, от чего тот потерял равновесие и сделал широкий шаг в сторону, размахивая руками и старясь не упасть.

– Ты… – поворачиваясь к женщине, попытался воскликнуть Иванов, и сходу словил добротный тычок в челюсть. Не удар – на это у женщины не хватило навыков, но инспектору оказалось достаточно. У толстухи крайне удачно получилось скрестить солидную природную массу с ускорением.

Тело парня, повинуясь инерции, отклонилось назад, балансируя на грани падения.

Во рту появился железистый привкус крови из прокушенной щеки, а в руке Рады возник выхваченный из сумки пистолет. Маленький, совсем крохотный в её жирных руках, но оттого не менее опасный.

Дуло заплясало перед физиономией удержавшегося в вертикальном положении парня, взгляд женщины затравленно прыгал с него на Фрола Карповича.

От Фольксвагена отделились двое свободных силовиков в защитных комплектах, навели оружие на… а вот тут стало непонятно, в кого они целятся. Иванов находился, выражаясь армейским языком, на линии огня и здорово мешал нормальной стрельбе. Разумеется, если на роль мишени планировался не он.

Цыганка, похоже, это тоже понимала. Габариты Рады, конечно, не позволяли ей спрятаться за худосочным, по сравнению с ней, Сергеем, однако риск поймать пулю вместо одуревшей бабы для него был весьма велик.

А ещё женщина понимала, что такая защита долго работать не сможет.

Правильно оценившие ситуацию бойцы начали плавно смещаться в разные стороны, лишая Раду преимущества в намечающихся разборках и настраиваясь на длительные переговоры руководства с глупой бабой – команды валить толстуху пока не поступало.

– Не стрелять! – взревел обернувшийся к ним боярин, разводя руки в стороны, точно орёл крылья. – Швец! Ко мне! Без отсебятины! Выпорю!

– Она мерцает, – натужно, продолжая смотреть через прицельную планку, сообщил один из бойцов. – Глаза отводит или колдует…

От сумок наконец-то оторвался Вадим, которому из-за загораживающего обзор кузова микроавтобуса приходилось ориентироваться по слуху. Выскочил на обочину, в мгновение ока разобрался в происходящем.

– Не стрелять! – продублировал он Фрола Карповича, выхватывая из поясной сумки, ошибочно принятой Сергеем за профессиональные понты, табельный пистолет.

Целиться в цыганку смежник не стал, но патрон в патронник дослать не забыл. Обозначил той, что не шутит.

Антон, оказавшийся после толчка в каких-нибудь полутора метрах от Рады, нехорошо осклабился, собираясь нарушить приказ и звездануть злую тётку Печатью по башке. Желательно наотмашь.

– Швец!!! – начальственный рёв остудил призрака, заставляя подчиниться и неуловимо перетечь назад, напоказ не пряча зажжённую служебную метку.

– Повернись, – не обращая внимания на царящий вокруг бедлам, хрипло приказала Рада инспектору. – Спиной.

– Делай, как она говорит! – поспешно поддержал её начальник. – Не вздумай баловаться! С ней твоё «дерево» может не пройти. Не рискуй! Сильная!

 … Проезжавшие мимо автомобили при виде разворачивающегося экшн-шоу сбрасывали скорость, в их окнах вместо лиц виднелись камеры смартфонов. Все, задержав дыхание от возбуждения, снимали невиданное зрелище – цыганку с пистолетом и парня напротив неё. И большинство сидящих в комфортных салонах втайне, боясь даже себе признаться, надеялось, что именно сейчас она выстрелит. Только для них. Эксклюзивно.