Так, навалиться на дверь. Давай, зараза, давай! Пошла! Без электропитания оказалось не так-то легко сдвинуть с места тяжеленный кусок металла, но мне это удалось.

В пустом коридоре горят только несколько тусклых аварийных ламп. Больше никаких мимикрий под техников, хватит и маскировки. При таком освещении меня вряд ли кто заметит, даже если подойдут вплотную.

Открываю план этой части помещений. Пора искать Женьку и сваливать отсюда. Куда его могли поместить после задержания? Вернули обратно в свою камеру? Наверняка. Это вперёд, наверх и дальше по схеме. Женька пометил красным крестиком своё здешнее обиталище.

Сирены неожиданно замолкают. Наступившую тишину тут же нарушают далёкие выстрелы. Охране выдали оружие? Неужели не диверсия, а мятеж? Даже если и так, мне на это глубоко плевать. Куда они денутся с Луны? Бессмысленность. Но не для меня. Включаю маскировку и под покровом спасительных теней начинаю свою Одиссею сквозь пещеру циклопа.

В этот раз, в отличие от мифа, братья Полифему поверили и в поисках обидчиков разгромили всё вокруг, а вдобавок разворошили костёр. Посреди коридоров валяются трупы, многие решётки просто вырваны из креплений. Оставшиеся в живых заключённые обыскивают мёртвых охранников, из вентиляции валит дым. И это успели за полчаса?

Стараюсь нигде не задерживаться. Я чужой на этом празднике непослушания. У меня своя цель. Добегаю до лестницы, которую сторожат несколько вооружённых дубинками мятежников. Мне наверх. Проскальзываю между парой заключённых — они даже ничего не заметили. Поднимаюсь на два яруса, а там за поворотом и камера № 236 с Деяновым Евгением.

Пусто. Решётка открыта, никого нет, всё перевёрнуто вверх дном. Не угадал. Тогда пора поболтать с кем-нибудь. Под техников обещал не мимикрировать, но про других ничего такого не говорил. Превращаю скафандр в арестантскую робу — слава пустоте, было с чего взять образец, — и возвращаюсь назад. Где-то там на полу около камеры с вырванной решёткой сидит подходящий кандидат для беседы.

— Деянов из двести тридцать шестой! Где?

— Кто? — заключённый как будто не понимает меня.

— Деянов, рыжий, с бородой. На сборщике работает, — уточняю вопрос.

— А, этот… Так его в карцер посадили, может, там ещё… — договорить заключённый не успевает. Из разорванного горла начинает хлестать кровь.

Падаю на пол и перекатываюсь в камеру. Похоже, к охранникам прибыла подмога. А мне нужно возвращаться обратно вниз. Весело будет, если Женька до сих пор сидит в соседнем карцере.

Осторожно выглядываю наружу: несколько охранников, чуть пригнувшись, идут в мою сторону. Хорошо, не с той стороны, куда мне надо.

Врубаю обратно маскировку, выпрыгиваю из камеры и мчусь к лестнице. «Тунк, тунк, тунк», — слышу звуки попаданий. Скафандр распределяет энергию ударов по всей поверхности, иначе лететь мне головой вперёд. И как только заметили? На бегу осматриваю себя и ничего хорошего не обнаруживаю. Меня плохо, но видно. И точно — индикатор заряда батарей сильно просел.

Едва начав спуск вниз, возвращаю себе менее затратную в плане расхода энергии серую робу. Проблем с заключёнными не возникло, проскочил влёгкую. Надо было с самого начала так сделать. Но кто же знал, как они отреагируют?

Через две минуты я уже около карцера. Начинаю открывать двери по порядку. Все разблокированы. Первая камера — никого, вторая тоже пусто. Третья… Вот он лежит, всё лицо в крови. Измеряю пульс — слава пустоте, живой. И даже в сознании:

— Серёга?

— А кто же ещё? Ходить можешь?

— Наверное, эти скоты мне все потроха отбили, — ворчит Женька, пытаясь подняться.

— На лицо ты не сильно краше, — помогаю встать, после чего достаю второй скафандр. — Надевай.

— Откуда? — удивляется друг тонкому свёртку. Вспоминаю, что забыл рассказать про транспортное положение.

— Оттуда, — тычу пальцем в потолок. — Лучше поторопись.

В «архивированном» состоянии универсальный скафандр арраяр очень компактный, но и энергии в нём тоже с гулькин нос. После того, как по мне попали несколько раз, мы с Женькой находимся почти в равных условиях по заряду батарей.

— Немного не так я себе представлял наше маленькое дельце, — произнёс Евгений, едва скафандр прошёл первичную подгонку. — Но будем действовать с учётом новых вводных.

— Ты в курсе, что происходит?

— Нет. Я теперь вообще ничего не понимаю. Однако не удивлюсь, если тут замешано руководство базы.

— Куда теперь?

— Думаю, надо пробираться к туннелю, что ведёт на перевалочную станцию. Если сейчас вся база встала колом, то там наверняка застопорились контейнеры с гелием-3, — отвечает Женька. — Как раз сегодня должна была быть отправка квартальной добычи. Очень подозрительное совпадение. Ну и ладно, может, оно и к лучшему. Я готов, выдвигаемся?

— А то!

Закончив разговор, покидаем карцер и бежим наверх. Бежим — сильно сказано: из-за полученных побоев Женька пока не может передвигаться быстро. Но старается не отставать. Чем выше поднимаемся, тем больше попадается трупов и следов недавних стычек. Похоже, мы пропустили самое интересное. Наш «спринт» заканчивается перед импровизированной баррикадой, за которой засело несколько заключённых. Огонь они не открыли, но предупредили, чтобы мы шли куда подальше. Следуем «совету» и отходим на безопасное расстояние.

— Придётся как-то прорываться, иначе застрянем тут, — заявляет Женька. — Где бы достать оружие?

— Экспроприируем у экспроприаторов? — киваю в сторону завала.

— Хочешь попробовать броситься голой грудью на амбразуру?

— Тоже вариант, — усмехаюсь я. — Но боюсь, что скафандры могут не выдержать: заряда батарей не очень много. А броня нам ещё понадобится.

— Тогда не подходит. Дай подумать. Скинь мне карту, что я рисовал.

Женька на некоторое время будто зависает, хотя на самом деле его глаза бегают по невидимому со стороны интерфейсу.

— Вот! Возвращаемся чуток назад, там есть вход в вентиляционный туннель. Сейчас оттуда прёт какой-то дым, но нам он не страшен. Выползем как раз к арсеналу, если повезёт.

— Боюсь спросить, откуда ты всё это узнал.

— И не только это, мой друг, и не только это, — улыбается Женька. — Потом как-нибудь расскажу.

Идти назад недалеко, буквально метров двадцать. Тяжёлой арматуриной, что валялась на полу, выламываем решётку на потолке. Я прыгаю, подтягиваюсь и помогаю Женьке подняться.

В туннеле из-за дыма ничего не видно. Ползём на ощупь. Камеры инфракрасного диапазона не помогают. Развилка. Направо, налево?

— Куда теперь? — спрашиваю Евгения.

— Если мне не изменяет пространственная ориентация, то налево.

Сворачиваем в нужное ответвление. Снова ползём. У-ох! Сваливаюсь с трёхметровой высоты. Мягкое приземление. «Подушка» подо мной тут же начинает шевелиться. Удар в висок. Успокойся, отдохни немного. Угораздило же меня упасть ровно на проходящего мимо охранника. Везёт, но не ему.

Сзади из дыры в потолке спрыгивает Женька.

— Надо же, какой нам фрукт попался. Бывают в жизни совпадения! — восклицает мой друг, едва заметив лежащее тело.

— Ну и кто это?

— Это Петров, мать его, Василий, начальник службы безопасности, — отвечает Женька и достаёт из кармана охранника электронную идентификационную карточку. — Шансы выбраться отсюда удваиваются. И вообще, мы с тобой очень удачно свалились.

Нашими трофеями становятся автомат с несколькими магазинами, пистолет, пара гранат: светошумовая и штурмовая, и образец униформы для блока мимикрии. Длинноствол забирает себе Женька, я всё остальное. Теперь мы вооружены и, наверное, немного опасны. Особенно учитывая моё сугубо гражданское прошлое.

Пробираться к арсеналу больше не требуется, да и опасно: судя по звучащим выстрелам, там идёт настоящий бой. Впрочем, идея изначально была обречена на провал. Не только у нас возникли мысли вооружиться. Новый маршрут — к одному из выходов из тюремного блока. Выдвигаемся. По этому пути почему-то никто из заключённых идти не захотел. Мы дошли без особых проблем, ни разу никого не встретив.