— А что, собственно говоря, не так? Ты просила вернуть их живыми. Я вернул. Всех.

— В здравом уме я бы ни за что не одобрила эту авантюру.

— Почему?

— Слишком рискованно!

— Это должна была быть просто прогулка. Все равно я не собирался подпускать их к Орочимару.

— Но? — Цунаде нахмурилась.

— Они оказались шустрее, чем я ожидал, — признался Джирайя. — Я не давал им подсказок, старался задержать. Я даже попытался обрубить все возможные пути, откуда можно было добыть информацию об убежище.

— Но?

— Поймали меня на этом. Пришлось одного из людей Орочимару оставить им на допрос, и они выжали из него информацию.

— Как?

— Пытки гендзюцу.

— Сарада?

— Именно.

Цунаде задумалась.

— Я так и не знаю ее потенциал. Иногда она выглядит пугающе уверенной в себе.

Джирайя усмехнулся. Цунаде снова стала ворчать:

— Ты рисковал. Джинчурики, Учиха… Эти дети — будущее деревни. Сильнейший козырь.

— Прибереги свой карточный лексикон, — поморщился Джирайя.

Цунаде нахмурилась и скомкала рукой лист бумаги.

— Учить меня будешь?

Джирайя тяжело вздохнул и прикрыл глаза.

— Если бы про важность джинчурики и шарингана мне толковали старейшины, я бы поверил, что это главная причина. Но тебя, Цунаде, я знаю слишком хорошо.

Пятая насторожилась.

— Что?

— Ты все-таки прониклась к мальчишке.

— Не понимаю, о чем ты, — уперлась Цунаде.

— Наваки. Дан. Потеряв их, на этот раз ты решила перестраховаться. Стала слишком осторожной. Боишься отпустить Наруто и на шаг от себя, чтобы он не повторил судьбу тех двоих. Ведь так?

— Вздор.

Джирайя ухмыльнулся.

— Видишь. Я все-таки прав. Но подумай, Цунаде. Наруто, Сарада и Сакура — не обычные дети. Они — ниндзя. Шиноби закаляются в смертельном бою.

Цунаде фыркнула.

— Подумай о мечте Наруто. Он никогда не достигнет ее, если ты не дашь ему развиваться!

— Его мечта уж точно не осуществится, если он погибнет, — отрезала Цунаде. — И если он не станет из-за меня Хокаге… Он хотя бы останется жив. Мечта не стоит жизни.

Джирайя задумчиво посмотрел вдаль в открытое окно.

— Правда так думаешь?

****

Осеннее солнце опускалось все ниже. Лучи подсвечивали сбоку листву стройного граба, и на шевелящихся полосатых листах с глубокими прожилками плясали изумрудные блики. Сакура сидела в парке на крыше одного из зданий. Над ней потрескавшимися бетонными ребрами нависала декоративная крыша. Людей на ближайших улицах почти не было. Только где-то вдалеке вдруг залаяла собака.

Мама конечно же закатила знатный скандал, но после очередного заявления «пока ты живешь в моем доме — подчиняйся моим правилам» Сакура молча прикрыла дверь в свою комнату и стала собирать вещи.

«Сама и живи в своем доме со своими правилами, шаннаро!» — бурчала разгневанная внутренняя личность.

Сакура опасалась, что Сарада просто пошутила про то, что можно прийти к ней жить. Но, судя по всему, чувство юмора из всех Учиха было только у покойного Шисуи. Сарада и Саске в основном кидались едкими замечаниями в адрес Наруто, но разыгрывать людей и полноценно веселиться они будто бы не умели вовсе. И слова на ветер не бросали. Вечно серьезные и собранные. Что с ними там делали в этом клане, что они такими стали? Или они уже родились такими?

Внутри дружелюбной Сакуры варились самые разные мысли.

Ее родители были живы, и она понимала, что должна быть благодарна за это судьбе. Но мать в любую свободную минуту пыталась привлечь ее к работе по дому, если удавалось — критиковала все, что только можно было критиковать, постоянно ворчала, вламывалась к ней в комнату… Сакура с каждым днем все больше завидовала Наруто и Сараде — те были хозяевами своей жизни и жизнь эту организовывали так, как им хотелось. Она понимала, что это грешно. Но от этого мысли своего русла все равно не меняли.

У Сакуры не было денег, чтобы полностью обеспечивать себя и снимать отдельное жилье. В распоряжении Сарады была двухкомнатная квартира. Она удачно обронила, что готова ее, Сакуру, дома принять, и Сакура восприняла это как сигнал к действию.

«Бог сказал делиться», — высокомерно объявила внутренняя личность.

И Сакура, собрав пожитки, отправилась к Сараде с твердым намерением захватить себе в пользование клочок даровой жилплощади.

С виду казалось, что Сакура ведет себя как робкая скромница, но внутренне она считала себя в своем праве.

Вторым коварным мотивом было подобраться поближе к человеку, способному хоть что-нибудь дать ей в плане техническом. Поход к Годайме временно отменялся. После слов Шикамару о ярости Хокаге, Сакура стала сомневаться. В конце концов, медицина была огромной областью, наверняка очень сложной. По силам ли ей это? Что, если Сарада ее переоценила?

Разумнее было развивать свои сильные стороны. По словам Какаши-сенсея, у нее были все данные для того, чтобы развиваться в области гендзюцу. И вот тут-то ей и могла помочь названная сестра Саске.

Учиха Сарада и сама по себе умела многое. Живя с человеком, настолько продвинутым в тайдзюцу, гендзюцу, ниндзюцу, можно было почерпнуть что-нибудь полезное, наконец перестать быть обузой. Вот почему Сакура так уверенно решилась на переезд. Саске-кун наверняка бы возмутился такой наглости, но злость на любимого лишь подогревала уверенность Сакуры.

Оборвал узы? Я ничего для тебя не значу? Тогда я поселюсь у тебя в доме. Тебе ведь все равно, верно? Ты же не собираешься возвращаться, Саске-кун?

Ядовитая злоба от уготованной Саске изощренной мести отравляла скорее саму Сакуру, чем невзаимного возлюбленного, который ничего не знал о ее миграции в его дом и вряд ли этим вообще интересовался.

От воспоминаний о встрече с Саске становилось еще больнее.

Взгляд рассеянно блуждал по улице внизу, когда опечаленная Сакура вдруг узнала фигурку в зеленом костюме. Рок Ли ковылял на костылях, смотрел себе под ноги, и ничего в этом мире его будто бы не интересовало.

Она вскочила и перегнулась через перила.

— Ли-сан! Эй!

Парень вздрогнул от ее голоса и повернул к ней лицо. Сакура радостно помахала ему, но Ли почему-то не обрадовался. Даже не кивнул в знак приветствия. Просто опустил голову и поковылял себе дальше.

86

Шикамару ждал ее в условленном месте. Сидел, отклонившись назад и упираясь ладонями в лавочку, и глядел на небо таким взглядом, словно где-то там, среди белоснежных кучевых облаков, проплывала его самая заветная и самая безнадежная мечта. Смотрел и протяжно зевал время от времени.

Сарада задержалась на железной лестнице, ведущей с соседней крыши на площадку, где ее ждали. Разглядывала издалека отца Шикадая.

Шикамару был из той категории людей, на которых обычно не обращали внимания, когда они находились рядом. Их присутствие воспринимали как должное, не задумываясь, насколько много значит такой вот человек: спокойный и надежный. Пусть и немного ворчливый. Спохватывались уже тогда, когда этого малозаметного человека в нужный момент рядом вдруг не оказывалось. Вот тогда-то и выяснялось, что он был поистине незаменим.

Шикамару заметил ее. Отвлекся от облаков, коротко кивнул и махнул рукой.

— Йо!

Сарада спустилась и присела рядом на лавку.

— Привет.

— Ты говорила, у тебя ко мне дело?

Действительно, к чему лишние разговоры, почему бы сразу не перейти к сути?

— Шикамару, ты ведь часто видишься с Годайме?

— Почему я так и знал, что ты это спросишь? — проворчал Нара. — Ладно, выкладывай.

Мамин интерес к гендзюцу Сараде не очень нравился. Сердитое настроение Пятой — тоже. Сакура должна была стать медиком, и Сарада чувствовала, что самое время брать быка за рога.