«Черт, — подумал Шисуи. — Кажется, выбора нет. Снова. Черт!»

Прыгая с балкона на балкон, с карниза на навес, он взлетел на крышу еще целого здания, чтобы подобраться поближе к змее, и активировал Мангеке. Пламенная боль обожгла глаза и распространилась по всему телу. Выждав момент, когда рептилия двинулась мордой чуть ближе, Шисуи разбежался и прыгнул прямо на нее. В полете его тело обернуло знакомой зеленой чакрой. Сформировались полупрозрачные ребра, выше — ключицы, кости правой руки... Кулак Сусаноо сильнейшим ударом раскроил змее череп. Тонкий зрачок неподвижно застыл в радужке, взгляд огромного глаза поблек. Змеиное тело стало заваливаться. Шисуи деактивировал Мангеке, перегруппировался и приземлился на шею умирающей исполинской твари. Скользя по чешуе, он на ногах съехал к самому основанию хвоста и спрыгнул. Мертвое животное с грохотом рухнуло на развалины здания.

— Неплохо, малыш! — воскликнул бодрый голос. — Кучиёсе но дзюцу!

Откуда ни возьмись появилась гигантская пятнистая жаба со скрещенными ножнами мечей за спиной и придавила своей тушей еще одну змею.

Пыль запорошила глаза. Шисуи вытер кулаком набежавшие слезы и взлетел на голову к призывному животному саннина. Рядом с Джирайей уже стоял Ибики.

— Где Сандайме? — спросил Джирайя.

— На главной арене, — ответил Ибики.

— Вот как…

Шисуи напрягся.

— С Орочимару?

— Да.

— Джирайя-сама, — взволнованно заговорил Шисуи. — Справитесь с третьей? Я хочу отправиться на арену.

— Погоди, Шисуи, — строго одернул его Ибики. — На арене достаточно наших, и Третьему ты ничем не поможешь, вокруг него и Орочимару возвели барьер. Ты нужен здесь.

Нет, Ибики. Я нужен там!

Шисуи стиснул зубы.

— Это приказ! — рявкнул Ибики.

— Я беру на себя змейку, — ухмыльнулся Джирайя.

— Остальное за нами, — ответил мастер пыток и спрыгнул с жабы.

Шисуи переместился на верхушку одинокого деревца, которое чудом выжило в этом хаосе. Жаба выхватила из-за спины мечи, совершила гигантский прыжок и, резко разведя лапы в стороны, отсекла последней змее голову.

Неплохой призыв. Но чакры он потратил на нее не меньше, чем я на Сусаноо. А то и больше.

Шисуи прыгнул на стену уцелевшего здания, взобрался на самый верх. С крыши открывался неплохой вид на поле боя неподалеку. В лабиринтах улиц, среди полуразрушенных домов, шиноби Листа сражались с нападавшими из Песка и Звука. Шисуи активировал шаринган и вылавливал в суматохе будущих жертв.

Я должен поскорее закончить здесь.

Он умел накладывать гендзюцу на расстоянии сразу на многих людей. Возможно, кое-кто сумеет выстоять, но две трети, как правило, однозначно попадали в иллюзию. А если кто и избежит гендзюцу — их добьют общими силами освободившиеся шиноби Листа.

****

— Они остановились, — сообщил Биске. — Все девять и еще один ваш, который остался их сдерживать. Мы уже близко. Готовься.

Немного погодя они с псом нагнали преследователей. Сарада украдкой выглянула из листвы. На небольшой поляне застыли восемь ниндзя Звука в одинаковой одежде, а перед ними стоял Шикамару.

Бой с Темари его истощил. Шикамару взмок и дрожал. Его тень, протянувшаяся до каждого шиноби Звука, неровно подрагивала, парень едва сохранял контроль над своей техникой.

Восемь. Но где же девятый? Я не могу атаковать, пока не разберусь с ним. Черт.

Шикамару будто читал ее мысли. С огромным трудом он извлек из подсумка сюрикены и кунаи, зажал между пальцами и швырнул в пойманных врагов. Шиноби Звука нехотя повторяли за ним движения. Залп кунаев вырвался из листвы слева и столкнулся с сюрикенами и кунаями Шикамару. Оружие со звоном осыпалось на землю у ног противника.

Биске принюхался и мордой показывал в ту же сторону.

Точно, я же с собакой…

Сарада активировала шаринган и взглянула в том направлении, куда указывал Биске. Именно оттуда девятый запустил кунаи, чтобы отразить атаку Шикамару.

Лес ожил. Взрыв жизни! Такое обострение чувств человека неподготовленного сбило бы с толку, может, даже свело бы с ума, но Сарада уже привыкла к своему додзюцу. В листве проявился очаг чакры. Оставив пса на ветке, Сарада тихо стала подбираться к мужчине.

Она заняла удобную позицию и затаила дыхание. Из ее укрытия отлично просматривалась спина незнакомца.

Сейчас!

Она швырнула в противника сюрикены, но в последнее мгновение шиноби заметил ее и успел обернуться. Сюрикены вонзились в дерево.

Черт!

Он сорвался с места и бросился на нее.

Взгляд… Он не успел отвести взгляд. Шаринган выпустил импульс чакры, иллюзия просочилась через зрачки в мозг мужчины и прочно захватила его сознание прямо в полете. Глаза шиноби Звука остекленели, в них вспыхнул ужас. Сарада же, воспользовавшись замешательством врага, запустила кунай ему в сердце. Мужчина ударился лицом об ветку, не допрыгнув до нее. Его тело, ломая на пути ветви, свалилось вниз и гулко ударилось о землю.

Я убила человека.

В душе шевельнулось нечто похожее на вину, но это чувство моментально придавило чем-то тяжелым, будто личность Сарады, родившаяся в ночь после резни Учиха, наступила на горло той впечатлительной правильной девочке из будущего, которой она когда-то была.

«Нечего было нападать на мой дом и на моих друзей. Он сам виноват», — сказала новая личность.

А следом стремительная мысль сверкнула в сознании:

«Шикамару!»

48

Шикамару лихорадило. Он тяжело дышал. На коже выступил холодный пот, лицо покрылось испариной. Противную влагу хотелось вытереть, но каждое движение означало, что толпа, скованная техникой, будет повторять все за ним. Это требовало чакры, а чакра была на исходе.

Не думал, что погибну так рано.

Один из восьмерки Звука ехидно посмотрел на него, и Шикамару очень не понравился этот взгляд.

— Бесполезно, — произнес голос из-под маски. — Мы достаточно знаем о твоей технике.

Шиноби недобро нахмурился.

— Видно, на большее ты не способен. Твоя тень скоро рассеется. Будь готов к последствиям.

Мышцы начало понемногу сводить судорогой от напряжения.

Не удержу больше. Никак. Черт…

Шикамару старался не думать о том, что с ним сделают, когда иссякнет чакра и прервется техника. Еще секунд десять. Нет… Двадцать. Двадцать удержит. Или двадцать пять.

Он запрокинул голову и смотрел на облака, которые быстро гнал по небу ветер. Этот же ветер, но слоями ниже, холодил влажную кожу. Как прекрасно не иметь тела, которое другие могут тыкать острыми предметами. Лучше бы он просто был скоплением пара и смотрел свысока на людскую суету: на войны и фестивали, трагедии и праздники, на весь этот геморрой, который никогда его по-настоящему не интересовал. Рассеиваться и снова собираться. Быть сразу везде, быть свободным. Чувствовать, как тебя насквозь прошивает ветер…

Шикамару вспомнил напоследок о том, как он хотел прожить свою жизнь, и с сожалением осознал, что вышло все совсем не так, как он планировал.

Мендоксе… Просто убейте меня быстро. Я не хочу боли. Не хочу мучиться. И, пожалуйста, только не горло. Задыхаться предсмертными хрипами… Пытаться вдохнуть… Нет уж.

Десять секунд…

Колени предательски дрогнули, но Шикамару удержался на ногах.

Или они станут мне мстить и специально мучать. Нет, не думай об этом. Потом подумаешь. Но когда потом, если пять секунд… четыре… три…

Шикамару показалось, что с отделившейся от ступней тенью из него выскользнула душа.

— Да уж, ты прав… — тихо выдохнул он. — На большее я не способен.

Справа в деревьях послышался шорох и какой-то удар.

— Эй, можешь выходить! — воскликнул один из врагов своему товарищу, который прикрывал отряд из зарослей, и глумливо добавил: — Расправу над щенком оставляю тебе.