Чувствуя, что простого решения в сложившейся ситуации быть не может, Иванов принялся снова анализировать произошедшую с ним ситуацию. Раз за разом, с маниакальным упорством методично прокручивая последние секунды своей полноценной жизни, он старался найти хоть какую-то зацепку, намёк, полунамёк на истинную природу случившегося.

...Вот щёлкает за спиной страховочный карабин... Так, где в этот момент была Лана? За спиной, немного сбоку, забрасывающая ружьё за спину... Он, Сергей, смотрит вперёд, на спины департаментских. Делает шаг, касается пяткой земли и...

Стоп! А вот тут поподробнее! После, наверное, пятнадцатого или сорокового витка воспоминаний бывший инспектор нутром почувствовал, что смотрит не совсем туда, куда надо.

Затаив дыхание, он, для большей концентрации закрыв глаза ладонями, постарался покадрово воспроизвести момент схода с зачарованной тряпки.

...Ещё раз! Лана за спиной, примерно в полуметре от него. Азартно посапывает в предвкушении занимательнейшей прогулки в погребальную камеру. Обе руки у неё заняты — поправляет ружейный ремень. Взгляд женщины смотрит не на него — вдаль, в конец коридора....

Конечно, с ловкостью спутницы незаметно вогнать шпильку в затылок — легче лёгкого, но тогда бы запомнилось хоть что-то: боль, укол, дискомфорт, на худой конец.

Вряд ли... На эту тему уже думал... Если библиотекарь-букинистка и причём, то не так примитивно.

Что ещё было?

От запредельного перенапряжения заломило в висках — однако Иванов и не подумал бросать своё занятие. Терпел.

...Ага, впереди отчётливо виднеется стремительно удаляющаяся спина Александроса. Прожектор светит добротно, картинка как на ладони — представитель Спецотдела отошёл от лестницы метра на три с половиной — четыре. Не оборачивается, спешит за своим приятелем — Фролом Карповичем. Тот топает впереди. Ему до Иванова тоже нет никакого дела. Всех манят древние секреты...

Спереди — понятно, сзади — примерно понятно, снизу и по бокам — камень. Остаётся верх.

И тут неудача. После македонца никто не спускался, камней или заклинаний вниз не бросал. В затылок пальнули? В теории могли, конечно, но сильно рисковали в Лану попасть. Она как раз на линии огня стояла, между ним и провалом. Ну и звука выстрела не было.

Иванов встряхнулся, переходя к основному — результатам и выводам.

Получается, кто-то или что-то вышибло из него дух в момент соприкосновения кроссовка с поверхностью древнего коридора. Через ногу прошло? Током бахнуло из какого-нибудь повреждённого кабеля? Дурь! Освящённая тряпка от электричества не спасает — достало бы раньше, без таких долгих прелюдий.

Н-да... с током глупо, конечно, но, в целом, мысль по поводу ноги со счетов сбрасывать рановато. Могло ведь через неё... как бы... колдунство пройти?

Абсурдно звучит, но да. Все остальные части тела имели вполне приличную защиту. Вдруг не взломаешь...

Так, копаем глубже...

Перед закрытыми глазами, в воображении, прошли: египетские археологи (умерли, активировав разряженную ловушку-круг), потом Антон (впал в подобие комы, попав под воздействие взведённой ловушки и подпитывающий хрензнаетскольколетнее устройство персональной Печатью); затем спокойно протопали триарии, боярин, представитель Спецотдела. С последними вообще ни шиша не случилось. Почему?

Из-за разбитого построения амулетов? Тогда бы и с ним ничего не случилось. Нет. Мимо...

Внезапно возникшая догадка заставила парня вздрогнуть.

Да потому что они двигались в своей призрачной ипостаси! Они не живые! Материальные лишь при необходимости! Им вообще в нашем мире многое до лампочки! Радиация, налоги, мины, замки... А кто сказал, что там, в могильнике, из заранее подготовленных пакостей только амулеты имеются и ямка в проходе? А если заряженные амулеты активировали какие-то иные, скрытые капканы?!

...Серёга утёр крупные, с булавочную головку, капли холодного пота со лба. Ну вот не хотелось ему верить в эти домыслы, до тошноты не хотелось...

...Логично? Вполне! Иначе слишком наивно выглядит: древние египтяне прорубили коридор, создали в конце непонятное, но очень мощное, чародейство на артефактной основе, и успокоились? Да ни в жизнь! Так не бывает! Где одна ловушка — там и вторая, и третья, и седьмая.

И одна из них точно сработала.

Тогда почему он не в очереди? Не выслушивает нудёж бывшего шефа и возбуждённые речи Швеца? Где все? Ладно, про это потом... Вернёмся к нашим баранам... Ловушки — они ведь для чего служат? В таких вот позабытых местах — или как колючка на зоне, призванная держать и не пущать изнутри, или наоборот — для защиты материальных ценностей от посторонних, жадных до чужого добра, личностей. И нацелены они почти всегда на уничтожение всякого посягнувшего. Иначе какой в них смысл?

Только вот с ним, Серёгой, прокол вышел.

Стало страшно. Вдруг он сейчас истекает кровью под обрушившимся сводом или парализован попавшим в кровь неизвестным ядом из спрятанной иглы, а всё, что он видит — галлюцинации агонизирующего мозга? Или...

...Бывший инспектор громко, не выбирая выражений, выругался в собственный адрес...

Может и так, но ведь он пока не до конца мёртвый, а вполне ещё живой, хоть и в виртуальном мирке личной памяти. Раз так — нужно пробовать найти выход.

...Про то, что кто-то из присутствующих всё же приложил руку к случившейся неприятности — Иванов решил не думать. Если так, то его дела совсем плохи...

***

В рассуждениях парня зияла дыра на дыре, однако он продолжал безумным носорогом проламываться сквозь логические преграды. Чувствовал, что во всех этих головоломных нагромождениях есть рациональное зерно. Вот только где оно спрятано — пока не понимал.

Полный решимости докопаться до сути и сверх меры возбуждённый только что полученными выводами, Серёга наконец-то убрал ладони от глаз, подслеповато поморгал, а затем, с нескрываемым упрямством, продолжил развивать тему, начав снова рассуждать вслух:

— Если допустить активацию некой ловушки, запитанной от амулетов или ещё как энергии насосавшейся, то я должен был умереть. Но не умер, сюда попал, в знакомые места. Без всяких тёмных тоннелей и прочей коматозной хрени... Почему? Что во мне такого?

И сам себе ответил:

— Сила!!! Я же колдун, хоть и недоучка! Если допустить, что западня на меня подействовала как-то не так, как ей по инструкции положено, то, выходит... я в коме, — убито проговорил страшное парень, разом потеряв весь свой энтузиазм. — Как Антоха. И раз меня до сих пор Печатью в лоб не подлечили — дела мои полная дрянь.

От огорчения Серёга сплюнул под ноги, закурил, потом грустно уставился на витрину, точно она могла дать подсказку. Та безмолвствовала, намекая своим безучастным, стеклянным видом на то, что свои проблемы нужно решать самостоятельно и быстро, а не интересоваться мнением неживых предметов.

— Нет, тут теперь Лайзой Минелли не обойтись, тут что-то посущественнее нужно, — правильно понял посыл бывший инспектор и тут же сам себя укорил за панические настроения и буйную фантазию. — Во напридумывал, да ещё в придуманном мире! И наркоты не надо! Хватит рассусоливать. Делом займись! Ищи путь в реальный мир, чем бы это не закончилось!

Самонакачка подействовала, подбодрила. В душе у Иванова снова затеплился огонёк азарта и нахрапистого безрассудства, радостно обогревающий всех, кто не боится решать и действовать. Он порывисто встал, встряхнулся, а после, никого не стесняясь, проорал во всё горло, угрожая неизвестно кому: